Светлана Котова - По зову сердца

Глядя на свекровь, Татьяна подумала: «Почему люди так часто боятся проявить свои истинные чувства, напускают на себя важный вид, хотят показать свое превосходство перед другими? Что им мешает быть искренними? Может быть, чувствуют в этом свою уязвимость? А, может, это и называется гордыней? Ведь так просто сказать то, что ты на самом деле чувствуешь, уметь поблагодарить человека». Такое отношение людей к другим всегда было для Тани загадкой, и, вообще, она считала это огромной глупостью.

– В какой школе работать будешь? О зарплате узнала? – как-то нелепо начала разговор Маргарита Александровна, сидя за столом.

Казалось, что кроме денег ничего не интересовало эту женщину.

– Я буду сеять разумное, доброе, вечное в школе-интернате, – ответила Татьяна некрасовскими словами, хотя сама еще не была до конца уверенна в правильности принятия данного решения.

В воздухе повисла пауза.

Маргарита Александровна открыла рот и уже хотела сказать что-то нелестное, но Алексей, поняв это, опередил мать:

– Вот и отлично, Танечка. Поднимем за это бокалы. У тебя все получится, умница ты моя. Здорово! Поздравляю!

Маргарита Александровна что-то буркнула себе под нос – не было сегодня у нее настроения вступать в перепалку, тем более скоро должен был начаться ее любимый сериал. Но при случае она, конечно же, вставит «свои пять копеек». Осушив бокал с шампанским, Маргарита Александровна удалилась. Таня глубоко вздохнула, она была благодарна мужу за поддержку, после ужина девушка рассказала ему во всех подробностях все произошедшее с ней за день и, успокоившись, заснула крепким сном.

– Войдите, – раздался спокойный голос Геннадия Ивановича. – А, это Вы, не ждал, не ждал, – сказал он с неподдельным удивлением, – признаться, был уверен, что передумаете. Ну раз так, то для начала «Доброе утро» и давайте свои документы. Проходите и присаживайтесь.

Директор рукой указал на пыльный стул. Татьяна поморщилась: не очень-то хотелось сидеть на таком стуле, но, переборов себя, присела на край.

– Так, – пробурчал директор под нос, разглядывая диплом Татьяны, – значит, учитель русского языка и литературы.

Он стал что-то искать взглядом, долго искал, потом начал перебирать кипу бумаг, небрежно лежащую на столе, но это что-то никак не хотело находиться. Геннадий Иванович даже покраснел от досады. Татьяна не знала, чем помочь. Она нагнулась и увидела под столом что-то белое.

– Случайно, не это ищете? – обратилась девушка и указала рукой под стол.

Геннадий Иванович поднял с пола листок:

– Да, благодарю, – весело сказал он, обрадовавшись концу своим мучениям. -Упал, не заметил.

А Таня подумала: «Да у вас тут черт ногу сломит, как вы вообще здесь что-нибудь находите?»

Геннадий Иванович заглянул в листок:

– Что ж, часов у нас для Вас не так много, но, думаю, на ставку наберем. Сейчас посмотрим почасовую нагрузку. Ага, 18 часов в 6, 7 и 8 классах. Но придется вам еще стать воспитателем во 2 «А», после уроков до 8 вечера заниматься с ними, уроки делать, гулять, водить на ужин. Согласны?

Таня кивнула головой. Что это за воспитательская работа после уроков, она и понятия не имела, но решила, что разберется позже.

– Ну, и отлично, – сказал директор. – Тогда пройдите в канцелярию, это в конце коридора, напишите там заявление, а потом я познакомлю Вас с нашим учебным заведением.

В коридоре было очень темно, и Таня шла, опираясь о стену. Дверь канцелярии была приоткрыта. Девушка услышала разговор по телефону:

– Да, Геннадий Иванович, сейчас оформлю.

Таня поняла, что речь шла о ней.

– Можно войти? – вежливо спросила она.

– Конечно, Татьяна Васильевна, – проговорила секретарша. – Директор сказал, что Вы наш новый учитель. Очень приятно. Я Людмила, но лучше Людочка, меня все тут так называют.

Людочка была молоденькой, она только что окончила школу, а в институт поступить не получилось: не прошла по конкурсу. Невысокая, пышногрудая, веселая, с заливистым голоском Людмила сразу расположила к себе Таню.

В канцелярии, в отличие от коридора и даже от кабинета директора, было светло. Сквозь огромное окно ярко светило солнце. Несмотря на строгость обстановки (кругом были стеллажи, на которых стояли папки с документами) в помещении было довольно-таки уютно. Таня поняла, что Людочка здесь постаралась. Какие-то маленькие статуэтки, цветочки, картинки были везде, но они не раздражали, а каждая «вещица» находилась на своем месте, прямо-таки вписывалась в интерьер.

– Красиво тут у вас, что не скажешь о других помещениях, – проговорила Татьяна, покосившись в сторону директорского кабинета.

– Да, у Геннадия Ивановича вечный бардак, – согласилась Людочка, – уж сколько раз я пыталась навести там порядок, но это бесполезно. Директор говорит, что у него в кабинете художественное безобразие, по-другому он, якобы, работать не может. Но Вы не обращайте на это внимания, на самом деле, он очень хороший человек, просто проблем много. Уходит с работы очень поздно и приходит раньше всех. Техничка в обеденный перерыв убирается у него, но к вечеру опять все то же самое.

Татьяна написала заявление, отдала документы. Ей оформили трудовую книжку и выдали на руки договор. Вот и все. Она сотрудник школы-интерната, пути назад нет.

– Людмила, – обратилась Татьяна к секретарю, – а скажите мне, пожалуйста, вчера я тут встретила двух мальчуганов. Чудных таких. Как бы мне их найти?

– Не Людмила, а Людочка, Татьяна Васильевна, я же Вас просила так меня называть, – напомнила секретарь.

– Но, – пыталась возразить Таня, – мы же только что с Вами познакомились, это не совсем… Она хотела сказать, что это не совсем корректно, но передумала: – Хорошо, Людочка.

Девушки рассмеялись. Простота Людмилы удивила Таню. Общаться стало легче.

– Вы, наверное, про близнецов говорите, Семеновых, лопоухих таких? – сказала Людочка и улыбнулась, вспомнив смешные мордашки, – их только вчера перевели в наш интернат из другого города. А вот сейчас Вас Геннадий Иванович проведет по нашему зданию, Вы их обязательно увидите. Кстати, они будут учиться во 2 «А», а вы их воспитатель. Под вашим крылом будут мальчишки.

Таня хотела спросить, что значит быть воспитателем, тем более у малышей. Но передумала. Она решила, что уточнит это позже.

Геннадий Иванович заглянул в канцелярию.

– Татьяна Васильевна, пойдемте знакомиться с местом работы, покажу Вам наши «хоромы», – усмехнулся он.

Они начали осмотр с первого этажа. Здание было ветхое. По низу сильно дуло. В некоторых кабинетах можно было увидеть траву, которая проросла сквозь щели пола. Двери скрипели, краска на окнах облупилась. Одним словом, разруха. На втором этаже располагались спальные комнаты, столовая и спортивный зал. Их состояние было такое же плачевное, как и у классных кабинетов.