Валерий Маслов - Первый соболь. Шестая книга

Ещё минимум сто метров надо протащить мотоаппарат. Минимум два часа не посильной работы. Вот это ребята попали! Тайга на сегодня отменяется. Как там себя чувствует маленькая собака, третий день одна?

Тяжелая эта работа из болота тащить мотоцикл. Ноги тяжело поднимать, на сапогах глины по пять килограмм. Отнесли поклажу до сносной дороги, где нет лже-гравия. Отдохнули, месить глину с весом на плечах тоже приятного мало. На плечах едет один рюкзак, всё остальноё перетаскивают на руках. Ребята замученные, их шатает как былинки ветром.

Николай запустил остывший движок, встали по рабочим местам. Белка загавкала в сторону унесённой поклажи. Тимоха сразу определил, люди приближаются. Мальчишки призывного возраста идут с Пастухов, пять человек. Пастухи – большое поле на левом берегу Найбы, поросшие луговой травой. Примерно в трёх километрах выше устья Десны.

Ребята помогли вытолкнуть Ракету на сносную дорогу. Да какая она сносная? После того что было, мальчишки помогли дотащить Ракету до супер автомагистрали, лучше дорог не бывает!

Вот это охотнички влипли в грязь! Триста метров прорывались больше тёх часов. Устали капитально, рев мотоцикла стоит в ушах. Ноги гудят, руки в локтях болят. Загрузились, поехали, ехать немногим больше двух километров. Белка впереди бежит. По Сеймовским полям не разгонишься.

Поклажу отнесли в ельник, на старое место, рюкзак туда же. Белку в коляску, сам вторым номером. Поехали обратно, надо помочь Николаю пройти через броды. До избы ночью дойдёт, опыт есть. На этот раз будет умней, рюкзак бросит на пожарище, утром заберёт. Пустому, идти на ощупь по воде легчи, безопасней.

Все два Найбенских брода можно сказать проехали, Николай даже с мотоцикла не слазил. Вода в Найбе мутная, но подъёма нет. Брод на котором первый раз сели, прошли выше, где булыжников меньше. Вот это ребятишки лопухнулись! Два барана и одна собака!

Верхняя дорога отличная, товарищи прут по реке, садятся в этой реке. В Найбе вода малая, август в двери стучится, товарищи прут по верхней дороге, по жидкой глине. Для разнообразия, экстрим для тупоголовых! Тимохи мало физических нагрузок, добавил. Приехали в Быков, покушали в столовой, иначе не доползёт до избы.

Перестройка добралась до общепита. В шахтёрскую столовую вход стал строго по пропускам. Нет, ты можешь зайти и выйти голодным! Кормят по карточкам, выдаваемым в шахтоуправление. Да, охотники через Быков ходят толпами, объели шахтёров. Организация бедная! Шахтёры от бедности первыми в союзе начали бастовать в связи с маленькой зарплатой.

***

Покушали в дорогой, кооперативной столовой. По вечерам заведение работает в режиме ресторана. По времени, должен уже двигаться по Десне, а он только со столовой вышел. Физическое состояние как будто в два конца с рюкзаком сбегал. Угостил Белку собранными со столов костями.

Для себя бы постеснялся собирать в пакетик объедки со столов. Уборщица стала на него матерно рычать, ведь собрал её хлеб. Может уборщица поросят держит, может, продает помои тем, кто держит поросят или крупную собаку. Пришлось ласково объяснить уборщице, что у него голодная собака, от этого ласкового объяснения уборщицу чуть было инфаркт не ударил!

Он очень уставший, злой, впереди ночной марш-бросок и нате вам, не обоснованные обвинения какой-то уборщицы. Наговорил ей много ласкового. Николай отвёз к первому броду, товарищи распрощались.

Побежал к схрону. Времени нет, беги не беги, за свело не успеть. Непривычно идти без рюкзака, как будто голый, чего-то не хватает. Ума не хватает, не было, нет, и не будет! Руки ноют от руля Ракеты. Казалось бы руки должны привыкнуть к любым нагрузкам. Днями работает, ножовку, топор из рук не выпускает, бешеной пилой, работает.

В этот раз, наверное, давал нагрузку на группу мышц, которые редко задействованы при основной работе. Локти и кисти рук болят, часто пришлось работать сцеплением, крутить ручку газа, при этом толкать Ракету вперёд.

Испытывает дискомфорт шагая по лесу без рюкзака, как будто находишься не в своей тарелки. Наверное, летчики на самолёте без парашюта испытывают такой же дискомфорт. Совершенно верно, а при форсирование Найбы, как на пароходе без спасательного жилета!

Добежал до схрона. Наверх рюкзака, на клапан пристроил ящик с живой тушенкой, закрепил стропами. В картоном ящике двенадцать живых голубей. Рыба хорошо, иногда мяса хочется, при постоянных физических нагрузках, для организма нужно мясо.

На рыбалку уходит много времени. На Десне клюёт пяти сантиметровая подкаменка, крупняк поднялся, часть скатилась, горбушу поджидает. Нужно ходить рыбачить в верха. Ходит в верха, только по Ключу. Если ходить по Десне, на рыбалку будет уходить по полдня. А работать когда? Горбуша уже пошла, Найба пока чистая. По идеи через пару недель, горбуша должна придти на Десну. Это по идеи, как будет на самом деле, время покажет.

С продуктами пока нормально, есть запас месяца на полтора, но с условием, чтоб в рационе, рыба была ежедневно. Двенадцать голубей погоды не сделают, сотня голубей, другое дело. Кормить чем эту сотню? Чего нет, того нет, проблема прокорма сотни голубей отпадает!

Сахара, правда, мало. Три килограмма дома взял. Николай выделил килограмма три рублёвых конфет без фантиков. Карамель без обвёрток, глазурированая сахарным песком, стоила рубль за килограмм. Обычно такие конфеты покупали в сельской местности. Парниша даже в детстве не кушал эти конфеты, хотя в семье было четверо детей.

Чёрный хлеб, картошка с селёдкой, ливерная или кровяная колбаса, рублёвые карамельки, в городе кушали те, кто плохо жил или пьяницы. Это одно и то же. В городе каждый третий был пьяница, в деревни один к пяти, местами один к десяти. Один это не пьяница!

Антиалкогольный закон сравнял всех. Рублёвые карамельки пошли на бражку. В свободной продаже только дорогие шоколадные конфеты, по пять, по семь рубле за килограмм. С них бражка не получится, и больно накладно хлебать дорогую бражку.

Карамельки, которые выделил Николай одним куском, видно где-то подмокли ящики с конфетами местного производства. Изделия Южно-Сахалинского кондитерско-макаронного комбината. Местная фабрика делала хорошие конфеты. А такие как Гулливер, Птичье молоко, Любимые, десять лет назад были дефицитом. Сам лично покупал в Москве конфеты Гулливер, изготовленные на Сахалине. Комбинат не выдержит перестройки, основное, главное сырьё сахар, а его нет в нужных объёмах.

Тушенки банок десять есть, пять банок дома взял. Николаю сказал, что вообще в лесу нет тушёнки. Как так можно схомячить за зиму два ящика тушенки, столько же молока, ведь можно сказать один всю зиму прожил? Дело здесь тёмное, точней подлое, не пойман не вор.