Валерий Маслов - Первый соболь. Шестая книга

– Ты меня чума в за пазухе достала, смотри, как бы я тебя не прибил. Впереди такой путь, что жить не хочется. Рюкзак тяжелей всей моей прошлой жизни, жара как в Акапулько и ты тварь ещё достаешь меня. Не лезь, убью! – объяснил и пригрозил маленькой собаке, нецензурные слова пропускаем, их было сказано в два раза больше. Иначе ведь не поймёт, придется убить, жалко будет.

Покурил, ну что, надо решаться на отчаянный шаг, чем быстрей, тем лучше. Вытащил с кармана рюкзака котелок, решился. Нырнул вниз за водой, Белка следом и кутёнок следом. Рыжая маленькая собака застряла на середине обрыва. Верх подняться не может, вниз страшно, заверещала как заяц, на всю округу.

Вылез наверх с котелком воды, по пути прихватив эту маленькую, живую проблему. А ведь придется с тяжёлым весом нырнуть и вынырнуть из этого распадка, ужас. Завёл огонь, повесил котелок. Разулся, разделся до трусов, сапоги с портянками бросил на крышу будки, за час просохнут. Попил чаю, заморил червячка, с часик загорал.

Нехотя оделся, обулся, собрался. Пришлось побегать за рыжей скотиной! Она падла уже успела выучить действия хозяина перед стартом, на каждом перекуре щенка выпускал. Маленькая собака, а с мозгами, хитрованка, хотела спрятаться в ближайшем завале. Снова поставил рюкзак на стол, влез в лямки, тронулся с места.

***

Самую малость прошёл по тропе, ушёл влево. Упал в ручей на развилку. Буксовать на другую сторону пришлось долго и тяжело. От ручья метров на пять по склону, вымахала зелёнка.

Основная трава в зелённой массе крапива, которая вытянулась почти на два метра. Выше, много мелкой поросли малины. Проклял ружьё, вмести с ним Гошу. Зачем тащит эту палку? На избе есть отличное оружие. Гоши надо, так пусть он и тащит. Про чехол с удилищем молчал, чехол на подъёме мешался больше!

Выполз, выкарабкался наверх. Овраг убил охотника перестройщика, как будто не отдыхал полтора часа. Охотник перестройщик – это тот, кому охота перестраиваться?! Если не кривить душой, то да, именно так, Тимохе хочется, спасу нет, перестроить избу. Охота как таковая, то есть добыча зверя, у него на втором месте.

Покурил, рыжую на этот раз не выпускал, чего доброго в овраг убежит, потом лезь, доставай. Рюкзак снимает и одевает только сидя. Потихоньку потянул на сопку, плечи стали болеть, спина заныла. Дотянул до спуска в пойму Мутного ручья. Куда спускаться, не понять, кругом раскинулись зелёные травяные джунгли, зелёнка вымахала к двум метрам. Зеленка конечно выше, есть по три, по четыре метра, медвежья дудка к августу вымахивает за пять метров.

Его не интересует, что творится выше двух метров. Зеленка немногим выше роста, или в рост, труба дело. Пусть три метра или пять, разницы уже не какой. Июль только начался, трава ещё растёт, тянется к солнышку. Ближе к августу стебли станут жестче, следовательно затрудниться проход через заросли.

Упал вниз, по слуху вылез на Десну, по речки добрёл до устья Мутного ручья. Перекур, здесь хорошие места рюкзак ставить, даже садиться не надо. Придется всю дорогу пилить по речки, нет не какого желания соваться в травяные джунгли. Да и толку не какого, метров триста прорвешься, силы оставят, если за это время не успеешь ноги переломать.

От устья Мутного до устья Ключа плёлся целых четыре часа! Уму непостижимо, супер скорость. Зато прошёл по всей речки, по всем кривунам. Мельком сквозь пот заливающий глаза просмотрел всю речку, видел немало большой рыбы симы. Вылез с Ключа, потянул по тропке к пожарищу.

В марте по поручению партии и местного правительства, сжёг старую избу! При этом деле присутствовала собака Белка, она была стронем наблюдателем. Придут летом браконьеры-охотники шахтёры, кстати, уже приходили. Временами по речки видел следы кроссовок примерно сорок третьего размера. Своих в это время здесь быть не должно, свои не ходят в лес в кроссовках. Летом только туристы ходят по речкам в кроссовках.

Если бы не сжёг избу. Пришёл бы товарищ праздношатающийся по тайге, посмотрел на избушку. Ага, трубы у печки нет, двери нет. В избушки не чего нет. О чём это говорит? Где-то по близости построена новая изба. Будут искать и найдут. Оживить старую избу раз плюнуть. Принёс три жестяных колена для трубы, всё, на дворе лето, дверь не нужна. Без печки летом можно жить не плохо. Самое главное есть крыша над головой. К осени по любому найдут новую избу.

Охотникам не нужны праздношатающиеся по тайге, туристы, браконьеры, другая лесная братия. Ребята не любят гостей, тем более чужих, в отсутствие хозяев. Теперь, придут, избы нет, сгорела. Пойдут обратно, по Быкову слух пойдёт, кому надо, данный слух поймает. На Десне избы нет, сгорела или сожгли. Нет жилья, нет крыши, значит, не пойдёт народ в верховья речки.

***

Подошёл к пожарищу, стоп мотор, перекур. Подошёл, нет, добрёл, дотянул до пепелища. Какой перекур по счёту не помнит, от Беломора в горле першит. Ноги не идут, спина пока терпимо, плечи отваливаются. Со стороны Ключа небольшой бугорок, присел на него, освободился от лямок, выпустил рыжую бестию.

Опасения на счёт праздношатающихся товарищей сбылись. Чему удивляться? Ясно и понятно, что будут здесь люди. Они каждый год ходили суда отдыхать, рыбачить, стрелять. Возле ёлки валяется картошка, слегка порванный пакет риса. Лук зелёный ещё довольно свежий, не успел завянуть.

Здесь были совсем не давно. Укроп разбросан. Сразу собрал зелень, чтоб не наступить. В тайге нельзя игнорировать зелень огородную. Ствол ёлки и кругом этой ёлки всё в белом порошке. Попробовал порошок пальцами, что-то знакомое, лизнул, мука была. Нашёл то, что осталось от пакета, штамп почти целый.

Козёл мужик, уничтожил целых два килограмма муки. Мука была приобретена в Долинском районе. Всё ясно, пришёл шахтёр пожить на избу. Разумеется на ночь, глядя, путь от Быкова не близкий. Может, дождь был, нет, дождя не было, мука сухая, хорошая была мука.

Пришёл, а избушки нет. Козёл этот охотник, подумал шахтёр! В порыве ярости метнул в ёлку пакет муки. Меткий однако, нет бы промахнутся, тогда хоть что-то бы осталось от муки! Рис метать не стал, разгрузился, выкинул не особо ценные продукты, бегом обратно. Надо успеть к ночи добраться до Медвежки.

Шахтёры бегают по Найбе до речки Пожарской. С собой у них, кроме удочки, ружья, не обходимых продуктов, в рюкзаках не чего нет. Даже топор не берут с собой. Топор еще в лес тащить, столько не нужного веса, да, на взгляд шахтёра браконьера, топор это лишний вес, ружьё в летнею пору вес не лишний. Потому что трясутся за свою задницу. Так что спать под ёлкой шахтёру браконьеру, исключено.

Всё по сценарию, всё отлично. Парнише как самому молодому было поручено сделать дело без каких либо последствий. Какое либо последствие одно, лесной пожар. Так что пришлось в марте откопать вход, в углах по диагонали развести два костра. Стоял, наблюдал до тех пор пока крыша не рухнула. Изба сгорела дотла, не чего не осталось, сказка исчезла. Только печка стоит на прежнем месте. Изба, оказывается, горит быстро, меньше часу. Убедился в этом на практике.