Александр Шкурманов - Папа подарил мне оленя

Не выдержав, Лео сказал:

– Ты серьёзно? Ты хочешь пригласить братьев Дрен?

– А что в этом не так? – будто бы удивившись, ответила Лола. – Они талантливые ребята, их все любят, и вы вроде неплохо общаетесь с ними.

– Сто процентов, братья Дрен нам нужны, – подытожил Маттиас, – не могу дождаться увидеть всех вместе, их, Тома, ребят из группы. Это будет зверская вечеринка, запомните: звер-ска-я!

– Я тоже вся в предвкушении! Люди будут говорить об этом несколько месяцев подряд. Все ваши друзья в «Стрекозе» – это точно будет лучшая вечеринка. Правда, Маттиас?

– Конечно, детка, – коротко ответил Маттиас, глаза которого выдавали, что он уже витает в облаках.

– Но есть одна проблема, – заметил Лео. Порой ему присущи качества кайфолома, что он открыто признаёт, но пытается с этим бороться. – Ведь сейчас лето, и многих просто нет в городе.

– Пока ты тут разглагольствуешь, я написал Жозефу Дрену, он в городе и будет вместе с Карло! Так что крутой вечеринке – быть!

– Ура! – воскликнула Лола.

– Чувак, это нереально круто! Как он написал? Покажи, покажи!

– Вот, смотри, – ответил Маттиас и дал телефон Лео. – Все будут: Том, Дрены, Марго и компания, а остальные пусть жалеют, что укатили из города.

– Нужно обязательно придумать общий тег, чтобы каждый постил фотки с этим тегом.

– Что-то типа «Большой свал»?

– А что, если просто «Они сваливают»?

И это тоже была Лола. Она менялась на глазах. Лео подумал: а что, если всё его отношение к ней было обманом? Что, если она совсем не плохой человек, просто несколько своеобразный, что, безусловно, не грех? Что, если он рассматривал Лолу сквозь призму своих разбитых отношений? Мысли текли рекой, как бывает, когда пересматриваешь философию какого-нибудь деятеля. Лола становилась для него приятным человеком. По крайней мере, в этот момент, пока они потягивали свежесваренный кофе, запивая им блинчики.

– Может, сделать вечеринку более тематической? Нужно будет подумать над этим. И я также займусь видеорядом. Это будет мой вам подарок к переезду.

– Спасибо, Лео, нам с Мэтом будет очень приятно.

– Действительно, чувак, очень благодарен за это.

– Покажем видосы в «Стрекозе», также спрошу Тома, сможет ли он организовать какое-нибудь шоу. Ну, он же многих знает. Братья Дрен, может, что-нибудь придумают. Заеду к ним по пути.

Братья Дрен долгое время подрабатывали диджеями по вечерам, а днём чинили и собирали велосипеды. Их инди-техно и шоссейники пользовались колоссальным успехом. Скопив немного денег и закончив университетское штудирование, они решили не искать себя вне любимого и знакомого района и открыли заведение, где совмещали оба своих хобби. Заведение горделиво носило знакомое всем жителям города имя «Дрен», днём выполняя функции велосипедной мастерской, а вечером – бара с потрясающими треками. Братья за долгие годы обзавелись кучей последователей и подражателей, которые приходили в «Дрен» в надежде научиться мастерству сборки велосипедов или на крайний случай мастерству композиции индитроники. Братья, будучи доброй души ребятами, конечно же, делились опытом, а самым продвинутым диджеям даже уступали пульт на вечер, тем самым получая время побродить по другим заведениям города, чтобы самим набраться нового опыта или просто найти пару-тройку новых друзей. Лео давно собирался к ним закатить – подправить цепь и ещё пару велосипедных штук, поболтать о том, об этом и, если повезёт, предложить им купить одну из своих последних картин, которая, безусловно, очень бы подошла к интерьеру заведения, а именно неплохо украсила бы собой стену позади барной стойки. Так думал Лео. Теперь же у него появился шанс получше, ведь братья Дрен просто помешаны на музыке и с удовольствием помогут с треками для вечеринки своих друзей. Ну, и картину купят, конечно же.

Немного ещё поболтав, допивая кофе, Лео попрощался с Маттиасом и Лолой. Он решил пойти домой пешком, заодно заглянув в кебаб, чтобы купить себе что-нибудь на обед. Выйдя оттуда с тёплым свертком, он неспешно пошёл домой, по пути встречая знакомых и разглядывая витрины. Достигнув, наконец, дома, Лео ещё раз оглянул полупустую квартиру. «Ну а что, – подумал он, – для смены обстановки я перееду в комнату Мэта, а в мою пусть заселится новый сосед». Найдя эту мысль для себя довольно приятной, Лео ещё раз проверил почту, но ни одна душа не высказала своего желания быть его соседом.

К Дренам Лео решил ехать после обеда, когда посетителей в их заведении будет меньше и никто не помешает беседе. До этого времени он решил немного попрактиковаться в живописи маслом, приготовив холст и краски. Вдохновение посетило его достаточно внезапно, и идеи витали в его голове, но эти идеи не имели никакой законченной формы. Он видел цвета, буйство красок, линии, но скорость полёта мыслей была столь высока, что распознать в этой кутерьме хоть что-нибудь отчётливое было решительно невозможно. Лео стал наносить линии на холст, питая надежду найти содержание по ходу работы. Словно из далёкой памяти, стал вырисовываться дом, деревья, улица. Цвета были лёгкие, яркие, мазки выходили пёстрыми, кроткими. Мгновение спустя Лео понял, что мозг диктует ему воспоминание его детства. Создающаяся на холсте улица до боли напоминала ту, где Лео провёл первые несколько лет своей жизни. Он не помнил её во всех деталях, но лишь некоторые из них остались в памяти. В возрасте шести лет он переехал с родителями из Восточной Европы. Он слабо понимал свой родной язык, так как с головой окунулся в новую среду, поощряемый родителями. Они искали новой жизни и хорошего заработка, а Лео, подобно воздушному шару, отпущенному ребёнком, нёсся за потоком ветра судьбы, поднимаясь всё выше и выше, улетая прочь из среды своего происхождения. Там, далеко внизу, скрываемая облаками, осталась та улица детства и первые друзья, с которыми он знакомился возле горки и качелей во дворе. Теперь их разделяют не просто километры, а целые судьбы, которые разнеслись по разные стороны. Увы, воздушный шар жизни был так высоко, что разобрать прежнее было невозможно. Образы стали исчезать из головы Лео, вдохновение улетучилось, а без него рука, наносящая краску на холст, стала как будто бы парализованной. Отложив в сторону кисти, Лео стал собираться к Дренам.

«Как же неловко предлагать друзьям купить свою работу. Но Жозеф уже давно требовал картину и обещал выплатить честный гонорар, который в данное время был бы так кстати. Какую бы цену назначить за картину?» – меркантильные нотки заполнили вакуум мыслей. Братья Дрен были людьми небогатыми, но они ценили искусство и знали толк в живописи. Лео считал, что работа, которую он хочет им предложить, безусловно, тянула на шедевр, хотя он понимал, что столь высокомерная оценка своего творчества может и не найти отклик у других людей. «Нужно быть реалистичным, Лео», – фразу, которую он слышал в отношении себя довольно-таки часто, повторил он сейчас для самого себя.