Александр Ом - Простые истины Дедушки Тао. О жизни, о любви, о счастье, о смысле, о смерти, о вечном

Мы немного помолчали.

– Вот знаешь, Деда, если бы мне об этом сказал кто-то другой, то я бы не то что удивился. Я бы просто не поверил. А тебе я верю, – сказал я.

– Ну и славно, – улыбнулся он мне, а потом добавил: – Вообще-то, вера это, конечно, хорошо, Саша, но это всего лишь вера. Вот придет момент, и ты будешь абсолютно уверен в том, о чем мы сейчас говорим, потому что тогда ты сам уже будешь знать, что это именно так и есть. Как то, что мы сейчас сидим рядом и глядим на звездное небо.

«То, что ты буквально сейчас прочел или о чем-то подумал – это, Саша, вообще-то уже далекое прошлое, и нет никакой разницы в том, произошло это всего лишь секунду назад или тысячу лет назад. Поэтому привязываться к прошлому нет никакого смысла.

Вместе с тем парадокс восприятия обыденной реальности заключается в том, что без прошлого нет настоящего, но только в настоящем мы можем ощущать самих себя, а значит, постепенно научиться быть в состоянии «здесь и сейчас». Такова, брат, специфика настоящего», – вспомнил я как-то недавно слова Дедушки Тао.

– Бывают женщины с виду невзрачные, как серые уточки, но в присутствии их мужчин они становятся красивые и обаятельные. При этом они почти ничего не меняют в своей внешности. А есть женщины с виду красивые, но как только начинаешь с ними общаться, то с первых слов понимаешь, что они, увы, скукота и серость. Их красота вдруг куда-то девается, и даже присутствие мужчин не делает их обаятельными. Может быть, потому, что у них нет их любимых мужчин? А может быть, потому, что они просто не умеют любить других, кроме самих себя? Скорее всего последнее, – так мне однажды сказал дедушка Тао, а потом добавил: – Не путай, Саша, серый цвет с серостью. А вообще, у каждого мужчины должна быть своя «серая уточка», тогда и он, и она будут счастливы.

– Деда, что такое благотворность? – однажды спросила Деда моя дочка.

– Благотворность – это делание только добра – то есть блага.

– А откуда берется благо?

– Из благосостояния.

– А благосостояние?

– Из благополучия.

– А благополучие?

– Из благодарения.

– А благодарение?

– От благодеяния.

– А благодеяние?

– От милосердия.

– А откуда идет милосердие?

– Милосердие от сострадания.

– А сострадание?

– От сочувствия.

– А сочувствие?

– От сопереживания.

– А сопереживание?

– От любви.

– А любовь берется откуда?

– Из души.

– А душа?

– Выросла из духовного начала.

– А духовные начала откуда?

– Выросли из духовных частичек.

– А духовные частички?

– Они из Солнца.

– А Солнце откуда?

– Оно часть Вселенной.

– А Вселенная как возникла?

– Из Большого взрыва.

– А Большой взрыв?

– Из мысли Абсолюта. Он подумал о ней и ее создал.

– А зачем же Он ее создал?

– Как энергию для духовных частичек. Часть энергии стала материей.

– А зачем материя?

– Как среда для духовных частичек – вещество в виде атомов и молекул.

– А зачем они?

– Чтобы строить из них свои организмы.

– А зачем им организмы?

– Накапливать больше энергии.

– А зачем накапливать энергию?

– Чтобы расти и развиваться.

– А зачем расти и развиваться?

– Чтобы когда-то стать человеком.

– А зачем нужно стать человеком?

– Только человек может достичь духовного совершенства.

– А зачем достигать совершенства?

– Чтобы вернуться домой – к Абсолюту – туда, откуда мы вышли.

– А что значит – быть совершенным?

– Иметь в душе только чистые мысли.

– Чистые мысли это какие?

– Наполненные безусловной любовью.

– Любовью к кому?

– Ко всем и ко всему.

– Почему же это так важно?

– Потому что Он – это энергия разума – то есть умная энергия, и Она не создает деструкцию, а только гармонию.

– Если Он – это умная энергия, то почему в мире столько зла и агрессии?

– Это не Он, а духовные частички проявляют зло и агрессию по отношению друг к другу.

– Почему?

– Чтобы иметь больше энергии, более сильные организмы поглощают более слабые.

– Разве они не знают, что слабых обижать нельзя?

– Знают, но им хочется есть.

– Значит, каждый хочет быть большим и сильным?

– Да, и потому души стараются развивать свои организмы, а тем самым развиваются сами.

– А как они развиваются?

– Стараясь приспособиться к своей среде, они вынуждены больше знать о ней. А кроме того, они тоже рожают детей и переживают за них.

– Значит, они тоже любят своих детей?

– Конечно.

– А разве они не могут есть что-нибудь иное, чем другие организмы?

– Это могут только растения. Они питаются лучами солнца.

– Значит, корова кушает солнце?

– Да. А вообще-то все мы питаемся солнцем. Растения питаются солнцем, травоядные животные питаются растениями, а травоядных животных едят хищники.

– Значит, мы тоже хищники?

– В общем да, но, в отличие от них, мы уже сами можем выбирать то, кем мы хотим быть, и то, что хотим есть – мясо или только растительную пищу.

– Я не хочу быть хищником.

– А кем ты хочешь быть?

– Хочу быть растением – например деревом.

– А если тебе надоест стоять на одном месте и ты захочешь куда-то пойти?

– Тогда я хочу быть коровой?

– Но тогда ты должна будешь есть растения, а они ведь тоже живые. А кроме того – что, если тебя захочет съесть волк?

– Тогда я его забодаю.

– Но волк хищник, и у него острые зубы.

– А если я умру?

– Ты не бойся, внученька, – души не умирают.

– А что тогда умирает?

– Тело.

– Деда, я хочу быть человеком!

– Ты уже человек.

– Но я хочу стать Человеком, ведь только он может стать совершенным и вернуться домой.

– К Абсолюту?

– Да!

– Но для этого ты должна стать совершенной.

– … и иметь благотворные мысли.

– Да, моя умница! Старайся быть благотворной!

– Но это так трудно, Дедушка!

– Да, Надюшка. Знаю. Это очень трудно, внученька, но я знаю, что у тебя получится.

– Деда, что тебе ближе по духу – буддизм или даосизм? – спросил я как-то Дедушку Тао.

– Ты знаешь, Саша, мне близко и первое, и второе, но вообще-то мне больше по душе христианство.

– Как христианство? – не мог я скрыть своего удивления. – Ты мне никогда не говорил о христианстве – и вдруг…

– И все же, Саша. А впрочем, что ты удивляешься? Оно, по моему мнению, более интеллектуально и даже более философично, что ли, чем остальные.

– Не, ну тут, Деда, ты меня вообще поразил! – еще больше удивился я. – В чем же его интеллектуальность? Вот я понимаю, например, буддизм с его пристальным вниманием к сознанию и самосознанию! Он помогает прежде всего понять самого себя и тем самым «открыть» в себе Будду, а значит, освободиться от привязанности ко всему, в том числе и к самому себе, и в итоге просветлеть. Ведь фактически даже в современной психологии используют то, что в буддизме уже давно известно. Или даосизм, который, скажем так, является способом жизни совершенномудрого, когда он уже живет спонтанно по принципу деяния в недеянии. Это такой высокий уровень, которого мало кто достигает. А что касается христианства, то мне, например, всегда казалось, что оно – как бы это мягче выразиться – архаично, что ли.