Ирина Паатова - Вольному воля. Проза и лирика для души. Публицистика

Обычно не любят голых деревьев. Почему? Подойдите к облетевшему тополю, прижмитесь к нему, посмотрите вверх, на самые кончики его свечеобразных ветвей. Смотрите, смотрите вверх, смотрите до головокружения, до восторга! Разве не влечёт вас с ними в небеса? В ясную погоду сквозь голые ветви деревьев безумно красиво солнце. А как оно играет зайчиками, когда мчишься на авто по аллейной трассе. И как бы быстро ты ни ехал, оно всегда впереди, его не догнать…

Кое-где на макушках тополей ещё держатся, словно цепляются из последних сил, самые упрямые листочки. Но всё же прорывы ветра, кружа и загибая ветки, каждую минуту срывают их, один за одним, и те, словно бабочки, начинают порхать, пытаясь взлететь, но… всё же – падают, падают, ложатся ковром, и только при сильном порыве ветра вновь ненадолго взлетают, чтобы опять, кружась, лечь к корням уже чужого дерева.

Только осенью бываю такие дожди. Из свинцового неба льются бесконечные серебряные потоки. За этой стальной стеной трудно различить силуэты людей, контуры домов, деревьев. И тем более играет воображение. Оно рисует самые разные образы, порой смелые, вольные. Это холст, на котором можно творить. Где-то там, сквозь сумрак дождя мелькают пестрые зонты, бегут люди, мчатся машины, автобусы… Как хорошо ехать в троллейбусе в дождь. Это движение, эти потоки воды по стеклу как-то успокаивают, словно ограждают от всего мира. Сквозь струи дождя всё вокруг приобретает расплывчатое очертание, становится как бы заштрихованным и от того не таким важным. Всё кажется проще, спокойнее и, может быть, – лучше…

Барабанящий по крышам дождь, ограждая слух от городского шума, настукивает удивительную мелодию. Вообще голос осени необычайно разнообразен: музыка дождя, пение ветра, мелодичный шёпот листвы. А вместе – симфония осени. Симфония-сюита, страстная, полная эмоций и красок, которые может рождать лишь осень…

Осенний туман… Что это?! Обыденность? Рутина? Или чудо? Какое чувство туман вызывает у вас? Для меня туман – фантастически завораживающее явление, своеобразная субстанция бытия. Описать красоту тумана словами невозможно. Получится изобразить лишь молочно-белую заволакивающую пелену, какое-то однообразие глубоких, густых, но бледных красок. Волшебство тумана можно лишь чувствовать, воспринимая его, как судьбу. Плутая в тумане, как и в жизни, не знаешь, куда выйдешь, кого встретишь? Туман, как зарисовка судьбы-жизни, отражает всю сущность человеческого существования на земле. Кому-то повезёт, и он нащупает во мгле свою дорогу, а кто-то свалится в овраг, ослеплённый белоснежной пеленой. Но блуждая в тумане, можно надеяться, ждать, верить, что где-то там, а может, всего в одном шаге ходит кто-то, кто ищет тебя. Но в густом тумане есть опасность разминуться, не разглядеть, а самое страшное – обознаться и ошибиться на всю жизнь. И только природа никогда не ошибается. Она всегда права и всегда прекрасна.

– Женщина! Остановитесь! Не делайте этого! – Кричал мужчина кому-то на верху, стоя возле машины во дворе многоэтажек провинциального городка.

Самый разгар лета. Раннее утро. Ещё нет и семи, но солнце уже светит ярко, отражаясь ослепительными бликами в окнах многоэтажек. На подоконнике шестого этажа сидит, свесив ноги, женщина лет семидесяти. Мгновение и пронзительный крик потряс рассветную тишину. Это был крик жительницы дома напротив, вышедшей на балкон развесить выстиранное белье как раз в тот момент, когда полетела вниз та, которая решила свести счёты с жизнью. Сама она не издала ни звука, глухим ударом отозвалась в безмолвии зари.

Через полчаса в тесном дворе многоэтажек скопились зеваки, полицейские, подъехала скорая. Тело женщины накрыли каким-то покрывалом, таким ярким, что видно было издалека.

– Я к машине вышел, на работу ехать, а тут она сидит. Я случайно голову вверх поднял – послышалось, что что-то упало и разбилось, – рассказывал о случившемся мужчина, который пытался остановить самоубийцу.

– Она одна была? Никого больше не видели на балконе?

– Да. Мне кажется, она что-то выкинула сначала, звук такой был… Удар о землю чего-то тяжёлого.

Возле тела валялись черепки цветочного горшка.

– Может она хотела, чтобы я её увидел… Ну, как она будет это делать, – предположил свидетель.

– Наверное. А вы знали эту женщину?

– Знаком не был. Видел, конечно, во дворе. Она раньше часто на скамейке, вон на той, сидела. А вообще уже давно не видел.

Подъехал новенький Volkswagen Tiguan, цвета тёмной стали. Из него вышел мужчина лет сорока, с потерянным видом вглядываясь в то, что лежало под покрывалом.

– Сын, – зашептала толпа.

Мужчина неровной походкой подошёл к телу матери, всё ещё недоумевающим взглядом посмотрел не неё, не поднимая покрывала, на людей в форме, на врача скорой, спокойно усаживающегося в машину, словно пытался понять, что происходит?! И не мог.

Сотрудник полиции, совсем ещё молодой парень, подошёл к нему.

– Нам необходимо задать несколько вопросов. Так… формальность…

– Что произошло? – наконец спросил сын.

– Гражданка… Ваша мать, на глазах у свидетелей…

– Сама?!

– Да. Скажите, у вас есть предположения, почему она это сделала?

– Нет.

Наконец тело женщины стали перекладывать на носилки, чтобы погрузить в подъехавшую для этого машину. Сын съёжился, на лице отразился детский испуг. Подошла какая-то женщина, говорила о том, куда повезут, когда забрать. Он ничего не понимал. Смотрел на это действо стеклянными, невидящими, глазами. Погрузили. Машина уехала, блеснув на повороте солнцем, отраженным в тёмном окне.

Мужчина ещё смотрел на то место, где только что лежало бездыханное тело матери, которой он так и не решился посмотреть в лицо. Молодой сотрудник прервал бесплодный поток его мыслей:

– Нам бы подняться в квартиру, осмотреть… Формальность… Необходимо.

– Да… конечно… пойдёмте.

Он не спеша вошёл в подъезд, ватными ногами стал подниматься пешком на шестой этаж (человек в форме тактично пошёл в след за ним). Каждый шаг давался ему с таким трудом, словно ноги его были скованы цепью. Сто восемь ступенек, как сто восемь вершин. Пока он преодолевал их, казалось, вся жизнь прошла перед ним, всё, что было связано с матерью калейдоскопом событий: завязанные её руками шнурки, пирожки с капустой, купленный на последние деньги спортивный велосипед, тёплые руки и мокрый от слёз поцелуй на щеках у призывного пункта, взгляд полный гордости за сына, получившего диплом юриста, бережное пеленание первенца-внука, терпеливое ожидание звонка от слишком занятого сына. Вспомнил он и последнюю встречу с матерью пять дней назад. Мать позвонила ему, попросив приехать на часок в свободный день. День выдался через неделю. Были неотложные дела: оформлял кредит на новую машину – мечта года!