Евгений Князев - Призраки Японского моря (сборник)

Между тем капитан уже почувствовал, что вновь оказался в сетях непобедимых женских чар, и бороться с прекрасным, вновь нахлынувшим чувством он не собирался. «Все они, бабы, одинаковые», – стучало у него в голове одна и та же мысль. На любой ее якобы непредсказуемый ход у него найдется с десяток вариантов, чтобы укротить и присмирить любую, самую опытную из них, тем более пока он находится на родном «Мандельштаме», где он является полновластным хозяином и даже в какой-то степени Богом!

– Не торопитесь, – капитан жестом остановил привставшую было с кресла буфетчицу, – я сейчас позвоню старпому, и он по крайней мере до Японии не будет домогать вас со своими вопросами. – Семен взял бутылку и, не спрашивая, долил до краев в бокал с остатками вина. Эльвира усмехнулась: «Неужели ты думаешь, капитанишко, что если я нашла подход к тебе, то не смогу задурить голову малолетнему несмышленышу, которого здесь называют чифом?».

– Вы тоже выпейте со мной, – гостья указала глазами на бутылку «Смирновской». – И мне, если можно, чего-нибудь сладенького.

– Шоколад подойдет? – женщина кивнула.

Семен бодро вскочил со стула и прошел в спальню, где у него стоял пакет, приготовленный Викторией на отход. Она знала слабость мужа к сладкому и потому прикупила ему в универсаме самые изысканные сладости, начиная от шербета и шоколада, кончая мармеладом и простыми леденцами.

Как только мастер исчез в спальне, женщина, как заправская проститутка-клофелинщица, вынула из лифчика пачку каких-то пилюль, высыпала на руку горсть таблеток размером с пуговицу на морском кителе и осторожно опустила их в капитанский фужер с водкой. Колеса мгновенно с тихим шипением растворились, не повлияв на прозрачность божественного напитка.

«Такие таблетки применяются для лечения рака крови и при начальных стадиях онкологических заболеваний, – говорил ей Фима Плейтс, врач-онколог из поликлиники “Водздрава”, – но в больших дозах они опасны, особенно для мужчин. Буквально через несколько часов наступает полная импотенция и потеря иммунитета, быстрое старение организма, помутнение рассудка и в конечном итоге – летальный исход за очень короткий промежуток времени. Это очень дорогое лекарство, красавица», – подчеркнул онколог. Эльвира получила пачку драгоценной фармации лишь спустя полчаса, когда удовлетворила все пожелания и эротические фантазии онколога-сексолога в его кабинете на жесткой кушетке за белой занавеской.

– А вот вам и шоколад, ешьте на здоровье, не стесняйтесь, – Семен стоял совсем рядом, почти касаясь круглым животом лица женщины, и сверху с интересом рассматривал ее тело и реакцию на его заигрывания, но женщина не дрогнула ни одним мускулом лица или шеи, а лишь все с той же надменной улыбкой отломила кусочек темного шоколада и отправила его в соблазнительный рот с трепещущими губами. Семен заглянул в глубокий вырез ее блузки и про себя самодовольно отметил, что даже вон та родинка чуть выше соска уже принадлежит ему. Эльвира подняла глаза и загадочно улыбнулась, давая понять мужчине, что ей приятен интерес капитана к прелестям ее «первого этажа» и не только…

– Давайте все же выпьем, и я пойду. Что скажут члены экипажа? Не успела подняться на борт судна, а уже обосновалась в капитанской каюте. Они за глаза будут называть меня сами знаете как, – Эльвира допила вино и аккуратно поставила фужер на место. – Все, я пошла.

– За вашу красоту, – Кривец поднял бокал, глаза его горели, рука подрагивала, казалось, еще минута, и он кинется на женщину, но Семен умел держать себя в руках до поры до времени и потому залпом осушил бокал и закусил бутербродом жены. – Никто ничего про тебя плохого на этом судне не скажет, пока я здесь хозяин, – Семен неожиданно перешел на «ты». Он взял женщину за руки и повелел встать. Эльвира все с той же улыбкой поднялась из кресла и ощутила прикосновение к своему горячему животу мужской плоти. «Когда же подействуют твои пилюли, онколог чертов, неужели придется прервать представление мягким отказом? Но тогда я не получу того, к чему стремилась столько лет».

«Все, дорогуша, никуда ты от меня сегодня да и на весь рейс не денешься, я тебя заставлю рыдать и смеяться, и ты навсегда забудешь свои надменные ухмылки. Сейчас ты скинешь с себя все свои тряпки, а с ними и всю свою напыщенность…» – Кривец с силой прижал податливое, пахнущее мятой дрожащее тело и легонько прикоснулся губами к тонкой и нежной женской шее.

Как всегда, неожиданно забился в истерическом звоне судовой телефон.

«Черт…» – Семен выдохнул и поднял трубку.

– Капитан слушает, – в трубке царило гробовое молчание. Кто-то на другом конце провода явно нарывался на неприятности. – Говорите быстро, я слушаю.

– Приветик, Семочка, как делишки? Что, решил позабавиться с новой буфетчицей? Не выйдет, я вас сегодня ночью навещу… – в трубке мерзко хихикнул женский голос, и противно заныл гудок отключения связи.

– Кто это хулиганит? Сейчас же прекратить, я вас быстро вычислю и накажу! – при последнем слове его голос дрогнул. «Да это же она, Лидия, как она могла оказаться на судне? Зачем? Ах да, играть со мной вздумала. И сам хорош, попросил начальника таможни по старой дружбе осмотр провести быстро, чисто формально, мол, не вписываемся в график, груз должен быть в Осаке и Йокогаме точно по расписанию, иначе штрафы, убытки, а я в долгу не останусь».

– Что-то случилось? – Эльвира с тревогой в испуганных глазах посмотрела на побледневшее лицо капитана. – Я лучше пойду.

– Да, наверное, иди, сейчас будем играть учебную общесудовую тревогу. Посмотри над своей койкой, там висит расписание по тревогам, почитай, – Кривец присел, схватившись рукой за сердце. – Что-то капитально прихватило, рановато, хотя… – он тяжело вздохнул и взял телефонную трубку.

– Чиф, через пять минут играем общесудовую тревогу. Надо прошмонать весь пароход, у нас на борту зайцы. Все, я сказал, рассуждать будешь на берегу. Что значит экипаж отдыхает? Ничего, пусть перед сном разомнутся. Наши встречные суда есть? Нет, ладно, держи этот вопрос на контроле и передай по вахте, все. – Капитан нервно махнул рукой Эльвире на выход и тут же снова скорчился от боли в животе и груди, изогнувшись вопросительным знаком.

– Может, врача вызвать? – женщина, забыв, для чего она здесь, участливо согнулась над стонущим капитаном. Теперь он уже не был хозяином положения, а постепенно превращался в то, что задумала роковая мстительная женщина, сидящая перед ним на корточках и с тревогой глядящая в искаженное гримасой лицо приближающегося холода и вечной тьмы еще минуту назад ненавистного человека. Ох уж эти русские женщины с фамилией Штурм!