Варвара Кунц - Просто будь рядом. love story

– Еще забегают, если мы предложим Tokio Hotel записать с нами песню, – мне в голову пришла одна мысль…

– Кристен, ты хочешь нажиться на чужом успехе? Ну уж нет, мы и сами тебе денег в клювике принесем! – возмутился Джон.

Я ответила ему почти командирским тоном:

– Джон, если ты хочешь славы и денег – надо много работать и беспрекословно слушаться продюсера. Я же, в конце концов, твой работодатель.

– Эх, Кристен, ну не тянешь ты на суровую тетку, лучше не пытайся так мне говорить.

Я сдалась и улыбнулась самой себе.

– Ладно, больше не буду, так и быть. А с Tokio Hotel я еще свяжусь.

– Ну, пожалуйста… – умоляюще протянул Джон. Он не любил, когда я шла против его воли и желаний, его характер был таким же свободолюбивый, как и мой. Я отлично понимала Джона, но возразить не могла.

– Извини, но так надо, мы же хотим добиться чего-то большего в этой жизни. Завтра жду всю команду у себя, как ты и обещал.

– Кристен… Хорошо, мы приедем. Пока.

– Пока – я бросила трубку, как обычно, в кресло и отправилась в душ.

Прозрачные капли струились по моему загорелому телу, шум воды успокаивал расшатанные нервы, а мысли переставали пульсировать с бешеной скоростью в моей голове. Я задумчиво уткнулась в холодную кафельную стену из черной плитки, провела рукой по мокрым волосам. Что-то со мной сегодня не так… Я потянулась к апельсиновому гелю для душа, но уронила шампунь себе на ногу, затем почувствовала холод металла…

***

– Кристен, вставай! Открывай глазки!

Я нехотя разлепила веки, немного поморгала и попыталась сфокусировать взгляд на лицах, которые были прямо передо мной. Голова немилосердно болела, как будто в мои виски впилась гремучая змея, а тело было готово вывернуться наизнанку. Я лежала на диване в зале, а надо мной склонились Эдвард, мама и Энтони, их обеспокоенные лица выражали полную тревогу.

– Стоп, Эдвард? Ты разве здесь? – слабо протянула я, нащупав на своем лбу мокрую повязку из бинта.

– Да, Кристен. Мама вернулась, чтобы взять забытый на столе телефон, я пошел за ней….Ты упала в ванне, мадам, и разбила себе лоб, мама тебя нашла. Тебя не тошнит?

– Немного – простонала я и откинулась в мягкие зеленые подушки, привезенные мной из Греции. – Думаю, скоро пройдет, мне же завтра работать, очень важный день…

– Выздоравливай, солнышко, – неожиданно ласково сказал Эдвард и посмотрел мне в глаза. Мои голосовые связки парализовало, и я могла лишь только хлопать ресницами, недоуменно глядя ему в ответ. – Я завтра же вечером перееду домой, мне очень скучно без тебя…

– Эдвард! – выдохнула я и крепко обняла мужа за шею, вдыхая знакомый запах парфюма. – Что бы я без тебя делала…

– Пока, любимая, извини, нам нужно домой.

– Кристен, не снимай эту повязку, потому что у тебя и так было много крови, – деловито сказала мама, поцеловав меня в щеку. Энтони робко попрощался со мной и пошел вслед за взрослыми. Дверной замок щелкнул, и я наконец-то заснула, опять забыв завести будильник.

Я проснулась с первыми лучами солнца, которые приятно щекотали мою кожу и согревали пострадавший вчера лоб. Посмотрев на часы, которые показывали 10 часов утра, я вскочила с дивана и понеслась в ванну приводить себя в порядок. Пришлось замазывать тональный кремом небольшой шрам на лбу и прикрывать его прядками. Когда ко мне постучались в дверь, мое отражение в зеркальной дверце шкафа спальни было таким: белая футболка, которая была мне как раз по фигуре, обтягивающие черные джинсы, парочка цепей на хрупких запястьях, прямые волосы и накрашенные ресницы. Чуть запыхавшись, я открыла дверь, и в дом вошла четверка моих подопечных, они выглядели очень веселыми и чем-то вдохновленными.

Мы прошли в зал, я усадила мальчиков, посидев за чаем и, обсудив различные сплетни, все двинулись в импровизированную музыкальную студию, которая находилась в небольшой комнатке в конце квартиры. Группа присела на кожаный черный диванчик, я же села против них на полосатый высокий стульчик, которые обычно стоят в баре, окинула взглядом недорогие инструменты, и завела речь о новом альбоме.

– Мальчики, альбом – это серьезно. Сколько у нас уже готово песен?

Джон задумчиво провел по своему лицу загорелой рукой и ответил:

– Уже пять. Тексты у нашего Джейсона, несомненно, лидера получаются лучше, чем у нас музыка. Сейчас мы тебе сыграем их.

Парни подошли к своим инструментам, настроили их, и начали играть простенькие аккорды. Солист старался не фальшивить, вытягивая из своего хрупкого тельца все необходимые ноты, в том числе и высокие. Я заслушалась, глядя на ребят. Ну надо же, вроде бы такие юные, а уже так играют. И только от моей работы зависит, как скоро эти таланты будут показаны миру…

Пока мальчики старательно отрабатывали песни, поминутно переставая играть и петь, беспричинно ругаясь, я тихонько вышла из комнаты и закрыла за собой дверь. Что ж, работайте, мои дорогие, я должна вам помочь. Достав из кармана сотовый, я набрала ставший знакомым номер Тома и тихо проговорила:

– Томми, ты сейчас где?

– Кристен, мы с группой в студии, обсуждаем наши песни. Дэвид Йост тоже с нами. Что ты хотела, принцесса?

– Ты знаешь, я так могу назвать только твоего брата, ходячую истеричку. Помоги мне, пожалуйста. Притащи группу и Йоста ко мне домой, ладно? Я хочу…

– Раскрутиться за наш счет, – холодно договорил за меня Том. – Зачем тебе это надо? А еще: у нас же отпуск, дорогая!

Я почувствовала себя маленькой, робкой, беспомощной первоклассницей, которую отчитывает строгая учительница, и прошептала:

– Томас, извини… Я просто уже не знаю, что делать для продвижения ребят… Я такой плохой продюсер… – из глаз закапали горячие слезы, смывая утренний макияж. Нос стал противно краснеть и распухать, а мой собеседник начал слушать мои всхлипывания.

– Крис, ты плачешь? – встревожено спросил Том. – Последний раз ты при мне плакала, когда Билл тебя бросил… Ну хорошо, я помогу тебе, только не расстраивайся.

Слезы мигом высохли, на лице заиграла робкая улыбка, и я уже громче ответила:

– Спасибо, Томми, извини меня, против воли заплакала. Раскрутка моих мальчиков сейчас – сущий ад. Я буду ждать вас.

– До встречи, скоро будем, – коротко ответил Каулитц-старший и положил трубку. Я встряхнула волосами, расправив сбившиеся за утро светлые прядки, и прошла обратно в студию. Ребята уже не играли, а отдыхали на диванчике, общаясь друг с другом и мерно перебирая струны на гитарах.

– Кристен, мы для кого играем? – манерно спросил Майкл, смахивая со своей черной гитары пыль.

– Ребята, простите, нужно было срочно выйти из комнаты. Продолжайте, мои хорошие, – залебезила я, сев на стульчик. Мальчики вздохнули и опять встали на импровизированную сцену. Чистый голос Джейсона полился рекой в студии, ребята ударили по струнам и барабанам, унося меня далеко-делеко в своих размышлениях. Из транса меня вывел пронзительный звонок в дверь. Извинившись перед ребятами, которые не могли никак нормально выступить передо мной, я пошла открывать замок, немного волнуясь. Дверь лязгнула, и Tokio Hotel вместе с продюсером зашли ко мне в холл.