Иван Пинтийский - Хакер. Прямой эфир

Подобные ощущения были знакомы мне от употребления легких наркотиков.

Многие клиенты нашего клуба, как и вся тусовка геймеров, часто употребляют подобные стимуляторы. Я не курил, почти не пил, но от такого кайфа мне было отказываться труднее всего. Он меня привлекал. Ничего опасного я в нем не видел и разделял вопросы легализации. Мне было близко каким-то боком движение растаманов. Но более тяжелые виды наркотиков меня настораживали всегда.

Нравилось покуривать травку, бесплатный смех и веселье. Возможность жить здесь и сейчас.

Как ни прискорбно об этом говорить, но наркотики, алкоголь – пока непревзойденные и самые быстрые средства достижения счастья.

Пусть оно и кратковременно, и преждевременно, и чревато последствиями… Зато оно совсем рядом, доступно каждому и не требует особых затрат.

Многие психологи тратят свои жизни на то, чтоб научить человека ценить текущий момент. Но скорейший способ – это несколько глубоких затяжек легкого дыма.

Когда-то мы курили каждый день. У меня почти всегда был с собой спичечный коробок «допинга», и, уединившись с друзьями, мы легко уходили в отрыв. На работе, в баре или клубе, в гостях или в театре. Не важно. Нам везде было хорошо.

Хоть моя подружка и не была так привержена миру грез, который приносит с собой трава, но мы часто отдыхали так. Девочка вообще лояльно относилась ко всему, что я делал и говорил. Мужчина на первом месте – это правильный подход, хорошее воспитание.

Покурив одну на двоих «палочку веселящего дыма», мы погружались в мягкую постель и отрывались на сутки и более от окружающего нас мира. Создавали свою реальность, бытие, где были только я и она. Словно волшебство – сказочные ощущения, помноженные на эйфорию, туманящую сознание.

Мы теряли счет времени, пространство словно растворялось в бесконечности. Она раскрепощалась, позволяла себе превращаться из нежного ангела в дикую кошку, готовую сделать все со своей жертвой.

Только в таком состоянии она была непредсказуемой. Так она была мне незнакомой, новой, совсем другой. Но мне не нужно было это разнообразие, она не нужна мне новой.

Я привык к ангельской внешности, ангельскому поведению, скромности и застенчивости, которые были ее неотъемлемой частью.

Затуманенное сознание делало нас другими друг для друга.

Так складывалось двоякое ощущение – кайфа и неопределенности. Я не знал, хочется ли мне продолжения.

Расставаясь с ней, я еще долго сохранял ощущение ее присутствия рядом. Закрывал глаза и чувствовал нежные касания ее рук на себе, всюду ощущал ее запах. Приятная улыбка озаряла мое лицо в эти периоды воспоминаний.

Однажды, сидя на кухне ее квартиры, поев и попив чаю, я достал из закромов травки. Она обрадовалась, мы часто предугадывали желания друг друга. Чай, печенье, веселый разговор – мы настроились на длинный вечер.

Покурив в два раза больше обычной нормы, почувствовали себя не в своей тарелке, нам стало плохо. Такое ощущение я раньше не испытывал.

Я рассказывал анекдоты, но «залипал» на половине.

Смотрел на лицо девушки, а видел вместо красивой и горячо любимой дамы череп, переливающийся разными цветами. Он то улыбался мне, то лаял. Все это перемешивалось с ее голосом.

Вокруг нас собрались какие-то черные сущности, наблюдали, как зрители в театре. Я реально их видел, мне не чудилось. Мне они были и близки, и чужды одновременно.

Я их видел и потом. И как мне сказали знающие люди, это жители астрального мира. Под воздействием наркотиков некоторые люди их видят.

От плохого самочувствия пошли спать. Больше ничего не помню. Наутро она рассказала, что у нее были такие же ощущения.

Было неприятно, отвратительно как на душе, так и физически. Меня подташнивало, тело болело и было слабым, как после пяти часов тренировок.

Глядя на нее, я стал видеть совсем другую картину, нежели раньше. Все жуткие ощущения, которые я испытал в ту ночь, словно стерли те прекрасные и глубокие, как я представлял, чувства.

Я стал видеть в своей девушке недостатки. Мне мерещилось, что у нее короткие ноги, грубый голос, стали проскальзывать мысли, что она глупая, меланхоличная. Ее смех, речь, объятия стали навязчивыми и раздражали.

Она становилась далекой от меня. С каждым ее словом, с каждой улыбкой и прикосновением мы отдалялись.

Старался понять причины, разобраться, изменить что-то, вернуть все в прежнее русло, но то, что еще совсем недавно приносило несказанное удовольствие, вмиг потеряло для меня какую бы то ни было ценность.

Меня постигло глубочайшее за последние несколько лет разочарование. Не знал, как быть, что в таком случае делать. Расстаться или перетерпеть, все наладится – или это сигнал завершения этапа, жизненный перелом течения событий.

Гнал от себя мысли о том, что все кончено, но ничего не смог поделать.

На фоне моей новой работы, интересов и благодаря импульсивному на тот момент характеру эти события я воспринял как стимул к дальнейшему развитию, побуждение к разрыву со старым, с прошлым образом жизни, с устаревшим уже мировоззрением.

Ничего не объясняя, я предложил расстаться, было тяжело. Она была, мягко говоря, удивлена.

Попытка сдержать эмоции не удалась. Сначала пыталась понять, что произошло. Может быть, у меня что-то в работе или я просто устал, стресс… А потом разревелась навзрыд.

Долго-долго моя грудь орошалась ее слезами. Я был убит горем ее страданий, но ничего не предпринимал, чтобы ее утешить.

Чувствовал себя жестоким и холодным.

Наверное, в таких случаях нужно что-то делать. Но я до сих пор не научился. В моих знаниях и опыте до сих пор есть пробелы.

Нас, к сожалению, не учили человечности, не учили любить и быть любимыми. Из нас сделали роботов, способных на многое.

Она плакала, а я всего лишь грустил, прижимая ее к себе.

Через несколько лет мы стали друзьями, но сразу после расставания больше не общались. Я пытался начинать общение, но безуспешно. Она отвергала его.

Находил информацию о ней, интересовался, где живет, чем занимается, с кем строит отношения. Но несколько лет нам пришлось быть на большой дистанции.

Также на несколько лет у меня напрочь пропала охота употреблять наркотические средства. Остались только воспоминания.

Как только мне предлагали что-то из наркотиков или же я вспоминал об этом, меня воротило. Я будто ненавидел их и всех людей, которые их употребляют. Мне было не по себе даже от мыслей, что я когда-то так кайфовал.

Потеряв привычные источники удовольствия, я начал снова искать наслаждение на стороне слабого пола. Мне по-прежнему нравились женщины и нравилось, когда их было много.

Мужчина, ведущий процесс выбора, рано или поздно проводит отбор согласно встроенным за время поисков приоритетам. В то же время при движении вперед приоритеты меняются. Например, поначалу мужчину интересуют секс и внешние данные, но, когда он задумывается о женщине серьезнее – уже нужно с кем-то поговорить, он тянется к более или менее умным, общительным. Еще дальше – он хочет детей, здесь нужна дама посерьезней, ей он может доверить свое чадо. А потом он, может быть, и не готов к такой ответственности и вновь тянется к тому, что попроще.