Виктория Оленина - Вересковый мед. Том 2

Сами собой из глаз девушки покатились слезы, но она, словно не замечая их, продолжала свой страшный рассказ. Игорь слушал, стиснув зубы, но мысли в его голове уже поехали куда – то в сторону. Деятельность этой Йолы определяется, как работорговля, плюс похищение людей обманным путем, а в общем – то можно набрать не одну статью, подвести к высшей мере, ли, как минимум на пожизненное заключение. Он с содроганием представил, что могло бы быть с ним тогда, несколько лет назад. Бордель, ему не грозил, зато грозило что – то, может быть более страшное. Как же он, дурак, мог поверить в россказни о хорошей жизни? Да еще и девочку Веру подставил. А если и ее, вот также, затолкали в бордель? Что он наделал? По спине покатились капли липкого пота.

«А как Вам удалось вырваться?» – раздался голос Кондакова, тихо сидевшего за угловым столом в конце кабинета.

«Меня взял напрокат один турок, немолодой, толстый, вечно потный. Но приходилось терпеть, деваться некуда. Он был добрый, даже сладости мне приносил, а самое главное, разрешал гулять в саду, дышать свежим воздухом. Однажды я увидела, как садовник через заднюю калитку разгружает с тележки грунт для огорода. Улучила момент, проверила, а она не заперта. Вот я и рванула. Как и куда бежала, даже не помню, но очнулась в порту. Смотрю, а с причала отходит советский сухогруз. Я прыгнула в воду и поплыла за судном, орала, как сумасшедшая сирена. Наши моряки меня, конечно, увидели, но останавливаться на выходе из порта нельзя. Я видела, как по берегу мечутся полицейские, турки, они махали платками, кричали в мегафон, чтобы я немедленно вернулась. Но догонять меня на катере не решились. Оно и понятно, погоня за советским сухогрузом на выходе чревата неприятностями, может быть неправильно понята и расценена, как атака. Наши спустили шлюпку и на веслах добрались до меня. Полумертвую, взяли на борт и сразу отправили в медпункт. Судовой врач держал меня в боксе до конца рейса, приводил в чувство. Вот так я потанцевала за границей!»

Девушка все еще плакала, когда ее спросил Василий Петрович:

«Вас как зовут?»

«Вера», – тихо ответила она, глотая слезы.

Услышав ее имя, Игорь вздрогнул.» Нет мне оправдания!!, но есть еще кое – кто, на чьей совести все это. Я найду ее, из – под земли достану и заставлю ответить за все злодеяния»

«Вера, вот лист бумаги, ручка, пожалуйста, напишите все, что рассказали, начиная с момента, когда Вашу группу посадили в автобус, появления Йолы со своими подопечными, и далее, все!» – сказал Игорь.

«Я постараюсь» – ответила измученная девушка.

После того, как потерпевшая ушла, Игорь и Василий Петрович занялись обсуждением по новому делу. Кондаков спросил:

«Какие у тебя мысли на этот счет?»

«Я думаю, что надо плотно разрабатывать эту Йолу. Она выходит напрямую на этих торговцев людьми, и боюсь, что это еще не все. Меня больше всего напрягает то, что всех, без исключений, подвергают тщательному медосмотру, нас, в свое время, тоже тщательно проверяли. Спрашивается, везут на заработки, а проверяют так, будто в космос собираются отправить!

Историю о том, что сам чуть не попал в ловушку, Игорь рассказал Кондакову уже давно.

Сейчас, услышав планы Игоря, Василий Петрович насторожился.

«Ты предлагаешь отправить туда нашего человека с легендой?»

«Нет, я предлагаю другое. На Брянщину поеду я сам. Я помню там каждый закуток. Конечно, вся эта шайка опытная и осторожная, но мне надо убедиться, что все так, как мы с Вами предполагаем.»

«Игорь, я старше, мудрее, и чутье мне подсказывает, что это опасно, очень опасно!»

«Я должен все сделать сам, это мое дело. Узнать меня никто не сможет, лет прошло немало. Мне нужна легенда, завтра с утра я предоставлю полный расклад.»

Кондаков понимал, что отговаривать Игоря бесполезно, значит понадобится крепкая, надежная легенда.

Полковнику упорно подсказывала интуиция, что в этом деле не все так ясно, как кажется, навязчиво подсказывала! Тянется эта ниточка издалека, и, если по прошествии стольких лет смертельный конвейер работает до сих пор, и никаких громких разоблачений не последовало. Значит, корни лежат, где – то очень глубоко.

*

По просьбе Саши Балаганова Ника поехала вместе с ним в дачный поселок «Березки», где на фоне обычных деревянных домиков возвышался особняк профессора Синельникова. Все соседи знали, что это добротное строение принадлежит известному врачу, спасшему не одну человеческую жизнь, поэтому никакой зависти и агрессии не проявляли, считали, что своим трудом профессор заслужил на старости лет достойные условия. И очень переживали, что местный «Дачный трест» будет продавать дом не дешево, а значит, что приобретут его богатые люди, а богатые бывают разные. Одно дело – ученый, интеллигент, а другое – спекулянт, наевший пузо, как у «мистера Твистера» на дефицитах, и будет расхаживать по поселку, не замечая в упор простых людей. Поэтому, когда председатель треста привел Сашу и Нику на просмотр дома, почти из всех калиток и ворот появились любопытствующие физиономии.

«Вот, осматривайте. И внутри и снаружи, вся мебель и инвентарь остались на месте, необходимое наследники вывезли, если Вам что – то нужно оставляйте, а ненужное можно выбросить.» Ника, исполняющая роль жены деловито исследовала взглядом кухню, спальню, окна, шторы на них. Саша, в свою очередь, поддерживая имидж «главы семейства» больше обращал внимание на материал стен, пола, рам. Он первым проявил желание посмотреть чердак и подвал. Чердак осмотрели бегло, а вот подвал в доме внушал уважение. Там была хорошая мастерская,» уголок автомобилиста» со всей нужной техникой, также полки с дарами природы и домашними заготовками. В подвале было пыльно, чувствовалось, что здесь давно никого не было. Рядом со стоящими бочонками, на пыльном полу был четкий отпечаток прямоугольной формы, явно на этом месте длительное время стоял некий предмет, вокруг него было много следов от резиновых сапог.

Ника и Саша поблагодарили председателя и вышли на улицу.

«Вы сад будете осматривать?» – спросил председатель.

«Спасибо, мы видели, когда приехали, очень хороший сад!» – ответила Ника. Она уже заметила возле крыльца, прямо на земле стоял металлический сейф, немного облезлый. Его габариты совпадали с отпечатком в подвале. Ника одними глазами показала Саше на свою находку, он ее понял. Значит, в подвале у профессора был сейф, а обычно в таких сейфах хранят деньги, драгоценности и документы, а раз он пуст, в доме профессора делать больше нечего. Бумаги, если они были, находятся где – то в другом месте. Деньги, ценности, по праву принадлежат наследникам. А вот бумаги могли и не заинтересовать близких, если, конечно, они там были вообще. Человеку, далекому от науки, они не нужны, он все равно ничего не поймет. Размышления Ники прервал Саша: