Виктор Кадыров - В поисках дракона (сборник)

Виктора интересовали все газетные заметки, которые касались вопроса о кладах в районе Иссык-Куля. В основном, как казалось Виктору, все тайны и легенды придумывали журналисты, стремясь привлечь внимание публики к горному озеру. Надо было как-то развивать туризм в Киргизии. Еще со времен Союза велись разговоры о летающих над озером тарелках, о встречах со снежным человеком, о таинственных кладах, спрятанных в недоступных ущельях или на дне Иссык-Куля. Теперь же, когда президент объявил туризм приоритетной отраслью страны, журналисты старались вовсю.

Тем не менее, Виктор обязательно прочитывал все подобные статьи. Вдруг в какой-нибудь отыщется хоть зерно правды! Иссыккульский клад не давал покоя Виктору, хотелось помочь Аману в его поисках. Может быть, найдется хотя бы намек на правильность предположений кладоискателя. Виктор просматривал и Интернет. Там велась оживленная дискуссия о Курментинских раскопках. Высказывались предположения, что там может быть найден клад самого Чингисхана, который безуспешно ищут по всей Азии как ученые, так и авантюристы. Упоминался и эмир Тимур, проходивший по северному берегу Иссык-Куля со своим войском. Виктор отыскал даже упоминание о знаменитом «черном бароне» Унгерне. Вроде бы он мог отослать на Иссык-Куль своих гонцов для того, чтобы они надежно спрятали золото, бывшее в его распоряжении. Золота было в достатке у Азиатской дивизии барона, кроме того, Унгерн захватил в Монголии караван из 18 верблюдов, который перевозил золото Колчака. После разгрома армии верховного правителя Сибири красными частями адмирал послал свой золотой запас в банк города Харбина в сопровождении военной охраны. Этот запас попал в руки Унгерна. Естественно, что он не мог возить все золото за собой в походах. Это было рискованно и опасно. Золото нужно было барону для организации вооруженного движения против большевиков. Унгерн мечтал объединить все разрозненные белые отряды в Китае, Синьцзяне и Монголии и, опираясь на местную национальную аристократию, монгольских князей, киргизских и казахских ханов и беков, уничтожить красную «заразу» и создать Срединную империю во главе с маньчжурским императором.

Золото пряталось в тайных местах, известных лишь избранным. Участники организации захоронения кладов обычно уничтожались.

Виктор задумался. Конечно, Монголия от Киргизии далеко. С другой стороны, Восточный Туркестан и Кашгария рядом. Там были отряды атамана Дутова и Анненкова, генерала Бакича и других участников Белого движения. Унгерн хотел иметь в союзниках Тибет и Далай-ламу. Обращался он за помощью и к Букейхану, руководителю казахской партии «Алаш-Орда», которая поддерживала атамана Анненкова. Мог ли барон Унгерн рассматривать Киргизию, со всех сторон защищенную высокими горами, в качестве оплота для своего воинства? Особенно Иссык-Куль, откуда близки и степи Казахстана и китайский Кашгар?

Виктор решил побольше разузнать о легендарном бароне.

Информация об Унгерне была очень разноречива. Советские источники говорили о нем как о кровожадном бандите, маньяке, который упивался убийствами и истязаниями. Эмигрантская пресса делилась на два лагеря. Бывшие белые офицеры, после разгрома колчаковских войск попавшие в Азиатскую дивизию, писали об Унгерне явно предвзято, выпячивая его отрицательные стороны, сгущая краски, сосредотачиваясь на описаниях телесных наказаний и смертных казней, которые щедро применялись в Азиатской конной дивизии. Те же, кто прошел весь скорбный путь с «черным бароном» от Даурии, где была сформирована Азиатская конная дивизия, до Урги, тогдашней столицы Монголии; кто спал рядом с ним у костра в зимние морозы в горах Монголии; кто под его руководством побеждал армии врагов, превосходящих их силой и количеством в десятки раз; кто пережил ужасы поражения и на своей шкуре испытал тяжесть бароновского «ташура» – бамбуковой палки, те писали об Унгерне с благоговением и почтением. Барона называли единственным борцом с большевизмом, который всего себя отдал этой борьбе. Для него не существовало ничего другого на белом свете. Ни денег и материальных благ, ни вина и женщин, ничего кроме войны с революционерами любой нации, которых он называл «нечистыми духами в человеческом образе, заставляющими первым делом уничтожать царей, а потом идти брат на брата, сына на отца, внося в жизнь человеческую одно зло». Унгерн был ярый монархист. Только монарх, по мнению барона, мог навести порядок в обществе.

По рассказам соратников Унгерна, он отличался совершенно аскетической неприхотливостью и был равнодушен к своим нуждам. Был бессребреником, никогда не искал себе выгоды или наживы. Его заботой были лишь его люди, его Азиатская конная дивизия – его «войско», как называл дивизию сам Унгерн.

Чем больше узнавал Виктор о бароне, тем больше загадок рождал его образ.

Романтик, искатель приключений и жаждавший смелых подвигов благородный рыцарь – таков был Унгерн Роман Федорович, 29 лет от роду, когда началась Первая мировая война – Великая война, как тогда ее называли.

Упоминание о роде Унгернов появляется в исторических хрониках в начале XII века, когда два брата де Унгария переселяются из Венгрии в Галицию и женятся на сестрах славянского князя ливов. Потом братья переселяются в Прибалтику и становятся рыцарями Ливонского ордена. Предки Романа Федоровича участвовали в Крестовых походах, практически во всех крупных сражениях на территории Европы. К венгеро-славянской крови вскоре примешивается и германская, и скандинавская. В хрониках Пруссии и Щвеции часто встречаются имена отпрысков дома Унгернов, занимавших высокие посты. Появление двойной фамилии – Унгерн-Штернберг указывало на родство с чешским графом Штарнбергом.

Русский дом баронов Унгернов основал барон Рено, сподвижник Петра Великого. Он был первым предводителем дворянства Прибалтийского края и немало сделал для укрепления России на вновь завоеванных землях. У барона Рено было много сыновей, и все они владели многочисленными земельными угодьями и островами на Балтике.

Как писал в своей книге «Люди, звери и боги» профессор Оссендовский, бывший министром у Колчака и после разгрома адмирала бежавший в Монголию, в Унгернах жил дух авантюризма, некоторые представители этого рода даже пиратствовали в Балтийском море. Роман Федорович, очевидно, с детства впитавший в себя истории семейных хроник, мечтал прославить и свое имя. Кровь рыцарей жила в нем и требовала смелых подвигов. Роман очень много читал, не только по-русски, но и на французском и немецком языках. Это было время авантюрных романов. На литературном небосклоне сверкали такие звезды, как Густав Эмар, Луи Буссенар, капитан Майн-Рид. Видимо, мальчик, проглатывая их романы, представлял себя благородным героем, сражающимся с жестокими варварами, пробирающимся в одиночку сквозь непроходимые джунгли, преодолевающим тысячи опасностей, могущим вытерпеть любые лишения. Роман предпочитал спать не в уютной кровати, а на твердой земле, подложив под голову камень или руку. Он готовился к испытаниям, даже в лютый холод ходил в легком платье и закалялся в холодной воде. Молодой барон любил физические упражнения и не знал, что такое простуды и прочие болезни.