Кэрри Прай - Нарисуй меня хорошим – 2

Я держу Рэя за руку, и мы прыгаем с моста. Он как всегда шутит, а мне хочется плакать от смеха. Вот он катит меня на своем мотоцикле, демонстрируя каскадерские способности. Я кричу, но он не останавливается, а лишь выжимает гашетку. Мои ногти врезаются в его спину, но ему это нравиться. Вот он висит на балконе, и грозиться выброситься, а потом виртуозно изображает Ромео и вламывается в мою комнату. Я помню прозвища, которые он так умело придумывал и его безумные танцы во дворе. Этот человек никогда не унывал. Он никогда не показывал свою боль, чего совершенно не умею делать я. А как он показал мне самые красивые места в деревне? Это было чудесно. Помню, наше короткое свидание…

Сделав глубокий вдох, я почувствовала, как сердце наполняется теплыми эмоциями.

Прошлое не так ужасно, каким мне казалось. С ним можно научиться жить.

А вот Алла, выстраивает на своей голове пальму и незаметно тырит мой блеск для губ. А сейчас она оттоптала мои ноги, потому что сама едва на них держится. Мы спешим на танцы, только вот выпитое накануне вино, превращает нас в неуклюжих обезьян. Помню, как подруга крутила интрижки, заставляя Дениса – своего парня – изрядно нервничать. Господи, ее советы по соблазнению парней были просто ужасными! А продукты? Она собрала мне крайне экстремальный паек. Даже солдат на войне кормили лучше. Я помню, как щекотала ее, потому что это было единственным оружием против рыжей бестии. А наши посиделки? Ох, как классно было прятаться от парней, в надежде, что они обыскались нас…

Я не заметила, как на лице появилась улыбка. Даже не помню, когда в последний раз могла улыбаться. От новых эмоций, щеки начали побаливать. Но, я хотела продолжить.

Скрепя душой я старательно впускала в себя прошлое…

Ваня. Мой улыбчивый Ваня был согревающим лучиком. Такой смелый и благородный. Вот он делает мне качели, о которых я так долго мечтала. Вот он держит картонку у меня над головой, прикрывая от проливного дождя и делиться курткой, чтобы я не замерзла. Вот он ворует бабушкины пирожки и набивает ими мои карманы. И пусть это лакомство можно было просто попросить, так нам было интересней. Мы никогда не искали легких путей. Его рисунок – девочка, с сердечками вместо веснушек, самое лучшее творение, которое я только могла видеть. А этот мяч? Он стал связующим звеном в нашем случайном знакомстве. Как же нелепо я выглядела, когда грязь стекала по моему лицу… Грязь, она везде. Почему так много грязи?

В эту секунду что-то пошло не так. Кинолента радостных событий, сменилась мрачными кадрами.

Вспышка. Грязь, она повсюду.

Вот мой милый Ваня прижимает меня к оплеванной стене местного клуба и просить убраться с деревни. Вот он держит меня за волосы и тычет моим лицом в надгробие Влада. Грязь. Грязь. Грязь. Мои руки утопают в рыхлой, кладбищенской земле, а я молю о пощаде. Но он меня не слышит. Он жаждет мести. Удары. Их так много. Мне так больно, что хочется скулить. А вот, он рвет мою одежду и…

– Нет! – выкрикнула я вслух, дабы остановить ужасающие картинки.

Серый туман перед глазами растворился, а сердце стало биться ровнее.

Я прижала ладони к влажному лицу и затрясла головой.

«Не все сразу», – повторила я себе и тяжело выдохнула.

Мне нужно время, чтобы пройти через это. Мне нужно время, чтобы отмыться от этой грязи. Это как сломанный пазл, который мне нужно заново собрать в красивую картинку.

Это как разорванные бусы, которые нанизав на нитку, соединяться в красивом украшении…

« Высшим отличием человека является упорство в преодолении самых жестоких препятствий».

Два агрессивных надзирателя затолкали меня в камеру, как блохастого щенка, который нагадил им в тапки. Их лица были красными, потными, уставшими, а руки тряслись и сжимались в кулаки, подавляя желание удушить буйного Зверя. И поделом. Я устроил им настоящую встряску, пока те уводили меня из зала суда.

– Забудь про жратву, ублюдок, – кинул мне тот, что был плотнее. Он вытер мокрое лицо рукавом от униформы и поправил фуражку. От него пахло потом и пирогами, словно он решил устроить маскарад и поиграть в мента, а на самом деле торгует ватрушками на рынке.

– Лучше я забуду про еду, чем буду таким, как ты, – прорычал я, харкнув ему в ноги.

Грозный шкаф ринулся ко мне, но его остановил второй и захлопнул перед моим лицом дверь. Теперь я мог разглядеть их гневные лица, только через маленькое окошко с тремя толстыми прутьями.

– Остынь, Костян, – залепетал тот, что помельче, – проблемы будут. Оставь мальца.

Пойдем.

В эту же секунду железный затвор закрылся, и окна не стало.

Нервно дыша, я протер запястья от наручников. Красные следы напоминали о том, насколько я дик. Это лишь следствие моих повадок. Показатель моей сущности. Я был на взводе, как никогда. В голове был полный бардак. Мне хотелось крушить стены, которые отделяли меня от нее. Я был готов вцепиться в глотку каждому, кто оскорбит ее. Вася. Моя Вася…

Это была моя новая камера. Всего лишь две шконки и ведро, от которого исходил зловонный запах. Разрисованные надписями стены давили на меня. Квадрат солнца на бетонном полу, исходивший из маленького окна, напоминал о воле. Стул. Кружка. И тишина, которая заставляла разговаривать с самим собой. Скверно, ведь я не самый лучший собеседник.

Вася, поговори со мной…

Сегодня мне удалось увидеть ее. Всего лишь на несколько минут. Впервые, после того, как я… уничтожил ее. Она изменилась. Стала потерянной. Пугливой. Несчастной. Уязвимой, как никогда. Волосы стали короче, а ручки превратились в тоненькие спички. Ее пухлые губы слились с бледной кожей лица. Черт, это был кролик, из которого высосали все остатки жизни. Она смотрела меня из-под блеклых ресниц, не скрывая своего животного страха. Вася боялась меня. Боялась и ненавидела. Хрупкое создание, от которого мне хотелось избавиться, теперь трепещет от страха, заставляя меня съедать себя изнутри. Вот она, хищная слабость… Но истязатель не должен жалеть свою жертву. Не должен… Проклятье, Вася никогда меня не простит.

Я разбил все руки в кровь, когда корил себя за содеянное. Я наказывал себя самостоятельно, потому что тюрьма – это меньшее, чем я могу искупиться. Прошли месяцы, прежде чем мои изуродованные мозги встали на место.

Помню, как она успокаивала меня, нежно проводя рукой по затылку.

– Вань, хватит все это… Брось злиться на меня. Тебе не надоело?

– Что именно мне должно надоесть? – я посмотрел в ее серые глаза.

– Стена между нами, она слишком толстая, – Вася слегка улыбнулась. – Ты такой умный, одаренный, но такой разбойник.

Я тихо посмеялся.