Юрий Буковский - Логанчик Миша. Проза

«Мне, например, „Лексус“ не нужен, – вовсе не относя к себе свои же соображения о достижении счастья, теперь, когда недавно ещё несбыточная мечта могла, наконец, воплотиться в жизнь, очень конкретно размышлял Шапкин. – Я хочу простую, надёжную машину – „Логан“. Цвет возьму тёмно-серый металлик – красивый и немаркий. Назову его Мишей. Пусть будет „Логанчик Миша“. Жена права – это случай. Баранов свой, не подставит, не подведёт. Объясню ему, что без подмазки ничего не получится. Он умный человек, учёный – поймёт. Не я эти порядки устанавливал. А машину пора купить. Действительно – а вдруг дочка родит! К ней мотаться придётся, с ребёнком помогать, на дачу, на воздух его возить».

Дочка, закончив университет, осталась жить в областном центре. Из-за неё у родителей никак и не складывалось накопить на машину. Вначале всё без остатка уходило на учёбу. Но и затем, когда она стала зарабатывать, приходилось ей помогать. Вика уцепилась, именно так и говорила жена – «уцепилась» – за клерка в банке, где она работала операционисткой. Отзывалась мать о положении дочери так пренебрежительно, оттого что брак был гражданским. И чтобы это непрочное сожительство в одночасье вдруг не развалилось, а наоборот, превратилось в официально зарегистрированный союз, родители давали ей на достойную, по меркам молодых банковских клерков, жизнь – на съёмную квартиру, на заграничный отпуск, на бары, ночные клубы, фитнес, на ланчи в кафе. Вика, из-за неустойчивого положения сожительницы, была вся на нервах, денег не просила, а требовала, и злилась, что мало дают.

Та же история, вспоминал Шапкин, была и с подругой жены Шапкина. «Всё в сына вкладывала, – вздыхая, жаловалась она у них на кухне за чаем. – Холила, лелеяла, пылинки сдувала. Одна растила, от всех неприятностей оберегала, от себя кусок отрывала. Жила для Игорюнечки, а он теперь меня даже чурается. Парадокс!»

«Какой парадокс? – мысленно спорил с ней Шапкин – вслух-то высказывать своё мнение ему не дозволялось. – Всё правильно. Раньше ты все прихоти его обеспечивала – игрушки не игрушки, конфеты не конфеты. А теперь запросы дороже: шмотки, и мамочке сыночка, да ещё и его девушку уже не потянуть. А в башке-то у него втемяшилось – обязана обеспечивать. И вывод у сынули простой: мамочка плохая. Вот и нашей Викочке всё побогаче родителей хочется, чтобы клерк её крепче любил».

И уже засыпая, Шапкин определился окончательно:

«Надо брать деньги. Всё как-то одно к одному складывается».

На следующее утро Шапкин направился в автомобильный центр. Весна напомнила ему о себе вовсе не набухшими почками и пробивающимися на газонах зелёными травинками, а грязью, множеством вылезших из-под снега бумажек, пакетов и собачьих отметин.

«Ведь кто-то же этот листок бросил? – возмущался любящий во всём порядок Шапкин. – А дворники-гастарбайтеры где они? С утра часик метлой помашут – и нет их. А всё потому что начальнику треть своей зарплаты отстёгивают. И считают при этом: я ему плачу, пусть сам и метёт. Работали бы по восемь часов, как мы, было б чисто. Они у себя-то в грязи живут, чего от них ждать? – вспомнил он свою студенческую целину. – В ауле дети голые в пыли возюкаются, тут же собаки лежат, а рядом озеро. И никто не купается, ничего не моет, не стирает. Скоро и у нас, как у них, пыльные бури начнутся. Отдали бы всё это на откуп нашим женщинам – вот уж кто обожает чистоту наводить, – представил он выскобленные до белизны полы в избе, в деревне, откуда были его родители, накрахмаленное, белоснежное бельё на кроватях, пахнущие свежестью полотенца, занавески, стираные-перестиранные разноцветные тканевые половички, дорожки, коврики по всему дому, да и свою нынешнюю блистающую, без пылинки квартиру. – Но местные отдавать треть зарплаты этим ворам управдомам не станут. Вот они их на работу и не берут. И машины, для уборки снега и грязи тоже не закупают – с железки откат не возьмёшь. Им всем нужны гастарбайтеры, и чтоб побольше».

В автомобильном центре Шапкина уже знали и за глаза подсмеивались над ним. Он являлся туда постоянно, но только осматривал, ощупывал выставленные на продажу машины, открывал капоты, багажники, сидел на месте водителя и пассажиров. Дома он прочитывал в интернете сотни отзывов о различных моделях, изучал автомобильные сайты – Шапкин выбирал. И предпочёл, в конце концов, всему автомобильному разнообразию и великолепию скромный «Логан».

«Да, конечно, с дизайном не очень. Но кому он нужен этот дизайн? – убеждал сам себя регистратор. – Кого волнует, что „обновлённая решётка радиатора добавила автомобилю агрессивности“? Автомобиль что после этого, кусать нарушителей, что ли стал? – мысленно смеялся он над очередной заказной статейкой. – Форму фар без конца меняют. Глупцы. Просторный салон – это важно. Дешёвый – вообще самое главное. Крепкий, надёжный – что ещё требуется?»

Сегодня он впервые напросился на тест-драйв.

– Зачем вам? – удивился высокий и высокомерный продавец. На его бейджике на уровне своего носа Шапкин прочёл: «Старший консультант Пётр Кёр».

– Покупаю. «Логан», – солидно заявил младший регистратор. – Может быть даже в этом месяце.

Однако продавец не оценил по достоинству ни выбор покупателя, ни его важный тон. Он считал себя крупным знатоком различных двигателей, коробок передач, электронных опций, кузовов и салонов. Был в курсе всех последних дизайнерских разработок и технических новинок на рынке авто. И эти обширные знания, как он полагал, просто вынуждали его с нескрываемым презрением относиться и к примитивным бюджетным моделям, и к тем, кто их приобретал.

Консультант смерил Шапкина равнодушным взглядом, надел зелёную фирменную куртку, и, широко шагая впереди, повёл его на площадку, где стояли машины для испытаний.

«Что за фамилия? Вроде не китаец, не кореец. Это у тех всё коротко – Ким, Пак, Ли. Да ещё и Пётр. Вот угораздило, сразу два „ё“ – в имени и фамилии. Путаница, наверное, у него с документами, – с трудом поспевал Шапкин за консультантом. – Организации часто выписывают бумаги с буквой „е“ вместо „ё“. Доказывай потом, что это тебе выдали. В наследство, наверное, этому Кёру только через суд придётся вступать», – посочувствовал старшему консультанту опытный в подобных делах младший регистратор.

– Вот мой спорт-кар, – проходя мимо приземистого, оранжевого, будто пожарный, автомобиля, небрежно махнул рукой продавец.

«Какой низенький! – поразился младший регистратор. – Водителю, наверное, кажется, что он прямо на асфальте сидит».

Однако, у оклеенного рекламами тестового «Логана» настал уже черёд удивляться тонкому ценителю двигателей и опций. Покупатель презренной модели оказался ещё и чудаком – он напрочь отказался садиться за руль.