Владимир Колосков - Мидгард. Часть 1

– Поди, колодец котлом закипит, – вздохнул Кормак, продолжая с безопасного расстояния пожирать глазами бесценный камень.

– Они оживать приспособлены ловко, – сказал Мерлин, перебрасывая Мельхиору огнеупорные перчатки. – Их умертвленье – нелегкое дело. Пока с нас довольно, что полежит под водою сердечко. Можно отметить!

Мерлин легко оттащил неподъемного элементаля к окну, затем прыгнул в шкуры к Джону, ногой откатил его переломанное живой скалой тело и по-турецки уселся на месте покойного.

– Я благодарен за Хельмута, но не тревожь сына! – робко возмутился Кормак.

– Его бездыханное тело теперь лишь червям потревожить под силу, – Мерлин отыскал в шкурах кубок.

– Где вино, рыцарь Кормак? Где Длань, Мельхиор? – спросил Мерлин. – Губитель царств, истребитель народов под какой горой ты укрыл, в чьей могиле припрятал, чьими костями присыпал, что сила темного бога скрылась от мира? Где затаилось оружие злобное?

– Зачем она тебе? – спросил в свою очередь волшебник. – По праву трофея я ею обладаю и передам только по своей воле.

Сэр Кормак подкатил к Мерлину бочонок вина, но волшебник отбросил кубок и продолжил говорить, отвечая Мельхиору:

– Ты взял ее в руки, своей почитаешь, поскольку ею был избран, ни больше, ни меньше. Промыслов добрых от Длани нам ждать не приходится. Как глуб о ко не прячь, опасной быть продолжает. Баал возвращается, знаки нам говорят. Как на костер побережный, Баал до нее пройдет через миры, хоть путь тот не короток.

– Для чего тебе Длань? Ты не ответил, – повторно спросил осторожный Мельхиор. Мерлин был прав, он ловко скрыл добытое у доппельгангеров, но на этом его возможности исчерпаны. Учитель говорил передать Длань Мерлину, но прежде чем сделать это, следовало убедиться, что в его руках она будет не более опасна, чем в надежном укрытии.

– Пока пользы с нее – кот наплакал да вылакал. Как поступить с ней, не знаю, но ведаю верно, что грядет война в мире людей. Мои враги собираются силами. Нельзя допустить их до Длани, которые всё уж проведали. Они Баала союзники были в прежнее время. Стояли с ним заодно – не скажу, что бок о бок. Чтобы стоять бок о бок, ростом надобно равными быть, а те у чудовищных ног собирали объедки, но и тех им хватало.

– Оружие Баала в безопасности, – снова уверил Мельхиор. – Я упустил многое. Я наперво хотел тебя разыскать, как говорил мой учитель, потом почуял опасность и избавился от Длани. Потом уж ты меня заставил скрываться и бегством уклоняться от встречи, но вижу, что опасность я преувеличил. Так что у тебя на уме? Что за войну ты обещаешь? О ком говоришь ты? Расскажи, ведь я могу быть надежным соратником тебе и опасным врагом для слуг Баала.

– Издревле люди жили в соседстве с опасными тварями, что силой владели. Уменье людское к оружию стояло с той силой, как морехода сноровка супротив ярости моря. Чем милость стихии вымаливать, люди познали суть волшебства, что мы называем просто Искусством. Волшебники всякий раз давали отпор темноте, и с той поры повелось, что ни одна сторона перевес не имела, но слабли в боях, истощались ряды. Угроза спряталась в тень, а за веками спокойствия пришло и Искусство в упадок. Ты, мой друг, последний новый волшебник, о ком упомянуто будет.

– Я знаю историю: век стихий, век золотой, век серебряный.

– Я не только тебе говорю. Доброму рыцарю знать надлежит, что за распря случилась под крышей чертогов его. Ныне силы хотят власть над миром себе возвратить, пользуясь тем, что люди отвыкли от старых путей, на кромки мечей, римский огонь и машины, что камни на сто ярдов швыряют, полагаясь. Мне объявили войну. Честью меня Друид удостоил, хозяин существ бессловесных. Думал я, что по землям под небом собирает он воинство, но сегодняшний день мне возвестил, что больше задумано недругом. В мертвых мирах, самой смертью покинутых, в погибших богов обиталищах, опустевших, забытых, в атлантидах постылых он уцелевших союзников ищет. Без нашей подмоги тяжко людям придется.

– Как это связано с Баалом? Друиду известно про Баала больше, чем нам? Он возвращается? – спросил трижды Мельхиор. Много слухов кружится вокруг этого имени, как мух над коровьей лепешкой. Половину жизни Мельхиор вовсе не слышал про темного бога, но с тех пор, как в недоброе время он навестил Андзороканд, куда ни плюнь, попадешь в того, кто готов порассказать свежих слухов о Баале.

– Связи пока мне невидимы эти, – признался Мерлин, – но если власть свою утвердят древние силы, то перед Баалом склонятся, буде он явится.

– А если у Друида не возникнет желания делить мир с Баалом? Не лучше ли уйти с пути тех, кто сможет защитить людей?

– Если бы посчастливилось мне наблюдать эту битву, я бы считал, что лишь для того рождаться мне стоило. Посмотреть, как Друид и его тварей орда с легионами демонов темного бога сходится насмерть… Но лучше бы бойне греметь той в безжизненном мире огня, а не на цветущих землях людей, ибо выживших будет немного, а те, кто останется, всё равно от исхода под рабским ярмом встретят новую эру. Видел ты доппельгангеров, славное некогда племя? Помнишь их мир? Не Баал, а лишь тень от длани его их сломила, в рог бараний загнула, ржой разъела бойкие души, искалечила воли, духа их крепкие стрежни в колья острожных оград превратила.

– Что ты хочешь делать?

Вместо ответа Мерлин запустил струю огня в темный угол комнаты, бросил не ожидавшим резкой заклинательной вспышки собеседникам:

– Отлучусь на мгновение, – обратился в зверя наподобие хорька или ласки и шмыгнул в подпаленный угол. Понюхав мокрым носом след от собственного заклинания, Мерлин четырьмя лапами вскочил на окно и исчез на стене.

Хозяин замка и бывший пленник остались в неловком одиночестве.

– Это и правда был Мерлин? – спросил сэр Кормак после затянувшегося молчания.

– Правда, – ответил Мельхиор.

– Ты близко знаешь его?

– Встретил первый раз.

– У него Эскалибур?

– Не думаю, а впрочем, всё возможно.

Мерлин-хорек тем временем возвратился и принял обычную форму:

– Пауки, – пояснил он свою внезапную отлучку. – Шпионы моих врагов, – добавил он, прочитав непонимание на лицах, – держитесь подальше от пауков.

– Так что?.. – начал Мельхиор.

– Собираюсь делать? – закончил Мерлин. – Выпить немного. Першит известь в горле, сера режет язык, их запить бы скорее.

Волшебник подхватил руками бочонок, вмещавший ведер десять. Бочонок, который сэр Кормак с напряжением сил подкатил к порушенному месту трапезы, Мерлин легко поднял над своей головой. Запрокинув голову назад, он дернул веками правого глаза. Обычно заклинание магического щелчка делают средним и большим пальцем, но Мерлин умел творить его веками глаз. Магический щелчок выбил из бочонка пробку, и Мерлин торопливо распахнул рот навстречу струе пьяного напитка.