Любовь Кабардинская - Вера, Надежда, Любовь

– Уверен? – Любаша нарочно начинала цеплять больную струну в характере своего мужа. Он был очень ревнив. К своей жене относился, как к своей личной собственности, дорогой и любимой. В ответ на двусмысленное изречение, он разразился потоком обидных слов к Любаше и женщинам вообще. Люба загадочно улыбалась, выслушивая обидные слова своего мужа, чем еще больше бесила его. Наконец, он остановился, посреди, улицы, схватил Любашу за плечи и громко спросил:

– Так, ты спала с ним? – На что Люба ответила:

– Саш, ты меня достал, если ты мне не доверяешь, а тем более, не веришь, то зачем живешь со мною? Может нам лучше развестись?

– Вот, всегда так! Я, вроде, дурак, а ты, умная! Ты ведь злишь меня нарочно, зачем ты это делаешь?

– Все, успокойся, люди косятся, стыдно, идем домой.

Но окончательно успокоится, Габардинский мог только после того, как традиционно опрокидывал сто грамм водочки в желудок. Сразу добрел и начинал возиться с детишками.

Четыре года прожито в общежитии, в одной комнате, где находится все: кухня, кабинет, зал, спальня и коридор. Жить в таких условиях не просто, а когда появился еще один сын, Василий, стало просто невозможно так существовать. По роду своей работы, бухгалтером, на базе «Союзтюменьводстрой», Любаше часто приходилось выезжать в села и деревни по всему Тюменскому району на проверку смет расходования труб и оросительной техники, если требовался постоянный полив данного участка, или исполнения смет отводных каналов, если надо было осушить заболоченное место. Однажды, добираясь до поселка Нариманово, который находился в шестидесяти километрах от Тюмени, сломалась служебная машина, водитель стал ее ремонтировать, а Люба решила добраться до места попутным транспортом. Села в автомашину «КРАЗ» – тягач, сзади на платформе которого, находился экскаватор, а водителем был совсем молодой парнишка. Попутчики разговорились. Парень рассказал о поселке, в который они ехали, рассказывал о людях, живущих там, о своих родителях, о любимой девушке. Любаша слушала. Вот уже виден последний поворот, за которым, через редкий лесок, проглядывают и дома подсобного хозяйства Треста «Главтюменьнефтегазстрой», как, вдруг, парень затих, слегка упала скорость движения, а шофер начал хрипеть и вытягиваться по кабине. Любаша посмотрела на него и обомлела от ужаса. Лицо у парня посинело, глаза закатились, изо рта, сквозь оскаленные зубы, пузырилась пена. Сам он вытянулся в струнку, руки крепко держали сидение, а ноги упирались в педали кабины, где-то между рычагами. Машина продолжала движение, и уже стало очевидно, что в поворот дороги этой махине с экскаватором не вписаться. Габардинская схватила руль и стала пытаться управлять машиной сама, стараясь вписаться в поворот, хотя бы по обочине. С большим трудом ей это удалось, но машину все равно стягивало в кювет, к тому же, нога водителя, застрявшая между педалями, не давала ей возможности остановить махину. Лихорадочно думая, что же делать, Люба увидела брелок с ключами, висевший в приборной доске КРАЗ, повернула ключ зажигания. Машина стала странно дергаться по инерции и через некоторое время, все же остановилась, почти совсем съехав в кювет. Парня сводили конвульсии, из горла раздавалось странное бульканье, тоненькая струйка крови стекала по подбородку, от прикушенного кончика языка во рту. Любаша выпрыгнула из машины, открыла дверь со стороны водителя, и приложила огромные усилия, чтобы вытащить парня из кабины. Она уже поняла, что шофера бил припадок эпилепсии, по ранее пройденным курсам медсестер, знала, что больному нужен свежий воздух, наклон головы, достаточный, чтобы он не задохнулся пеной слюновых желез, и массаж мизинца пальца левой руки. Всем этим она и занималась, когда подъехал житель поселка на мотоцикле. С ним вместе она загрузила парнишку в люльку мотоцикла и приехала в поселок. Любаша отправила беднягу в медпункт, а сама направилась в контору подсобного хозяйства «Восход», где встретилась с директором совхоза, в котором производились работы по осушению земель. Директор, Павлов Николай Никитович представил ей агронома, дал свой УАЗ и, не теряя времени, Любаша выполнила работу, ради которой и приехала сюда. К вечеру, так как транспорт оставленный ремонтироваться на дороге, еще не прибыл, директор пригласил Любашу к себе домой в гости и на ужин. Там она познакомилась с семьею директора. Его женой Надеждой, учительницей русского языка средней школы поселка, и тремя детьми, старшей дочерью Оксаной и двумя погодками сыновьями Вовой и Андреем. За ужином в непринужденной обстановке, и директор совхоза, и директор школы, его жена, жаловались Любе на нехватку специалистов впоселке. Список людей срочно необходимых хозяйству по специальностям оказался внушительным, а когда Павлов узнал, что муж Любаши автокрановщик, водитель автобуса, да еще и музыкант, он откровенно признался – был бы рад видеть их семью, живущими вздесь. Люба жаловалась Надежде на тесноту и неуютность житья в общежитии, о том, что каждое утро надо везти детей в Тюмень, кого в школу, кого в садик и это занимает много времени. Выслушав Любашу, семья Павловых, уже просто уговаривали довольно настойчиво Любу переехать жить в Нариманово, для работы в совхозе. Когда приехал водитель на отремонтированной машине за Габардинской, директор подсобного хозяйства. Павлов, передал Любаше ключ от недостроенного коттеджа в поселке со словами:

– Вот вам ключи и две недели на раздумья, если надумаете жить – милости просим!

– А, если не надумаем? Я ведь не могу решать за мужа. – Ответила Люба.

– Ну, если не решитесь, будет, просто жаль.

– А, ключи?

– Не думайте об этом, мы просто поменяем замок в двери.

Дома, на семейном совете, все единогласно решили переехать жить в поселок, трехкомнатный, правда, недостроенный еще коттедж. И вот семья Габардинских уже живет в поселке Нариманово. Поселок строится, но строительство близко к завершению. Поселение компактное, уютное, есть школа, садик, клуб, торговые комплексы и жилые каменные дома на любой вкус, начиная с одноквартирных, крохотных домиков и кончая двухэтажными, пятиквартирными коттеджами. Огромная производственная база, корпуса свинокомплекса на 3000 голов, коровники около 1000 голов, комплексы для содержания молодняка на 2000 голов, пасека, табун лошадей и поля, забойные цеха, переработка, колбасный цех, даже завод по производству комбикормов и АВМ. Жилые дома финской сборки, обложенные кирпичом, сдаются хозяину недостроенными, и каждый доделывает сам свой дом, по предложенному проекту, как ему нравится. Но все домашние неурядицы и заботы с лихвой компенсировались общением с жителями поселка. Казалось, что со всего Союза сюда съехались энтузиасты, оптимисты, веселые, счастливые, неунывающие люди. В праздники, которые тщательно готовились, они были все вместе, без рангов и различий. Свинарка и инженер, директор и доярка, готовили наряды, разучивали песни, делали сатирические и юмористические сценки из жизни поселка на более ярких ее обитателей. На работе встречались, как друзья, но спрос к выполнению работы, был, однако, очень строгим. Вот, как прошел вечер отдыха, посвященный «Дню работника сельского хозяйства» в 1983 году.