Александр Токарев - Последняя весна

С этой же, наверное, тоской вековечно причитала женщина то над покойником, то над непутевым мужем, измочаленным смертно в кабацком мордобое. Она подхватила Роберта под мышки и, натужно ойкая, попыталась поднять его. Пашка бросился помогать. Вдвоем они поставили Роберта на ноги и, придерживая, потянули к дому. Тот неожиданно ясно и осмысленно взглянул на них.

– А-а, это ты, королева? И Павлуха с тобой?

Он запел, нарочито гнусавя: «Ну и беда же с этой Нинкою, она спала со всей Ордынкою…».

Мать притянула Роберта за воротник и четко сказала ему в лицо:

– Пусть ты и хам, но я не брошу тебя здесь. Ты пойдешь сейчас домой, проспишься, а утром придешь, и будешь извиняться перед нами. Запомни это, Роберт!

Тот горько усмехнулся.

– Извини, королева… Я тебя не со зла так… Ты приехала откуда-то свежая и красивая, здесь таких нет…

– Ты их просто не видишь, – вставила мать.

– Может быть, – согласился Роберт и продолжал:

– Я знаю, что ты никогда не станешь моей и не только из-за рук. Ты могла бы пойти на эту жертву, ты любишь подчиняться и жертвовать, даже в мелочах. Помнишь, когда я предложил тебе, непьющей, за знакомство?.. Но я старый душой, хотя мне еще тридцать пять. Я устал, и ты это чувствуешь, ты ведь умная, жалостливая. И сейчас ты меня жалеешь, убогого. Не надо, не возражай, Нина, Нина… – он остановился, словно вслушиваясь в звучание имени. – Ну, ладно! – Роберт досадливо тряхнул головой. – Что-то я раскис. Этак я о любви скоро заговорю, о первой… Ха!.. В общем, Нина Андреевна, завтра же идите в отдел кадров, там вас ждут. Причем, зная вашу душевную чистоту, обошелся только дружеской просьбой, без подношений. Меня ведь еще без рук уважают друзья-товарищи, волки драные. Что-то я опять, с ехидцей… Не слушай, Нина, меня, уркагана. Пойду-ка я домой, к маме. А насчет работы – железно! И честно. Там все честно. И прости, я сам…

Роберт осторожно высвободился и, рывком запрыгнув на обочину, пошел домой, стараясь не качаться. Гулко хлопнула дверь, и все стихло.

Мать, словно опомнившись, взглянула на Пашку.

– Ты почему здесь?! Бегом в дом! Холодина такая, а он стоит, развесил уши!.. Бегом, говорю!.. Затопи печку, сын, я сейчас.

Пашка высовывался потом несколько раз на улицу и видел, как мать, зябко постукивая ногами, ходила по двору и смотрела в светящиеся соседские окна. «Чего она? – думал Пашка. – Вон намерзло на окна, все равно ничего не разглядишь. А-а…».

Уходив в тепло, он недовольно стучал чайником, подбрасывал дрова в печь и размышлял о странностях взрослой жизни.

5

Однажды Пашка, уйдя в конец улицы, увидел белых куропаток. Они прилетели из лесотундры и безбоязненно расселись на обочине дороги. Здесь «Шанхай» кончался, а дальше тянулись бугры, покрытые щетиной невысокого леса.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.