Валерий Шевченко - Искренне ВаШ

И в вагонное окно,
Как в каком-нибудь кино,
Пусть влетит листком осенним вдруг моё стихотворенье
Для попутчиков влюблённых, утомлённых долгим сном.

Проложить дорогу в свои сны,
Одолжить у неба кисть и краски:
Я всегда в заложниках весны,
Падаю с поверхности Луны
К вам на шестисотые участки.

Мне давно уже не по пути
С вами – заземлёнными навечно.
Там где я лечу по трассе млечной,
Вам лишь звёзд скопление блестит,
А я Бога вижу в каждом встречном.

Но мы все летать обречены —
Без конца верёвочке не виться.
Наша жизнь однажды нам приснится,
И по мановению Луны
Возвратимся в стаю, словно птицы…

Песни смолкли, пыль да туман рассеялись.
Где я теперь и кто я теперь – вопрос.
Прежде предпочитал я Baileys.
Ну, а теперь, увы, ничего всерьёз.

В голове давно опустела кафедра,
«Gaudeamus igitur» отзвучал.
Дни уже как кадры летят цейтрафера.
Память бежит к началу моих начал.

В этом месте с места уже не двинешься —
У туземцев не очень в ходу Wi-Fi.
И при всём желании не зачекинишься.
И, похоже, что это, увы, не рай.

Песни смолкнут… Отряд не заметит выскочки.
Много в жизни глупых, смешных потерь.
Вот и утро… Наше вам, что ли, с кисточкой!
Вдохновенье моё – на ловца и зверь.

Окаменевшие корчились ветки.
Мямлили что-то губы проруби.
Провозглашали в грудной клетке
Мир и свободу души голуби.

Остервеневшие пятились строки.
Вечность пылала синим пламенем.
Мне нагадали, что ты – прочерк.
Крестным тебя бичевать знаменьем!

Я не послушал седую ведунью —
Стал воздавать я тебе почести.
Я обожаю тебя такую!
Оба с тобой мы уже – прочерки.

Не нахожу я теперь слов и места.
Всё потому, что сбылось пророчество:
Ты навсегда будешь мне невестой.
Я принимаю твоё отчество.

Просто душа упорхнула куда-то,
Просто потеря стала парусом…
Жаль, что когда тебя нет рядом,
Зеркало морщится всё старостью…

А весна вторит робко, вполголоса —
Невозможно дослушать без слёз.
Ветер треплет промокшие волосы
Утомлённых морозом берёз.

Легковерные птицы слетаются
Ликовать и подтачивать лёд.
А зима беспощадно прощается
И допеть им никак не даёт.

Но из разных примет незамеченных
Есть, что сбудется наверняка:
Напевают красивые женщины
На фальцетовых каблуках.

Значит, скоро таинственным образом
Всё изменится – смейся до слёз!
Заплетёт ветер в женские волосы
Ярко-красные броши из роз.

Чтобы встретить тебя, нужно было расстаться.
Чтоб узнать цену свету, я жил в темноте.
У меня не работает навигация —
Куда бы я ни ехал, я ехал к тебе.

Я могу без труда причесать твои крылья.
Знаю наверняка твою каждую мысль.
Настоящему не требуются усилия.
В любви немного смысла, она и есть – смысл.

И мне нравится всё, что в тебе и что скрыто
От незрячих и зрячих, но попусту глаз.
Ты и есть магический мой напиток.
Нет ничего на свете, весь свет живёт в нас!

Бессонница…
слова, еда и секс;
Слова, слова…
и снова всё по кругу.
Спина к спине,
рука в руке, и крест
из нас двоих,
истерзанных друг другом.

Бессовестно,
наотмашь, наугад —
тебе и мне
бессмысленная нежность.
Смешалось всё —
в постели рай и ад.
Но близок сон,
и это неизбежно.

Беспамятство…
но вот уже рассвет.
Распятие
горит в оконной раме.
Ты здесь, со мной,
но рядом тебя нет.
И тенью крест
ложится между нами.

Бессонница…
нам рук не развести.
Плечом к плечу —
пусть ночь черна, как кофе.
Нам крест один
с тобой теперь нести
К своей Голгофе…

Только женщины умеют делать жизнь вокруг прекрасной.
И, вне всякого сомненья, только женщина простит
И предательства, и глупость, и ненужный и напрасный
Гнёт терзаний и сомнений – груз предательств и обид.

Невозможно жить без женщин – станет рано или поздно
Эта истина простая всем ясна, как божий день.
Заставляет биться сердце и в прямом, и в переносном.
Без неё всё понарошку и мужчина – только тень.

Без наличья в мире женщин мужику не нужно тело.
Всё вокруг преображают, если только захотят.
А ещё неугомонно, удивительное дело,
Землю делают пригодной для достойного житья!

И поскольку они эльфы, значит, необыкновенны,
И, вне всякого сомненья, нужно женщинам прощать
Все капризы и причуды, настроенья перемены,
Женщин нужно неустанно безоглядно принимать.

Одна она – и память, и судьба,
И взмах крыла, и ветра дуновенье.
Императрица, чайка и раба,
Необходимость и предназначенье.

И всё о ней – слова и тишина,
Мерцанье звёзд из глубины вселенной.
Она, как воздух, мне теперь нужна —
Неповторима, вечна и бесценна.

Я просыпаюсь с именем её,
И, как молитва, мне на сон грядущий
Одна она в душе моей поёт…
Благословенен будь вовек поющий!

Две наши тени образуют
сказуемое.
Меня влечёт к тебе волна
безумная.
Тебе достаточно всё снять,
и я – твой паж.
Но нет в твоей груди огня:
какая блажь!

Быть может, это наважденье
мучительное.
Но без тебя я просто ноль —
числительное.
Тебе достаточно позвать,
и я готов.
Но между нами лишь слова —
не нужно слов.

А начнётся всё просто так —
Кофе, утренний душ.
Вдруг – таинственный знак
На ладонях луж.

Луч откуда-то издали,
Запах талого льда,
Сладкий пар от земли
И вода, вода…

Грянет хор водосточных труб.
Будет так горячо
От касания губ.
И ещё, ещё…

Ты святая и грешная.
Ты такая одна.
Ты нездешняя.
Ты – весна.

Терраса похожа на палубу,
А прямо за ней – обрыв.
Чайки кричат – прилив,
Ах, если ты только знала бы,
Что я ещё здесь и жив!