Lerysol - Dreams

Алле… да, да, представляешь? Ну как? После всего, что пережито… Я не хочу, правда, всё, точка… Не могу, не могу больше… Сколь же терпеть? Нет, нет, нет… Заедь, нет, не надо, всё нормально, я справлюсь… Б…, но как?

Алло… И ты в курсе? Ну вы подруги… И что ты думаешь? Но как? Да, да, да… Хочу напиться, вези всё… Ненавижу. Горе.

Алле, даже не спрашиваю, представляешь? Да ладно, а ты? Невероятно. Да пошло всё, закучу, хочу напиться, да, да, да. Нет, сама сейчас ей наберу, приезжай. Слова в промокший смарт, растаял снаружи от соли экран, разжалобился. Слова, слова, всхлипы, эмоции, слова, слова. Преданный apple вещал, как скоростная автострада двухполосная со встречкою. Для успокоения и насыщения удовлетворенностью прожитого. Словно сон. Две лучшие и три дальние подружки выслушали, обменялись энергией, чуть оттаяла, разбавили сплетнями во всех онлайн обсуждаемые, отвлеклась, чуть расслабилась. Они лучшие, внимательные, серые, но к каждому слову с сочувствием. С хлопаньем в ладоши, гортанными звуками, милые, есть о чем. Как никто понимают, взволнованна, успокоилась. Ближе к пятому звонку имея сложившееся устойчивое мнение о произошедшем. Словно сон, исчезла тревога. Перелистывая смс, приходящие вдогонку от девочек, перезванивают, волнуются, пытаются улыбаться. Тише, тише, уже другая, уже успокоилась, пережила, улыбаюсь, холодная, но уверенная и трезвая, без лишних, найдено решение. Восхищаются, восхваляют, девочки, девочки, девочки милые.

Скрип тормозов, вой шин мотоцикла, приехали.

Повстречались среди вечера, вечеринки со звездами. Обменялись кивками по этикету для вежливости.

Как обычно, в гранатовом платье, выдержана, обласкана лучами солнца, из-за тысячи километров посетившая, и то по случаю.

Костюм на нем всегда по фигуре, сказывается сорокалетняя выдержка, профиль мужественный, решительный, среди дубовой строгости взращен, однолюб по сути происхождения, без лишнего, без примесей. Нет смысла в панибратстве с ним, позволит, но смысл? Столько отдано за наличие.

Первые часы начала всегда томные, кружат, кружат от фуршетного стола к следующему губы голодные, языки с рецепторами избалованные, пока без тумана зрачки, рано еще, тикают стрелочки. Отсчитывают до изменения картинок минуты последние. Лишь изредка израненный смех наигранный девичий несуразно выбьется из спокойно плескающихся волн шушуканий и изобилия. И снова убаюкивают, укачивают, злоупотребляя дорогими гостями, всё меньше ценя их вкусовые качества, чувствуется напряжением струн, озвучивающих звуки, растет напряжение, беззвучно требуя разжечь искорки игривости в зрачках, паутиной окутанных. Что-то громко озвучили, пригласили опустить бокалы и последовать за новыми впечатлениями. Поэтому совершенно не запланировано, совершенно случайно, хотя кто знает, так ли это. Оказались рядом до неприличного, и совершенно одни, неловко-то как. Заставили обратить на него особое внимание игра отражений баловства люстр хрустальных, лепестками лучей заигрывающих.

Вздох сам вырвался, жаль, очередной повеса. Подмигнул, ослепил, случайно, показалось? «Прекратите» – вместо слов вежливости! Так грубо и несвойственно, надумано лишнего, вот и выплескивается.

Оказалось много общего, итальянский темперамент и чувство юмора может успешно сочетаться с шотландской внешней строгостью. Казалось бы, 2011 – такая давность прошлая, а рядом с ним, разменявшим четвертый десяток, ощущение проникает ветрености, легкости, свежести. Заточение, тысячи мыслей внутри, брожение. Элегантен, услужлив и не такой, как надумано. Надо же, так изменились содержание мечте: из желания впечатлить мгновенно обладательницу, одурманить шелковым туманом, подтолкнуть к новому сюжету и исчезнуть также за беззастенчиво, оставив след о себе на пару фраз после вечера. Так уже совсем не хочется. Хочется большего.

Он так умеет говорить, завораживает, о своем обладателе, его особенностях, словно знал его больше сотни лет, крепостью бравируя. Казалось, передает и мне дурман своей обаятельности волшебный, а цвета пленительные. Она должна познакомиться, уверяю, безусловно, захочет продлить отношения. Просто обязаны их познакомить, ведь возможно, в этом наше и есть предназначение.

Извините, чуть повело, внутри расслабилось.

Заглянул, словно стеснялся разорванных тряпок на плечах, испарявшейся несвежести, почесывая пятерней трехмесячный куст на овале. Напоминание образа стихийной кучи мусора рядом с зеленью внутри, с молочными истерзанными пакетами, обертками разного сгнившего, грязная бумага из-под, сломанный пластик, разбитое стекло, пяток уставших недозавтракавших мух над…

Расшаркивая развалившейся обувью в нерешительности и застенчиво улыбаясь редкими жутко-желтыми зубами, произнес: «Красотунечка моя, сегодня, счастье-то какое, а я, я, я так ждал». Стены салона – статусного салона – застыли в стыдливости от происходящего. Щебет ножниц и языков в мгновение срезали звуки. Немая сцена тишины и свернутых шей, взгляды на сверхъестественное, анархия мыслей у нескольких ответственных. Как поступить, чтобы вежливо прочь? Самое ранимое затишье, секунда жизни ей, не более, загомонили вновь лезвия для тоненьких усов, ухоженных щек со щетиной дневной. Закрутились шестеренки швейцарской невозмутимости, завели невидимки механизм: так и должно быть, ничего необычного, дела админа и девочки нашей. Воздух наполнился вежливостью, ласкающими фразами, гул внимательности, коралловых улыбок голов мужчин, остальное под мантией салона. Несмолкаемою томностью комплиментов, с новой силой запахом дорого воска и изысканной пены, даже насыщенность подарка запахов от гостя не смогла внести хаос в строй.

«Присаживайтесь, давно не видно вас…» Защебетала, выводя затянувшуюся паузу из тупика. Сбросив верх с исхудавшего костлявого тела, стянув красно-черный шарф, простите, но издалека он именно так и выглядел. Зеркала, коварные служители разгадок. Четыре пары глаз, не отрываясь, следили за дивным персонажем, титановые зрачки, остальные четыре делали вид занятостью беседой, их руки автоматически делали свое дело, слова неслись с привычной тональностью по обеим полосам движения, только глазницы и зеркала, остальное без изменений.

Мыть будем? А как же! Сложно было уловить, о чем он, не смолкая, увлеченно говорил, но, судя по тому, как она методично усаживала его на место, остужая выплескивающиеся эмоции, накопилось у гостя событий предостаточно. Убаюкивала, поглаживая по взъерошенным влажным, улыбалась, видимо, даже шутил. Надо же. Парень получил кабинет психотерапевта, приводя голову в порядок, для общества принятыми правилами. Ушел чуть раньше, не увидев завершения преображения. Позабавило увиденное. Место, где грязный и оборванный за серебренники получает вежливое выслушивание проблем его.