Альберт Ворон - Женские грёзы

– Дорогая моя! Прошу тебя, выслушай меня. Я очень тебя люблю, – стоя перед ней на коленях, ответила Лика. – Прошу, пойми. Ты больна. Ты серьёзно больна. Тебе нужно показаться к психиатру. Я буду рядом, обещаю. Я всегда буду рядом. И ты никогда не будешь одна, – трогая волосы Виктории, закончила Лика.

Виктория ничего не ответила. Опустив глаза, она словно очнулась из сна (пришла в себя после гипноза). Ещё раз взглянув на неё, со слезами сказала:

– Я не знаю, что со мной творится. Я чувствую что-то зловещее и могильное рядом. Но ещё вижу и слышу это. Такое чувство, что в квартире мёртвые. И они все перешёптываются и собираются убить меня. Я человека в чёрном боюсь больше, чем этих самых мертвецов.

– А что за человек в чёрном? – поинтересовалась Лика. – Он тоже хочет тебя убить?

Виктория просто кивнула. Она боялась произнести вслух. Знала, что этот человек может слышать их разговор, читать её мысли. Тогда будет худо не только ей, но и подруге.

Лика всё больше и больше убеждалась в присутствии болезни у своей подруги. Чтобы ей помочь, она всё же заставила взять чашку чая и выпить до дна.

Виктория, ничего не говоря, сделала глоток лимонного чая. Посмотрев на свою подругу, выпила до дна.

Лика обрадовалась, что скоро подруга заснёт. Посмотрев на свои ручные часы, она засекла время: 11:56. То есть через полчаса-час она уснёт младенческим сном. А пока нужно было заговорить её, успокоить.

– Расскажи о себе, – вдруг с таким любопытным голосом сказала Виктория.

– Расскажу, но ты ложись.

Виктория встала. Лика постелила диван, положила оранжевый плед и подушку. Положив голову на мягкую подушку, устроившись удобно, Виктория была готова послушать свою подругу.

– А что ты хочешь узнать? – садясь на стул, спросила Лика.

– Расскажи о себе. Мы несколько дней живём вместе, но я ничего о тебе не знаю.

Лика замялась, ничего не могла ответить. Она не знала, с чего начать. С того, что родилась в неблагополучной семье, откуда её выперли, отдав в детдом? Или с того, что у неё теперь другая семья, более строгая и нелюбимая, где над ней постоянно издеваются? Или даже начать с того, что она сбежала от своей приёмной семьи, и теперь её ищет полиция? Ничего в голову не лезло. Особенно по поводу своего прошлого. Лика очень смутно помнила своё детство, но всё же могла кое-что рассказать.

– Знаешь, я ведь совсем необычной родилась.

– Как это?

Лика посмотрела на Викторию. Вторая ждала от неё хоть какого-то объяснения по поводу своей необычайности.

Поближе подвинув стул, Лика продолжила свой рассказ:

– Родилась на седьмом месяце беременности. У меня же приёмные родители. А вот настоящие бросили ещё до того, как мне исполнилось три месяца. Видите ли, мама была молода, а я – ошибкой.

– С чего решила, что она так думала?

– Одна единственная бабушка взяла меня на попечение. Бабушка со стороны отца. Она умерла, когда мне исполнилось десять лет. Снова начался этот ад: приют, дети, взрослые, орущие на нас и крысы, что постоянно лезли воровать всю нашу еду.

Виктория с сочувствием посмотрела на неё. Во время её рассказа она представила себя. Такой же десятилетней, забитой, никому ненужной. От таких чувств ей чуть не стало плохо. И она расплакалась.

– Что с тобой? – спросила Лика и легла к ней рядом. – Что такое? – снова спросила она и обняла её.

– Понимаешь, я ведь тоже сирота… Выросла в детдоме, где меня все насиловали и не любили. Всем был нужен один лишь секс. Зачем? Зачем мужчинам насиловать женщин? У них что, нет чувств, и они видят нас не душой, а другим местом? Почему так?

– Не обращай внимания, моя любимая девочка, – Лика поцеловала Викторию. – Просто их мозг находятся на кончике этого самого места, с чем они постоянно хвастаются.

Виктория прижалась к подруге и начала целовать её. Их поцелуй длился недолго. Именно в этот момент Виктория снова увидела того самого человека за дверью. Он стоял и улыбался. Лика посмотрела в сторону двери, но ничего не увидела. Чтобы хоть как-то успокоить подругу, она руками закрыла её глаза и попросила расслабиться.

– Знаешь, о чём я мечтаю? – тихонько гладя лицо своей подруги, спросила Лика.

– О чём?

– О том, что скоро всё закончится. Мы с тобой будем свободны от всех обязательств, и у нас всё пойдёт так, как должно идти. Конечно, я не уверена, что всё это закончится. Но ведь оно когда-нибудь закончится, неправд ли?

Виктория ничего не поняла, но, чтобы не обидеть подругу, поддакивала ей.

– У меня ведь ещё была проблема психического характера. Сама в детстве страдала психическими заболеваниями. Когда мне было двенадцать, у меня обнаружили паранойю и диссоциативные расстройства личности. То есть по-простонародному – раздвоение личности. Во мне обнаружились сразу три личности. Первая личность была намного моложе меня, а вторая – на шесть лет старше. Про третью якобы личность молчу.

– Почему? – удивилась Виктория.

– Потому что там был старик, кому было не менее семидесяти восьми лет. Он жил и получал пенсию, – со смехом ответила Лика и рассмеялась ещё больше. – Ведь самый курьёзный случай произошёл в больнице, когда я вместо детской ординатуры, заглянула во взрослый и попросила измерить давление. Медсёстры были шокированы, но выполнили мою просьбу. Давление-то было 170/90. Ты представь, что даже организм подстроился под возраст старика. Я чувствовала себя убитой и дряхлой, как моя соседка-баба-яга Антонина Валерьевна. Даже сумела заметить у себя длинный нос, как у самой настоящей лесной колдуньи. Аж самой страшно стало.

Виктория весело рассмеялась. Лика тоже улыбнулась. Ей было приятно увидеть на печальной физиономии улыбку своей любимой. Даже если она скоро уснёт, Лика всё равно будет лежать и обнимать её. Но нельзя забыть про продукты. Всё-таки обманула подругу, а, чтобы свой обман не был раскрыт, надо пойти в магазин.

Снотворное взяло своё и начали проявляться первые признаки его действия. У Виктории глаза слипались, но она старалась не заснуть. Было тяжело идти против действия таблеток (тем более против двух), поэтому она всё же сдалась. Уснула!

Лика посмотрела на спящую подругу. Виктория была такой милой и беззащитной, когда спала, что ей хотелось гладить и проводить пальцами по её телу и нежно прикасаться к губам. Тихонько гладить груди, изредка прикасаясь к соскам. Любоваться её милым лицом и страстно целовать губы, языком дотрагиваясь до зубов своей подруги.

Ещё раз поцеловав её, Лика вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. Но прежде чем уйти, она ещё раз взглянула на Викторию через стеклянную дверь, и улыбнувшись, подумала про себя: «Повезло же мне. Всё-таки она такая милая, когда спит». Вытащила деньги, пересчитала их и вышла из квартиры, оставив после себя запах итальянских духов, чем любила пользоваться Виктория, когда постоянно привлекала клиентов.