Галина Маркова - Аве Мария! Голос с Неба

А мог бы дожить и до конца войны. Ему предлагали уже, когда он был призван, поступить учиться на лейтенанта. Но он не любил армию и отказался. Часто ее дочь в мыслях упрекала его за это. Но он был верен своему свободному духу, который вечен. Так и было.

Война закончилась, однажды Галя видела, как по шоссе шла колонна пленных немцев. Это были жалкие усталые люди, один парень увидел арбузную корку, быстро поднял её и стал ее жадно есть. Кто-то кинул кусок хлеба, его перехватил тут же другой пленный.

День победы не был для семьи торжеством. Ко многим возвращались отцы. А к ним нет. Хотя младший сын Юра хотел похвастаться, и сказал в детском саду, что к ним тоже пришел папа. Воспитательница подумала, что может быть какой-либо мужичок приходил случайно. Детям так не хватало отца. Многие семьи стали уезжать назад в Москву. Но для этого нужно было проявить много старания, У наивной Александры Васильевны было мнение, что их также коллективно увезут назад, как и привезли. Поэтому она и работала в детском саду от завода, держась за это как за надежду уехать назад. Ничего этого не было. Только удалось её знакомым «выбить» у начальства комнату для осиротелой семьи в громадном доме из красного кирпича. Комната освободилась: люди уехали в Москву. А дом этот был необычный.

Сейчас такие и не строят. Возможно, это был проект немецких архитекторов: на виде сверху это был самолет с крыльями, корпусом и хвостом. И строили его немецкие рабочие. Но в 1940 году были отозваны назад, и двери балконов не дождались своих обрамлений. Так он и стоял без балконов, не достроенный. Но в 1941 году людей стали заселять в него, не дожидаясь окончания полного оформления. Он состоял их трех корпусов, соединенных между собой большими светлыми переходами. Дом предполагался, как большая гостиница. В среднем корпусе была широкая парадная лестница, расходившаяся крыльями в обе стороны, и снова сходилась на следующем этаже. Внизу было большое помещение, видимо для ресторана и служб, но сейчас там размещались общественные службы завода, и была столовая. Комнаты на пяти этажах были высотой 3,5 метра. Был тамбур и отдельный отсек, видимо, как спальное место. Над этим отсеком маме удалось построить полати, принесенные из барака. Они были построены из досок еще отцом.

Так была увеличена жилая площадь, на которую приехали две маминых сестры из голодного города Орла. Это было в 1947 году. Город Орел был два года под оккупацией немцев, а правительству это не нравилось. Люди там жили очень голодно. Если в Сибири картошку при посадке считали ведрами, то там штуками. Так и писали сестры Александре Васильевне: «Этой весной удалось посадить сорок восемь картошек». А здесь на рынке можно было купить жмых, мороженую рыбу зимой, и свежую летом. Тогда была хорошая рыбалка. Выручали мешки с отходами от крупы. Это были даже не отруби. Большой мешок с отходами могла принести женщина с базара, так как это были скорлупки от зерен овса, на которых удалось удержаться остаткам овсяной муки. Замачивали полное ведро отрубей, и за ночь выпадал белый осадок, из которого варили овсяный кисель. Этим и питались люди. И картошкой тоже.

Из Орла приехали две сестры – Екатерина и Мария с ребенком- Витей. Они спали на широких полатях, куда была сделана удобная лестница, на ней можно было детям заняться физкультурой, а взрослым- можно было посушить белье. Скоро пришел багаж из Орла. Там была швейная машина марки Зингер. Не было даже мысли, что нанять транспорт. Так и везли швейную машину на своих маленьких колесиках от самого вокзала в далекий Дзержинский район. Пришли вещи теток. Там был коричневый китель немецкого солдата, который в числе трех других квартировал в доме тетки. Немец был высок, а тетка маленького роста. Но трудно было переделать эту крепко сшитую форму. Тётя Катя только отпорола знаки различия, укоротила рукава. На воротник пришила кусок шарфа и лихо носила эту одежду, как удобный плащ, где было много карманов. В Сибири не знали эту форму, она не промокала и долго служила ей.

Немцы стояли в Орле два года на квартире. Тётя Катя как то сказала, что хозяин этого пиджака долго плакал, положив голову на стол, перед последней битвой. Он был уверен, что его убьют, он говорил: -«Катя, Катя. Я буду иметь капут!»

Эта была последняя решающая битва за Орел, и немцев выбили из города. Немца не было, а его пиджак в любую погоду ездил на плечах тетки на рынок в Новосибирске. Тётя Катя привозила мешок овсяных отрубей, жмых, сухие грибы, мороженую или свежую мелкую рыбу, и это было хорошей едой.

Тётя скоро стала зарабатывать шитьём: портниха она была умелая. До этого мама Гали шила все на руках: одежду для сыновей и дочери. А простыни Галя обшивала на руках, пока мама была на работе. А сейчас тётя, Екатерина Васильевна стала зарабатывать успешно. В магазинах не было еще готовых платьев. Тётя привезла много выкроек и журналов мод довоенных и даже времен революции. Женщины листали их и выбирали детали для платьев. Еще тётя привезла толстую книжку на немецком языке. Обложка была оторвана. Но там были короткие рассказы вначале, а затем шли произведения готическим шрифтом. Все это увлекала Галю. Она училась уже в шестом классе. Охотно изучала немецкий язык. И часто, прижавшись к батарее спиной, штудировала эту книжку, упражняясь в произношении. А что делать? Телевизоров не было, а коньки и лыжи – это уже были позднее.

Тётя Катя Галю тоже учила шить по всем правилам. Так они сшили для школы форменное платье, фартук, пионерскую форму. Через десять лет Галя уже шила себе пальто.

В 1949 году Галя поступила в НАТ- новосибирский авиационный техникум, о нем они с мамой узнали от парнишки Олега, который уже учился там, на втором курсе и был доволен. Семья его жила в этом же доме.

Некоторые знакомые советовали Галю отдать учиться на художника или модельера. Но мама, как телец по знаку рождения, где стихия земли предлагает реальное существование в жизни, не советовала учиться на художника и маленькая Галя стала студенткой техникума.

Это было всего после четырех лет после окончания войны. Но это было очень веселое время для Гали. Буквально новая эра в жизни девочки. В то время в школах было раздельное обучение девочек и мальчиков. Галя не ходила на вечера, а девочки из класса уже носили шелковые чулки и шептались о вечерах.

В техникуме очень пригодилось ее умение рисовать. Каждую неделю нужно было рисовать «Боевой листок», где нужно было критиковать отстающих и имеющих плохое поведение ребят. Была небольшая редколлегия. А Галя помнила, как отец рисовал комичные фигуры тоже для своей стенной газеты. Кроме этого нужно было выпускать и большую стенную газету «Наши крылья», где Галя была ответственным художником.