Игорь Тарквимада - Пьесы о совести и чести

Здесь должны быть только такие как я, кто Родину не по книжке любит, а по нутру своему, кто уже жизни нахлебался, не эти сопляки не целованные. А им бы на наших примерах учится, да потом самим такими становиться. Да, жалко Ваших матерей, которым всю жизнь в черных платках ходить. Вам то что, пуля или осколок и все ни каких проблем, а матерям Вашим всю жизнь на могилах Ваших слезы лить. Сколько памятников солдатам и не известным и известным, а вот про памятник Матери, Я не слышал………Да жизнь, сложная ты штука, одни за бабло бьют друг, друга, все ни как не нахапаются, думают они вечные нет у них ничего святого в душе, а время придет, душу наверное грязь разъедает, а эти за людей, но зато без боли в душе. Но ничего, хлопчики, в другой жизни воздастца.

За кулисами звучит взрыв. Имитации атаки боевиков.

Прапорщик:

– К бою!

Имитация боя 1—2 минуты. Взрыв гранаты (можно петарду). 1-й солдат ранен в ногу. Временное затишье.

Сержант:

– Кажется, отвалили

Прапорщик:

– Сейчас перегруппируются и опять пойдут

1-й солдат слегка стонет.

Прапорщик:

– Что у тебя?

1-й солдат:

– Да меня, похоже, зацепило. В ногу

2-й солдат начинает перевязывать рану 1-му солдату.

Прапорщик:

– Что там, рана серьезная?

2-й солдат:

– Кость, похоже, не зацепило, но осколок глубоко засел. Здесь не вытащить.

Прапорщик раненому:

– Стрелять сможешь?

1-й солдат:

– Смогу, но патронов почти нет

Сержант:

– Кажется, у нас у всех заканчиваются

3-й солдат:

– А что потом? Врукопашную? Только думаю, мы долго против 30 человек не продержимся (говорит с горькой усмешкой).

Сержант:

– Да, умереть то особо и не страшно, хотя конечно не хочется, но как-то уже свыкся с этой мыслью, а вот безвестно сгинуть……

2-й солдат:

– Не зря говорят, что на миру и смерть красна.

Сержант (с горькой усмешкой):

– И никто не узнает, как мы тут за Россию, за людей…..

1-й солдат:

– А может оно и к лучшему. Матерям скажут, что без вести пропали, будут думать, что мы в плену, будут ждать, хоть смысл в жизни обретут.

3-й солдат:

– А у меня братишка младшенький, ему 5 лет, поздний ребенок у родителей, когда уходил, говорит, я вырасту тоже на войну пойду (имитирует вытирание слезы ладонью). Батю у нас три года назад в шахте завалило, он шахтер был. Один братишка у мамы. Может его хоть не возьмут, а возьмут, с того света вернусь и ….. тех кто взял.

Прапорщик, слушая высказывание солдат, обводит всех взглядом, а потом резко говорит:

Прапорщик:

– Слушать сюда. Задание мы выполнили. Перевал взорвали, теперь там духи не пойдут, а пойдут через ущелье. Рация у нас разбита. Передать командованию мы ничего не сможем. Рассчитывать на воздушную разведку не стоит. Поэтому войска с перевала могут и не перебросить в ущелье, и там будет опять неравный бой с духами, и опять появятся матери с белыми волосами в черных платках. Приказываю. Вам четверым вот по той тропе (показывает рукой в противоположную сторону, от стороны где имитируется нахождение духов)идти к нашим, идти надо ускоренным маршем. Раненого понесете на автоматах. Боеприпасы, что остались – гранаты, патроны, оставить мне. Себе оставите по одному патрону в патроннике. Если духи настигнут, валите себя ребятки, не гоже солдату России в плен идти, да рабом быть. И помните ребятки, от того как скоро вы придете к нашим зависит сколько черных платков появится в России. Все. Выполнять.

Солдаты не двигаются, молча, переглядываются друг с другом. А мотом смотрят на прапорщика.

Прапорщик кричит:

– Ну, что окаменели, я сказал выполнять. Сержант ты старший.

Сержант:

– Товарищ прапорщик, мы пацаны молодые и жить хотим, но мы не ублюдки. Вместе были вместе и останемся.

Прапорщик говорит строгим, четко поставленным голосом:

Прапорщик:

– Мужики, уйдете, честь не замараете. Я не говорю Вам спасать свою жизнь, да Вы этого и не сделали бы. Я говорю Вам, спасите сердца матерей, чьи сыновья могут навсегда остаться в ущелье. Ваше время еще не пришло мужики. Моя судьба здесь. Да, и самое главное, сделайте так, что бы Ваши матери не надели черные платки.

Солдаты начинают молча отдавать прапорщику патроны.

Сержант:

– Товарищ прапорщик, у меня только одна граната

Прапорщик:

– Что ж, оставлю ее для себя

Сержант:

– Товарищ прапорщик, может, письмо кому-нибудь напишете, адрес я запомню, в случае чего духи не узнают.

Прапорщик:

– Да, сейчас, быстро дочери напишу. Прапорщик имитирует написание письма, а в это время в репродукторах идет озвучка письма

Письмо:

– Дорогая доченька! Прости меня, я был плохим отцом, мало уделял тебе заботы и внимания. Но я любил и люблю тебя, родной мой ребенок! Я ни задумываясь, отдал бы за тебя жизнь и судьба мне сейчас эту возможность предоставила. Прости меня и прощай.

Прапорщик отдает письмо сержанту. Быстро пишет адрес на листке бумаги. Сержант читает. Прапорщик рвет адрес на мелкие кусочки.

Сержант и солдаты отдают честь прапорщику, прапорщик отдает честь солдатам и они уходят. Прапорщик занимает боевую позицию за одним из валунов.

Прапорщик:

– Ну, все шакалы, теперь погутарим. Начинается бой (1—2 минуты). Идет имитация стрельбы прапорщиком. У прапорщика заканчиваются патроны, и он смотрит на автомат

Прапорщик:

– Ну все, похоже отвоевался. Эх мать пере мать будем духов в… мы драть (говорит с тоской в голосе). Похоже, пришло время Всевышнему отчет давать о жизни своей.

Достает гранату. Срывает чеку. Зажав ее в кулаке, подкладывает кулак с гранатой себе под голову. Сам опирается о камень, кулак с гранатой под головой. Ждет боевиков. Голос прапорщика из репродукторов (мысли).

Мысли прапорщика:

– Прости Господи, я знаю, что самоубийство это грех, но ты пойми, не хочется, что бы эти шакалы играли моей головой в футбол.

Эх, солнышко, солнышко, а я и не знал, как ты прекрасно, предательские слезы, застилают глаза. Но я не плачу, Господи, нет, не плачу, они сами. Я знаю, это моя судьба, это воля твоя, значит, время мое пришло. Укрепи душу мою Господи, что бы с честью перед тобой предстать и не суди меня строго, вроде бы конченым подлецом не был, а если где и ошибался, прости меня Отче. Я благодарен тебе Господи, ты позволил мне за этих пацанов желторотых жизнь отдать, это великая честь, значит, любишь ты меня. Может, чья – нибудь мать и помолится за меня.

Читать дальше