Вера Радостная - Найди выход, найди вход

Сегодня просто …(пи) какое …(пи) и …(пи), что даже …(пи)…

Прочитала вчерашние записи, и теперь злюсь (хотя не только из-за записей).

Во-первых, если выпила немножечко вина на свой День рождения, то зачем брать в руки что-либо пишущее и корябать этим бумагу?! Зачем записывать чепуху, ни в коей мере не показывающую ход твоих мыслей?!

Во-вторых, почему, если считаешь себя честной и правдивой, надо так нагло врать, описывая внешность?! Глаза вовсе не карие! Они какого-то размытого грязного цвета. Нос картошкой никак не способен быть миленьким… Хоть дыроколом проткни и сережек навесь, – спасет его только пластическая хирургия…

Золотистый отлив волос исчез после первого же мытья… Поэтому если человек, придумавший оттеночные шампуни, и был в какой-то мере замечательным, то плюс к этому плохо образованным.

В-третьих, Матвей.

Что за глупое имя такое!!! Откуда оно в голове-то взялось? Из какого сериала?

Не угадать.

Необходимо собраться с силами и начать рассказывать про проведенный день. (Сил нет, и я не знаю, с чего начать). И все же…надо …выдавить…из…себя…хоть пару слов.

Рассказывай. Пиши уже хоть что-нибудь.

5:57. Понедельник. Я, спящая Марьяна Птичкина, отправляюсь вдоль по коридору в поисках известного места, вследствие наличия у моего организма выделительной системы.

Вот завернула, не сразу поймешь, в чем вообще дело…

Так вот, только я устроилась поудобнее, как не пойми откуда раздаются дикие вопли неопределенного типа. От неожиданности я даже ударилась головой о дверь.

Угадай, Матвей, что случилось?

Давай-ка, кроме голубых глаз, еще математический склад ума тебе подарим. Но чтобы без занудства…

Это был гимн России. Кто же знал, что радио включено.

Как вообще люди пишут эти дневники? Что они тут пишут?

Я смотрю телевизор и ем. Ем, ем и ем, а по телевизору, то и дело рекламируют тренажеры, пояса и таблетки для похудения, диетические продукты и полезное питание. Ешьте и худейте одновременно!

Впрочем, Матвей, вся шумиха по поводу похудения меня совершенно не волнует, потому что я и так слишком тощая. Одно время даже пыталась потолстеть и ела шоколадки, булочки и чипсы каждый день, в результате ничего, кроме прыщей, не добилась.

Тоска.

Ах, мой дорогой Матвейчик, так жаль тебя! Будто бы надо слушать тебе разговоры про прыщи, но я обещаю быть серьезнее. Надо, надо.

Что надо?

Скажи, Матвей, ты случайно не знаешь, кто придумал рекламу? Просто, сейчас жизненно необходимо вернуться в прошлое и пристрелить этого человека.

Смотреть стало абсолютно нечего, а если что интересное покажут, то непременно вместе с рекламой через каждые пять минут. Я переключаю на другие каналы, но какой смысл: везде реклама.

Некоторым людям писать противопоказано.

Ох, эта лень! Я лежу на диване и не могу встать. Просто не хочу двигаться. Хочется пить, но для этого необходимо подняться, поэтому лучше я умру от жажды. Лень последней стадии: я совсем ничего не делаю, только лежу.

Подскажи, как от нее избавиться.

Действуй!

Если подумать, то каковы мои жизненные цели? Не думаю, что они имеют что–то общее с жуткой ленью.

Ведь целью жизни не может быть лежанье на диване, не так ли? Тем не менее, я продолжаю лежать.

Как ты думаешь, Матвейчик, если бы я узнала, что через день умру, то продолжала бы лежать на диване?

Представляешь, Матвей, жизнь идет, проходит мимо, даже не притрагиваясь, а ты лежишь и ничего не можешь с собой поделать.

И тебя кормят с ложечки овсянкой.

Интересно, Матвей, тебе бы понравилась овсяная кашка?

Нет.

Конечно же, нет!

Ах, Матюня, (честно сказать, очень долго думала, чтобы изобрести новое прозвище) я понимаю, что нужно действовать, но никак не представлю, каким именно образом.

Я лучше буду спать и есть мороженное, чем начну думать, как действовать, а думать об этом следует. Обещаю быть серьезной.

Ну, скажи, куда пойти учиться. Помнится, есть специальные сайты со всеми вузами. Ты, наверное, думаешь, что стоит поискать там, и мои проблемы решатся.

Нет.

Я уже так делала.

Хорошо все-таки, что ты есть! Нет, правда. Ты лучше собаки.

Жаль, что моя жизнь не так интересна.

Во всем виновата лень!!!

Ну вот, от чего ушли, к тому и вернулись: обещала быть серьезной, а тут, как среднестатистический прыщавый подросток, ставлю три восклицательных знака в конце предложения. Прости.

Надо срочно придумать что-нибудь интересное. Например, такая игра.

Берешь толстую книгу, лучше словарь, и, закрыв глаза, открываешь на любой странице. Продолжая держать глаза прикрытыми, тычешь пальцем в какое-нибудь слово, затем открываешь глаза и вникаешь в его значение. Предполагается, что сама судьба каким-то непонятным образом обязана заставить тебя, несмышленого маленького человека, открыть ту или иную страницу и попасть в то или иное слово.

Подожди.

Я хочу узнать, какую профессию выбрать.

Движение!

Я ткнула пальцем в слово «движение (movement, motion)», значит, нужно выбирать профессию, где бы не требовалось сидеть на одном месте. Но таких – целая куча!

Легче ничуть не стало.

Быть оштрафованным за нарушение правил уличного движения (значит, водитель или ГАИ?);

Возвратно-поступательное движение (смутно похоже на физику);

График движения поездов (не пойду я на поезде работать: укачивает);

Движение Сопротивления (неужели, это означает, что следует выйти на улицу с оружием в руках и, непристойно ругаясь, отстаивать справедливость?);

Движение в ногу (в армию я все равно решительно не пойду);

Движение капитала (ммм, бизнес);

Непроизвольное движение (пахнет медициной, следовательно, и кровью (а-а-а!));

Сила движения – impetus.

Ну что, Матвей, что будем делать?

Писать!

Я ничего не могу решить, даже профессию выбрать не способна.

●

Отыскав правду,

Знай, что моей вины нет.

Я лишь писатель.

Недавно найденную дверь сложно было выломать?

Всего лишь старую, трухлявую дверь разве тяжело выломать вчетвером?

Правда?!

Дверь людям не поддавалась. Они ослабли без воды и нормальной пищи.

Люди верили, что за той дверью спрятано их спасение, маленький шанс на новую жизнь.

Однако, за ней, вероятно, скрывался обычный склад, где хранились съестные запасы. Их хватило бы на небольшое время, чтобы люди окрепли и снова могли мыслить здраво.

Дверь не поддавалась, хотя в ход шли крепкие выражения и не такие крепкие стулья.

Одним словом, это была странная дверь. Но что можно понимать под словом «странный»? Неестественный? Непохожий на других? И кому позволено определять эту непохожесть и находить границы неестественности?

Могу ли я говорить о той или иной «странности», когда сама не являюсь эталоном правильности и не способна отыскать такой эталон в окружающем меня мире? Тогда кто может говорить о «странности»? Тот, кто её лишен? И не является ли отсутствие «странности» синонимом того, что человек на самом деле сам неправилен и лжив? Кто постановил, что «странный» – это отрицательный? Не тот ли, кто настолько сер и неинтересен, что всякое проявление индивидуальности спешит клеймить и загонять в угол?