Сергей Васильченко - Семнадцать. Рассказы

– Позднее выяснилась еще одна занятная вещь. Я не могу никуда выйти из этого города. Вообще. Однажды я дошел до таблички, где зачеркнуто слово «Энск», и наткнулся на невидимую стену. И никак не мог пройти дальше. И сколько бы я ни проверял, в этой стене не было бреши. Наш город накрыт невидимым куполом. Куполом специально для меня. Я провел и другой эксперимент. Сел на поезд, который направлялся в Москву. Но как только мы проехали пару километров, меня снова остановила стена. Это было очень странно, ведь через меня проходил пассажирский поезд – шестнадцать вагонов, набитых людьми.

– А если бы ты в это время был плотным ? Тебя бы раздробило поездом на мелкие кусочки?

– Нет, все иначе. Чем ближе я к стенам купола, тем хуже мои способности по превращению себя в плотного . Еще один, так сказать, занятный факт. А непосредственно возле стен эти способности и вовсе пропадают. Там, в поезде, я просто не смог бы стать плотным . Таковы законы моего существования.

– А на самолете? На самолете пробовал выбраться отсюда?

– Да, естественно. Все получилось примерно так же, как с поездом. Мы взлетели. А через несколько секунд я уперся в купол. Самолет прошел сквозь меня, а я, бесплотный , просто упал вниз.

Больно не было. Когда я бесплотен, я не чувствую физическую боль. Еще одно отличие от того времени, когда был живым. Короче, этот город стал тюрьмой для меня. Я прикован к N-ску. Я как бы дух нашего маленького дерьмового городишки. Этот факт сначала ввергал меня в отчаяние, но со временем я свыкся…

– Но твое положение не так уж ужасно. Можно делать все что угодно. Не надо работать, ты не обременен никакими социальными обязанностями…

– Это только кажется веселым. А на самом деле быть навечно запертым в теле немощного старика маленького роста в этом городе – не очень завидная участь. Возможно, я слишком был привязан к земным делам, не думал о возвышенном, и вот мое наказание. После смерти каждому человеку достается свое. То, что он заслужил. По крайней мере я так думаю. Надо было при жизни искать выход из этой повседневности. А я был глупым…

Кажется, его глаза заблестели, похоже, в них зарождались слезы. После небольшой паузы старик продолжил:

– Советую: пока не поздно, попытайся найти смысл. Смысл жизни, смысл этой вселенной. Попытайся думать не только о материальном. Попытайся думать о чем-то большем, чем просто повседневные дела. Иначе ты будешь целую вечность ходить по одним и тем же улицам и наступать на те же грабли. Целую вечность. А вечность – это как бы смерть наоборот. Те же яйца, только в профиль…

Я не знал, что на это ответить. Глотнул пива и задал новый вопрос:

– Чем ты занимался все эти девятнадцать лет? И почему не пошел к людям, не объявил о себе публично? Тобой бы заинтересовались ученые со всего мира…

– Быть подопытным кроликом? Ну уж нет. Я веду себя относительно тихо, и это мне кажется правильным. Чем я занимался все эти годы? Да много чем. Наблюдал за людьми. Люди удивительны, конечно. Развлекался по-всякому. Я мог украсть из магазина всю выручку, а потом потратить на какую-нибудь ерунду. Но это быстро перестало приносить хоть какое-то удовлетворение. Потом я стал заходить в квартиры к людям и пытался говорить с ними. Помню, проник в обычную малогабаритку в пятиэтажке. Там жила одинокая моложавая женщина. Стал плотным перед ней, а она подняла крик. Заверещала: «Ты домовой, ты домовой, ты домовой?» Я ответил отрицательно. Она закричала еще громче. Затем выбежала в подъезд и, наверно, от соседей вызвала полицию. Когда полисмены приехали, я, естественно, уже исчез. И они посчитали, что дама перенервничала и немного двинулась. На следующий день я появился в ее квартире во второй раз. Не знаю, что на меня нашло, но я снял свою одежду и начал танцевать. Ее это поразило до глубины души – таких круглых от удивления глаз я никогда не видел. Да, не очень хороший поступок. Не знаю, зачем я это сделал, просто вдруг захотелось. Она снова вызвала полицию, а я снова исчез. Она ошибалась, я не домовой. Я городовой .

Старик прервался, чтобы выпить. Выпил и я.

– Был еще один случай, – рассказ продолжался. – Я оказался в хате у одного мужика. Появился прямо перед ним. Он сидел в семейных труселях, смотрел футбол. Увидел меня, возникшего из ниоткуда, из воздуха, и у него челюсть отвисла. Я запомнил его ошалелый взгляд. А потом он решительно встал, взял меня за шкирку, выволок в подъезд и спустил с лестницы. При этом не проронил ни слова. И знаешь, я думаю, он даже никому не рассказывал об этом случае. Он, скорее всего, просто не поверил в его реальность. Многие люди, даже когда сталкиваются с необъяснимым явлением, намеренно не признают его реальность. Ведь другим доказать существование чего-то необъяснимого весьма проблематично. Люди, боясь показаться свихнувшимися, лучше уж убедят себя в том, что им все примерещилось.

– А жена твоя бывшая? Она осведомлена о твоей судьбе?

– Я, конечно, при жизни вел себя как скотина с ней. Мне хотелось только пить, о ней не думал. В итоге она выгнала меня. И правильно сделала. Да, я приходил к ней уже будучи мертвым. Сказал: «Я твой бывший муж». Она ответила: мол, ты же старый-престарый дед, ты не похож на моего мужа. И я действительно не похож. Когда-то я выглядел совсем иначе. Я пытался ей объяснить, что со мной случилось, но она просто не слушала. Послала меня к черту. Ну я и не стал ей докучать. У меня после смерти не может быть жены и не может быть друзей. Мой посмертный удел – одиночество. Видимо, так и было задумано. И вы все умрете, а я так и буду ходить по этим улицам, плотный или бесплотный …

– Стой, погоди, – я его прервал. – В детстве, когда мне было лет десять, мы с пацанами в летнем лагере вызывали гномика. Этот лагерь находился не здесь, а на югах, в Краснодарском крае. И была у нас там традиция рассказывать страшилки по ночам. А еще – вызывать гномиков. Уж не знаю, делают ли это современные дети… Я помню, что гномика мы вызывали ночью, приманивали его конфетами. А под утро одна девочка, испуганная и заплаканная, выбежала из палаты и сказала, что видела этого самого гномика. Тогда все решили, что у девочки просто богатое воображение. А вдруг девочка не врала и не придумывала? И вообще дети обладают особым взглядом на мир, безумно восприимчивым зрением… Теперь я начал понимать, откуда ноги растут у той детской шалости. Возможно, перед девочкой появился кто-то типа тебя. И до сих пор бродит по Краснодарскому краю. Может, и в других местах планеты есть такие же существа, как ты.

– Но я никогда с ними не свяжусь. Это ничего не меняет в моей судьбе.

Неловкое молчание. Пива у обоих оставалось уже на донышке. Я посмотрел в глаза моему собеседнику. Тихо произнес: