Dmitry TKL - Magazin Ludey

Но сейчас речь пойдет совсем не об этом. Я уже в своей маленькой писательской квартирке на Проспекте мира. Младший брат спит, и я не планирую его будить. Как всегда, я везде буду не вовремя, поэтому времени наглаживать белую рубашку нет. Значит, и от официальных туфель тоже придется отказаться. С чего я взял, что обязательно нужно везде быть в деловом стиле?

Надоело загонять себя в какие-то рамки, люди вокруг такие, что и без собственных тараканов ограничений предостаточно. И все начинается с малого – обычно я вспоминаю деревянный домик моей двоюродной бабушки с «сиденьем» на заднем дворе. Даже дырка на этом деревянном сидении квадратная, что определённо ставит в некие неприятные рамки.

От рамок я решил отказаться, поэтому перед учебным и рабочим днем посидим компанией в кофейне на Патриарших.

Перед тем, как открыть входную дверь, проверяю, насколько пригоден для выхода в свет. Загорелое отдохнувшее лицо, лукавый блеск в глазах, подстриженная, четко очерченная борода, ничуть не располневшие черты овального лица. Живота тоже не появилось. На мне синяя рубашка с подкатанными рукавами, такая, что никогда не определишь, гладил ты ее или нет (я всегда склоняюсь ко второму варианту). Темные чиносы Armani Exchange и неизменные New Balance. Благо, работа позволяет выглядеть так. Добавить пару капель секретного парфюма и три кожаных браслета на руку. Волосы не укладывать. А вот от шерстяного пальто отказываться не стоит. На улице все же холодно.

Как грустно. На бегу понимаю, что одну-две пары придется пропустить. Но гораздо страшнее то, что ребята уже через двадцать минут будут ждать меня в месте, куда добираться минут тридцать пять…

И, пока я опаздываю, расскажу то, что нужно знать обо мне. Я Вадим. Только так, никаких Вадиков. Мне двадцать три, друзья думают, что я романтик-дурачок. Бабушка говорит, что я трачу слишком много денег на глупости, но я называю это lifestyle. А ещё у меня сухие пятки, боюсь кого-то задеть и оставить рваную рану. Я скорее выбираю инжиниринг разрушения, чем согласия. Только притворяюсь «скрепкой» между разными слоями больших компаний. На самом деле, изначально готовлю все к большому взрыву. И, как уже стало понятно, постоянно опаздываю, все об этом знают и привыкли.

И привыкли настолько, что вовремя на месте был только Илья. Кофейня крохотная, французские окна, маленькие столики на расстоянии не больше десяти сантиметров друг от друга. Людей в это время практически нет, только мы – бездельники.

Высокий и худощаво-рельефный, в чертах лица чем-то похожий на сверхчеловека, мой давний друг в одиночестве потягивает кофе за столиком у окна. Я всегда всем говорю, что он мой партнер по фитнесу, но в зале вместе мы были раза два. Так, в основном мы ходим есть и болтать. Как и я, мой светловолосый приятель – преподаватель английского. Ему двадцать пять, он уверен в себе и всегда знает, чего хочет. Особенно после его недавнего расставания.

– Ну наконец-то, – обнимает он меня.

– Ну а ты думал. Ты же знаешь, что я всегда так, – смеюсь. Лучше сразу перейти к обороне.

– Да и те две хороши, – Илья произносит это громче, когда видит Аню с Юлей, входящих в крохотную кофейню. У Юли в руках сумка с покупками. Не понимаю, где она нашла время, чтобы что-то купить с самого утра. Выглядит она достаточно креативно: остроносые лаковые туфли на уверенном невысоком каблуке, леопардовая юбка и черная толстовка. Правую руку на внутренней стороне запястья украшает татуировка в форме треугольника, на пальцах несколько колец на фалангу. Сверху темное шерстяное пальто и огромный шарф. Наконец-то оделась по погоде. Чего не скажешь об Ане. На длинноволосой брюнетке облегающая дутая куртка синего цвета, открывающая горло, платье и туфли на тонком каблуке. Она очень легко одета – пока не понимаю зачем, но сделала она это специально и ей очень холодно.

Когда у нас происходит традиционный обмен поцелуями в щеку, и мы наконец усаживаемся за столик, парни напротив девушек, шатенка сразу же хочет заполучить себе все внимание. Она широко раскрывает большие зеленые глаза и взволнованно вздыхает.

– Я купила бокалы. Как вы думаете, сколько они стоят? – она игриво поднимает голову и демонстрирует один из бокалов, выуженный из пакета.

– По 800 рублей, – предполагаю я заумно, рассматривая стекло на свету. Она способна на все…

– Как ты угадал? – она удивилась так натурально, что я даже ничего и не заподозрил.

– Я хорошо знаю цены на посуду, – отвечаю даже слишком самодовольно. Мы наконец-то делаем заказ. Не могу дождаться капучино и брускетту с говядиной терияки. Вижу, как Юля плотоядно улыбается, пока Аня заканчивает говорить официантке о температуре кофе и безлактозном молоке. Выждав несколько секунд, Юля как бы невзначай договаривает.

– Вообще-то 59 рублей. Хорошо он знает этот рынок, – и смотрит на меня торжествующе.

На моем лице теперь улыбка. Как же ей это удается? Так искусно подлавливать меня на вещах, которые я сам ненавижу. Самодовольство… Выгляжу как идиот. И мои друзья не преминут сделать на этом акцент. Когда им надоест надо мной издеваться, я начну прислушиваться к монологу Ани.

– Сегодня очень холодно, но я решила пожертвовать здоровьем ради образа суки.

Эта реплика заставила меня улыбнуться и с удивлением взглянуть на нее. Так и знал, что она так легко одета не просто так. На мой немой вопрос она ответила, поглаживая недавно выпрямленные волосы:

– Суки не одеваются, – Аня медленно поправила макияж и смахнула несуществующий комок с идеально красных губ. – Сегодня я буду сидеть в жюри конкурса и говорить: «Так, спойте то же самое, только a capella. А можете теперь что-нибудь, только на русском? В следующий раз лучше с этого начинайте». – А темные глаза смотрят на нас так, как будут смотреть на всех вечером. Довольно эффектно.

– Это почему это тебе так можно? – усмехается Илья.

– Эс – статус, – говорит она, гордо вскидывая голову.

– Извини, но эс – это не статус, это задница по-английски.

Все непроизвольно начинают смеяться.

– Я бы оценила эту шутку, если бы у меня было время, – она быстро вернула свое самообладание и, манерно качнув головой, ответила на телефонный звонок. Нам наконец-то принесли еду. Следующие десять минут мы потратим на кадры.

– Да, Ваню своего она опять дразнит. Его друзья ее на конкурс и позвали, – проясняет ситуацию Илья как всегда спокойным тоном, когда заканчивает делать фото. Он у нас главный фотограф. После его слов сразу же вспоминаю, сколько бессонных ночей со слезами принес нам этот Ваня, и хмуро смотрю на подругу. Хотя она выглядит уже как взрослая девочка и должна справиться с ним.

Она слишком креативна, чтобы быть земным человеком. У Ани отличное чувство юмора и такая меланхолическая ленца в отношении работы, но она совсем не такой Онегин, как я. Деятельная, говорливая, поющая и фонтанирующая идеями, она не сидит слишком долго на одном месте. Обожаю ее, поэтому она заслужит лишь пару предложений критики, которые я передам ее же прямой речью: