Хельга Лайс - Полет на бумажном самолете

– Да, конечно, я слушаю. – Хоть Эд старался сохранять участливое выражение лица, он не без опаски раздумывал о том, что она ему хочет поведать. Неужели в ее роду не обошлось без вампиров? Или она отметила двухсотлетний юбилей? В общем, в душе он почему-то был настроен на шутливый тон.

– Эд, ты ведь заметил, что я говорю больше о бабушке, но ничего об остальных членах моей семьи. Это тебя удивляло, ведь так?

– Да, заметил. Но я решил, что ты просто не хочешь поднимать эту тему.

– Придется начать издалека, хотя нет, подожди: для начала, мой дедушка умер четыре года назад, его сердце не выдержало, и тому была причина, годами точившая его изнутри.

– Соболезную, смерть близких – это всегда ужасно.

– Так вот, помимо дедушки, пусть земля ему будет пухом… Черт, мне так сложно об этом даже думать! Когда мне было всего шесть лет, в моей семье случилось трагедия, – и тут Софи запнулась, глаза ее повлажнели, – я тогда наелась грязных ягод с бабушкиных кустов в саду, тогда как мой брат… – на этом слове в голосе отдавалась боль, – их не ел, потому что слушался маму и папу, которые ему внушили, что нельзя есть немытое. А, я будучи маленькой непослушной девочкой, наелась от души, и к вечеру слегла с болью в животе и повышенной температурой. Именно в этот вечер у нас были билеты на тот злосчастный рейс, чтобы лететь к себе домой, в Кристал Лейк. Речи о том, чтобы взять меня, быть не могло, слишком плохо себя чувствовала для двухчасового полета. Родители не хотели улетать без меня. Но бабушка уговорила их, убеждая, что она лично привезет меня домой, как только самочувствие это позволит. Никто не мог предугадать того, что случилось во время полета…

Эд не торопил, потому что понимал, как тяжело ей дается рассказывать ему о семейной трагедии, ограничиваясь лишь понимающим выражением лица. Конечно, всякие глупости о вампирах покинули его голову.

– Дедушка вызвался их провести, потому что за мной надо было кому-то смотреть, и эта миссия возлагалась на бабушку. Когда он вернулся, все было в порядке, и на этой ноте мы проспали спокойно до утра, не ведая о том, что случилось нечто ужасное и не поддающееся логике.

Эду казалось, что он догадывается, что случилось с тем самолетом, но его насторожили последние три слова. Если самолет упал, то почему такое должно подаваться логическим умозаключениям?

– Утром по радио сообщили, что самолет, на котором летели мои родители и Кевин, бесследно исчез.

– Как это «бесследно исчез»?

– А так! Его потеряли из радаров на 54-й минуте полета. Сообщалось, что пилоты указывали на сбой и сильные тряски, и потом все. Самолет искали по всем местам, где он теоретически должен был упасть, то есть в лесах, пустынях, так и в водоемах, прочесывая каждый дюйм. Но безрезультатно.

И тут Софи перестала себя сдерживать, и по ее румяным щекам градом покатились горячие слезы. Эд обнял ее, приговаривая: «Не плачь, малышка!».

– Понимаешь, хоть это жутко прозвучит, но если бы они и правда погибли, мне было чуточку легче, но нет, живу двенадцать лет с надеждой, что когда-нибудь они объявятся целыми и невредимыми. Не было ни одного дня, когда я когда просыпалась утром и не думала: «Это, наверное, мне снится плохой сон. Сейчас ко мне зайдет мама, чтобы чмокнуть в щеку и сказать «Доброе утро». С того злосчастного дня я не возвращалась к себе домой, бабушка с дедушкой не могли найти в себе силы посещать пустой дом пропавшей дочери, боялись, что не выдержат, и оставят, в таком случае, меня совсем круглой сиротой. Хоть дед ни разу не заговаривал на эту тему, однако как-то раз я застала его за просмотром фотографий с моей мамой и братом. Его лицо было ужасно печальным, от чего морщины приобретали еще большую резкость, придавая ему на двадцать лет более старший вид. Особенно ужасно воспринимались нами периодические новости об упавших самолетах, но всякий раз, ни один из них не был тем САМЫМ. В общем, мы никак не могли абстрагироваться и жить дальше. Каждого из нас троих переполняло страдание и непонимание того, как можно пропасть так бесследно, обладая такими габаритами.

Софи замолкла, переводя дух в объятиях Эда. Тот ничего не отвечал, потому что боялся сказать по неосторожности что-то неуместное, предпочитая роль понимающего слушателя. Но то, что он услышал далее от нее, не могло не повергнуть его в состояние растерянности:

– К чему была эта исповедь: я хочу впервые за столько лет посетить свой родной дом.

Так уверенно это прозвучало, что свидетельствовало о том, что сие решение принималось не спонтанным образом пять минут назад.

– Ты действительно уверена, что хочешь этого?

– Конечно, я давно желала проведать то место, где прошли мои самые ранние годы. Теперь мне достаточно лет, чтобы совершить задуманное. Правда, бабушке я еще не говорила об этом. Ты – первый, кому довелось услышать о моих намерениях. Думаю, она не будет возражать. А если и будет, то все равно не сможет мне ничем помешать. Но…

– Да?

– Но мне нужен тот, кому я доверяю как самой себе, чтобы полететь туда. И поэтому я прошу тебя: пожалуйста, окажи мне свое сопровождение.

Эда настолько порадовал тот факт, что она ему оказывает такое доверие, что стало причиной его рефлекторного: «Да без проблем!». Тот случай, когда язык – враг своему владельцу.

Упав в свою кровать, Эд почувствовал, как у него бешено бьется сердце, а тело охватывает неприятный холодок. Ему ни разу за всю свою недолгую жизнь не доводилось пользоваться услугами воздушного перевозчика, так как не было особой нужды куда-то далеко отправляться, ведь было достаточно старых добрых автобусов и поездов. Помимо тех страшных новостей о падениях самолетов, его страх усиливала история от Софи. Меньше всего хотелось отказывать ей в просьбе, хотя он и в самом деле искренне вызвался ей помочь, не думая в ту секунду о своих страхах. Одиноко валяясь в полутемной комнате, Эду стало трудно отвлекаться от размышлений, тяготивших его душу.

– Привет, Эд! – В комнату завалился сосед, и судя по шаткой походке и помятой одежде, уже успевший накатить Он еле стоял на ногах, глядя невидящим взором куда-то в сторону.

– Привет, Гарри! Что на этот раз?

– Почему сразу «что на этот раз»? Не могу я повеселиться, а? На то они и студенческие годы, что куражиться как в последний раз! Не будь таким скучным!

Эд не стал ему говорить, что помимо вечеринок есть обязанности вроде учебы. Но, во-первых, раньше Эд и сам практически не вылезал из типичных студенческих развлечений, уделяя время образованию лишь в самых последних моментах, но благо, ему хватало способностей наверстывать и сдавать на «Отлично». А во-вторых, сосед – типичный представитель тех богатеньких детишек, которым постоянно все сходит с рук. Гарри задумчиво почесал свою макушку, после чего упал ничком на свою кровать, чей громкий храп отзывался эхом по небольшой комнате.