Ольга Милосердова - Приснись мне

Я не верю в любовь с первого взгляда. Считаю, что любовь приходит с годами, со временем.

Прежде всего, в отношении человека возникает симпатия, он или она нам просто нравится. Назовем человека неким «объектом». Мужчина видит в женщине «объект» вожделения, женщина признает «объектом» желания мужчину. В общем, все как у нормальных людей.

Но разве это уже и есть та самая любовь? Нет, это всего лишь симпатия, чувство предрасположенности, возможно, влечение, зачастую не перерастающее во что-то большее.

Но вот когда ты привязываешься к «объекту», когда понимаешь, что жизнь твоя становится блеклой, пустой, ненасыщенной без него… – это зависимость. Да, так и есть. Иными словами, «объект» привязал тебя к себе, а ты и не сопротивлялся. Тебе это нравится. Жить без «объекта» ты уже не можешь, ты от него зависим. Только вопрос: «Кого ты любишь больше – себя или свой «объект?» По мне, так ты любишь себя в проявлениях любви к конкретному «объекту» своего желания. Это, возможно, и не плохо, но это совсем не то чувство, которое люди упорно называют любовью.

С детства мы привязываемся к самым различным вещам, кажущимся нам неотъемлемой частью нашей жизни. Мы не засыпаем без любимой игрушки, отказываемся идти в детский сад, если знаем, что сегодня там не будет любимого лучшего друга Юры или подруги Лизы, не идем в школу, если сегодня отменили любимый предмет – физкультуру, прогуливаем университет, когда в расписании не стоит лекция любимого преподавателя, мы не ходим на работу, если она нелюбимая (с последним можно поспорить, но речь сейчас совсем о другом).

Дело в том, что наши привязанности, назовем их так, помогают нам жить, помогают нам приспосабливаться к изменениям, происходящим вне нас и не зависящим от нас – нам так просто легче.

Ввязавшись в историю взаимоотношений с каким-либо «объектом» на уровне «нравится – не нравится», ты начинаешь размышлять: «Привязанность это или любовь? Что именно я чувствую, испытываю к «объекту»? А вдруг это любовь? Вдруг этот «объект» тот, с кем я, веря народным сказкам, буду «жить долго и счастливо и умру в один день»?»

Тебя охватывает паника. Ты понимаешь, что мог уже влюбиться в человека, мог его полюбить, но всё же сомневаешься, верно ли распознал любовь. Такова человеческая натура – во всем сомневаться.

Ты начинаешь находить оправдания своим сомнениям, начинаешь подозревать своего «объекта» в неверности, начинаешь думать о том, что он тебя, возможно, не любит, или любит, но не так, как хотелось бы тебе, а значит плохой он, а не ты.

Счастливчики те, кто смогли сразу и безошибочно понять, чего они хотят от «объекта», определиться со своим отношением к «объекту», разглядеть и удержать возникшее чувство влюбленности, нежно заботиться о нем до тех пор, пока оно не переродилось в настоящую любовь.

Но люди часто ошибаются.

Рождение любви – процесс длительный. Именно поэтому, как кажется мне, нельзя полюбить кого-то с первого взгляда. С первого взгляда – симпатия, неосознанное влечение, даже страсть, но не любовь.

Двойственность нашего сознания, наша эмоциональная несостоятельность, неосознанное и неизученное ещё до конца влияние на нас нашего подсознания заставляют нас, порой, быть несуразными в поведении и в поступках, заставляют нас совершать необдуманные действия, принимать неверные решения. Сплошь и рядом.

В тот день я пришла в храм.

Недалеко от места моей работы находится небольшой деревянный Храм Святителя Николая Чудотворца. Батюшке Николаю имею привычку молиться с самого детства, читаю молитвы, написанные в его честь, прошу его часто о том, о чем просится.

Так вот в другие дни всегда мимо ходила, столько лет, а в тот день решила зайти.

Стояла поздняя осень. Мужчины надели теплые стеганые куртки, перчатки, шапки. Женщины кутались в шерстяные платки различной отделки: узорчатые и без рисунка, однотонные, но обязательно яркие. В нашем городе каждая вторая – модница.

Я не любила носить платки, мне казалось, что их носят бабушки. Шла в храм, надеясь, что там смогу купить платок или просто взять на время (обычно в церквях всегда висят в каком-нибудь уголке платки для прихожанок). Так и получилось.

Перекрестилась трижды перед дверьми храма, как положено, поднялась по новеньким, деревянным ступенькам, зашла. Вспомнила в тот момент, что когда-то я уже заходила сюда, но это было давно и как-то неосознанно.

Вечерняя служба подходила к концу. Был православный праздник, чтили память кого-то из святых, сейчас уже не вспомню кого именно, и, несмотря на будний день, людей было много. Батюшка лет тридцати пяти (тогда я ещё не знала, что это отец Алексей) держал в руках крест, и прихожане стояли в очереди и по одному подходили приложиться к кресту.

Я не подошла. На службе не присутствовала и решила, что ко мне этот «обряд» никоим образом относиться не может, бездумно повторять за всеми не хотелось. Гордыня не позволила.

В храме было хорошо: пахло ладаном и свечами.

Служки храма вовсю начали вечернюю уборку и активно тушили даже только что зажженные прихожанами свечи, еле слышно ворча и причитая. Всем хотелось уйти домой пораньше, даже из такого благодатного места. Человек везде устает.

Мне всегда в церквях нравилось. Раньше я посещала церкви только тогда, когда мы, будучи ещё школьниками младшего среднего и подросткового возраста, отправлялись на экскурсии вместе с педагогами школы по известным и памятным религиозным местам Святой Руси, находящихся в нашем городе или его пригородах; ну, или когда, как все, с родителями на Пасху ходили святить куличи и яйца, порой, даже не понимая, для чего это нужно.

Я, тем не менее, всегда шла к Богу с любовью и радостью. Мне в храме становилось легко, какие бы мрачные мысли и житейские проблемы не одолевали меня, в храме я забывала обо всем и просто разговаривала с Богом. Он всегда был готов меня выслушать.

Вот и в тот раз мне так хорошо стало, усталость прошла, негатив, накопленный за день, улетучился разом, захотелось всем и каждому в храме улыбнуться, помочь, помолиться за каждого, попросить Боженьку простить даже самых грешных людей на земле. Я обычно не прошу Бога за себя, но в тот момент готова была и к этому. Какая же благодать!

Внимание мое было рассеянным, чувства радости, умиротворения и спокойствия переполняли меня в те минуты. Понадобилось время прежде, чем я смогла сконцентрироваться. Встала я в левой части храма. Там находился образ Святителя Николая Чудотворца с частичкой его мощей, и там просто было меньше людей. Решила постоять, подождать, пока народ разойдется, чтобы спокойно самой приложиться к ликам икон и, не дай Бог, никому не помешать. Я всё-таки больше люблю бывать в полупустой церкви, не люблю суету.