Сергей Масленников - Бегство на Восток. Роман-предсказание

Они оказались в спальне, и Джон нежно положил свою бесценную ношу на кровать и сам прилег рядом. Глядя друг другу в глаза, они увидели, как в них бьётся живой огонь любви и страсти, как в них в них сверкает огромное желание быть любимыми и дарить любовь!

Наклонившись, он приблизил свои губы к ней, и они сомкнулись в поцелуе…. Страстное горячее дыхание девушки буквально обожгло его, её руки обхватили его голову и, прижимая его к себе всё сильнее и сильнее, она отдалась ласкам любви! Не отрываясь от её губ, Джон нащупал пуговицы на её брюках, расстегнул их и стал осторожно их снимать, но вот он почувствовал, как Мари своими ножками сдернула их одним движением вниз и вот уже её руки помогли ему оказаться без брюк. Им удалось, практически не отрываясь от поцелуя, остаться без одежды в этом временном пристанище их начавшейся любви. Их тела сплелись воедино, они ласкали друг друга так неистово, как будто это был их последний день на земле, они наслаждались телом любимого и оба одновременно улетали в космос по много раз – казалось, что время остановилось, и в целом мире они были только вдвоем! Движения Мари осложняли раны, и Джон старался быть аккуратным, но иногда в пылу страсти он забывался и только сдерживаемые стоны девушки останавливали его в невозможном желании соединится с ней ещё сильнее.

Прошло время, вернее оно пролетело, как им показалось, как доля секунды, как миг – сладкий, волшебный и глубоко чувственный, миг счастья, достающий до самых скрытых уголков души…

Они лежали рядом, откинувшись на подушки, их пальцы сплелись воедино, продолжая передавать ощущение нежной близости от одного разгоряченного тела к другому. И он, и она лежали с закрытыми глазами, продолжая испытывать необыкновенную ласку к любимому человеку….

Во всяком случае именно это испытывал Джон. И ему казалось, что и Мари ощущает тоже самое. Он продолжал сжимать ее нежную ладонь с своей, одновременно поглаживая большим пальцем шелковую кожу её руки. Он услышал её вздох, она выпростала свою руку и села на кровати. Повернув голову к ней, он открыл глаза и встретился с ней взглядом. Как только она увидела его взор, она тут же отвела свои глаза, но Джон успел заметить, как блеснули её глаза, он успел заметить в этих чудных зеленых очах, как ему показалось, вспыхнувшее к нему чувство…

– Вставай, бездельник – шутливо произнесла она, – помоги застегнуть то, от чего ты так лихо меня избавил. Снять-то снял, а одевать кто будет?

Она повернулась к нему спиной, одной рукой доставая майку цвета хаки из-под одеяла. Даже при слабом свете, который проникал в комнату из-под двери, ему было видно, как прекрасна её нежная стройная шея, как красива её тонкая спина, как чудно изгибается её стан, переходя из стройной талии в широкие бедра.

– Даже гель на поломанных ребрах выдержал, – то ли с усмешкой, то ли с веселым упреком, – сказала Мари и, вскинув над головой здоровую руку, стала осторожно продевать в рукав футболки раненую. Джон быстро приподнялся, взял майку и помог ее надеть. Потом он достал с пола остальную одежду и подал ей, одновременно придерживая на своих бедрах одеяло. Сев рядом с ней на краю кровати, он смотрел на нее и не мог оторвать глаз от её красивых волос, от её высоко поднятой головы, от её вздымающейся, под тонкой тканью, груди. Мари, в это время поправлявшая волосы, почувствовав её взгляд, повернулась к нему и посмотрела ему в глаза. Она смотрела спокойно, казалось бы, даже чересчур, и старалась всем своим видом как будто отрицать то, что произошло между ними только что.

– Я очень бы хотела надеяться на то, что произошедшее между нами так и останется только между нами, – ровным, ничего не выражающим голосом, произнесла она, продолжая сверлить его взглядом. Её большие зеленые глаза уже не сверкали, в них появилась присущая ей спокойствие, требовательность и уверенность. – Мне это было необходимо, так как это серьезно поможет моему выздоровлению. Завтра мы можем тронуться в путь.

Она проговорила это совершенно безапелляционно и даже где-то требовательно, как бы давая понять Джону, что это была всего лишь просто забота о здоровье.

Он смотрел в пол уже после первых её фраз и в его душе зрела злость. Он не ожидал от неё таких слов, ему всё ещё хотелось обнять её и приласкать, но эти жёсткие слова были подобны ведру холодной воды, вылитому на него. Еле сдерживаемое им раздражение уже было готово выплеснуться в виде потока бранных слов, как вдруг он услышал, во всяком случае ему так показалось, едва различимый шёпот: «не верь ей, она любит тебя» … Он поднял голову и посмотрел на неё. Её губы были плотно сжаты, взгляд суров, и она сидела выпрямившись, ожидая от него ответа. Джон встал, оделся и ни слова не говоря вышел из комнаты. На кухне он увидел, что Патрик уже не спит и, сидя на диване, встречает его взглядом, в котором сквозило сочувствие. Казалось, что он говорит Джону глазами – «всё будет хорошо, не огорчайся». Сев за стол, Джон налил себе вина и отрезал кусок сыра. Затем неторопливо выпил полный бокал этого вкусного домашнего напитка, потом откусил маленький кусочек и стал неторопливо его жевать, оставаясь в мыслях о произошедшем в комнате, продолжая недоумевать о такой резкой смене её настроения.

– Как ты себя чувствуешь, – спросил он Патрика.

– Нормально, только есть очень хочу.

– Придвигайся ближе и накладывай что хочешь, дружище, – Джон ласково потрепал подошедшего парня по плечу.

Они наложили себе еды и стали уминать за обе щеки. Ели они молча, изредка отрываясь, чтобы выпить. Послышались шаги в коридоре, казалось бы, нарочито громкие, шедший как бы старался предупредить о своем приближении. Дверь открылась и вошла Мари. Она успела сделать привести волосы в порядок и умыться и выглядела отдохнувшей и свежей.

– Ну что пацан, выспался? Завтра выступаем, ты готов в дорогу? – прямо с порога весело спросила она Патрика. Но её шутливый тон не вязался с её глазами, которые смотрели на мальчишку как-то осуждающе что-ли, как будто ругая его. Тот сидел, не глядя на девушку, и продолжал есть, как будто не слыша её вопроса. Лишь едва заметный его кивок послужил ей ответом.

– Ну и славно, – подходя к столу и оглядывая его, заключила она. Взяв посуду, она наложила себе мяса, налила вина и приступила к еде.

Джон допил из бокала, встал из-за стола и сел на диван так, чтобы можно было видеть лицо Мари. Он всё ещё не мог окончательно успокоиться и ему очень хотелось каким-то образом прояснить создавшуюся ситуацию. Но он понимал, что сейчас у него это не получится и решил отложить это до удобного момента. Приняв это решение, он заставил себя переключиться на мысли о другом. А именно – «где Пол»? ведь прошло уже несколько часов, а от него ни слуху, ни духу. Уже вечерело, а его всё не было.