Виктор Богданов - Команданте Май

– Почему это?

– Вы – свой.

Опять он удивил меня. Я вопросительно воззрился на него, ожидая разъяснений. И они последовали:

– Вы, хоть и старый снаружи, но всё равно не такой…

– В каком смысле «не такой»?

– Не такой, как все взрослые.

– Спасибо за комплимент, конечно, но с чего ты это взял?

– Будто сами не знаете…

– Хотелось бы услышать твою версию.

– Ладно, сами напросились… Вы не такой, как остальные взрослые, потому что на самом деле вы всё ещё сами мальчик. На самом деле вы такой же, как я или на год или два меня старше, но не больше…

Вот это выдал! Я обалдел не на шутку. Всё что угодно ожидал услышать, но не такое! Мысли галопом заскакали в голове. Конечно, любой человек с возрастом желал бы на время вернуться в детство, но чтобы дети заявляли взрослым, что они не старше их – такого я не встречал даже в литературе. Хотя, если взглянуть с другой стороны, разве не я писал, что хотел бы проснуться поутру мальчишкой? Неужели он знает про те стихи? Это вряд ли. Тогда почему он так сказал? Да, я многое бы отдал, чтобы снова оказаться мальчишкой… Но Тим… Как это возможно? Неужели он может читать самое сокровенное?

Стараясь сохранить невозмутимый вид, я выдавил всего одно слово:

– Почему?

– ПОТОМУ ЧТО! – с нажимом произнёс Тимка. – Тебя… ой, вас, сразу видно, какой вы на самом деле – меня не обманете.

Я понял, что более толкового объяснения не добьюсь. Мало ли какие ассоциации могли возникнуть в голове ребёнка после нашего общения. Но мне было приятно, что он таким вот необычным образом признал меня за своего. Чтобы сохранить солидность я помолчал и покачал головой, хотя внутри хотелось смеяться, как мальчишке.

– Знаешь, может быть я внутри и такой, как ты говоришь, но, даже если бы сейчас уменьшился до твоих размеров, то, по крайней мере, не стал бы бегать по дому сверкая голой попой, как это делают некоторые без всякого стыда.

– Подумаешь… – дернул плечом Тим. – Между своими можно и так… ничего особенного…

– Да оденься же ты, наконец! Сейчас бабушка придёт, ругаться будет. Я в душе, может, мальчишка, а снаружи всё-таки взрослый и если понадобиться, то и всыпать могу!

– Чем? Подтяжками? У тебя даже ремня нет, – заявил этот нахалёнок.

Я уже собрался, было, шлепнуть его по мягкому месту, но он отпрыгнул и, издевательски хихикнув, показал мне язык. Тем не менее, дошёл до шкафа и оделся.

– Теперь доволен? – заправив футболку в трикотажные шортики, спросил он.

– Вполне, – ответил я, пропустив мимо ушей уже во второй раз фамильярное обращение к себе.

После ужина мы с Тимом больше часа лазили по интернету, рассматривали фотографии старинных монет и читали о них. Увлекательное, оказывается, это дело. Многие старинные монеты имели свою историю, порой очень интересную. Хотя бы тот же талер восьми братьев. Порой эти истории были романтическими, порой – трагическими. Но даже они вскоре надоели. Видя, что мальчишка начал скучать, я уступил ему место за ноутбуком, показав папку с набором игр. (Сам иной раз, как мальчишка, играл в какую-нибудь игру, грешен…) Через несколько минут от стола стали доноситься залпы корабельных орудий – Тим вступил в бой с эскадрой противника.

Оставив его, я переместился в комнату хозяйки, с которой мы мило побеседовали обо всём сразу и ни о чём одновременно, смотря по телевизору новости. Хозяйка при этом ещё успевала гладить выстиранные вещи. После новостей начался какой-то фильм, и мы некоторое время смотрели его, затронув в беседе тему современного кинематографа – однобокий он стал. Ну, в смысле все фильмы похожи один на другой – если не бандитские разборки, то героические полицейские во всех ракурсах и с любой стороны, перемежающиеся, время от времени, постельными сценами, которые в былые времена ни за что не показали бы.

В комнату вошёл Тимка и тоже уселся смотреть фильм.

– Что так быстро наигрался? – поинтересовался я.

– Меня утопили четыре раза.

– А ты хотя бы одного?

– Не-а, не пошла игра…

– Бывает.

Он сидел и смотрел телевизор, но вид был такой, будто он ничего не видит. Задумчивый вид. Интересно, о чём он думает?

– А не пойти ли нам прогуляться? – предложил я. – Подышим свежим воздухом перед сном. А, Тимофей? Как считаешь?

– Куда?

– Да хоть во двор спустимся и посидим, подышим. Спать ночью будем крепче.

– Можно… А вы расскажете какую-нибудь историю? А то всё только обещаете…

– Так и быть, что-нибудь расскажу.

Мы спустились во внутренний дворик.

– Где устроимся? На скамейке старичков или на другой?

– Я не молодой, а ты до второй скамьи не дорос пока. Давай тут, под сиренью. Вдруг другая понадобится кому-то помоложе меня и постарше тебя, а место будет занято – нехорошо получится.

Я устроился на скамейке, он сел рядом.

– Ну, начинайте, – после недолгого молчания, произнёс Тим.

– Хочешь, значит, послушать какую-нибудь историю? А про что?

– Что-нибудь интересное.

– Ну, брат, в моей жизни много чего интересного было. Только вот интересное для одного человека может оказаться скучным для другого. Ума не приложу, чего тебе рассказать.

– Что-нибудь такое, чтобы с приключением…

– Приключения любишь? А какие? Ты сам-то читать любишь?

– Читаю иногда.

– Иногда… И что же прочитал в последний раз?

– «Землю Санникова». Как раз перед каникулами закончил.

Ого! Достаточно серьёзная книга для десятилетнего мальчика. Я с уважением посмотрел на него:

– Понравилась книга?

– Да, только жалко их всех. Всё племя же погибнет, замерзнет. Там вокруг их острова кругом сплошные льды – север, в общем.

– Да, ты прав. Оазис их мира основывался на тёплом озере, что подогревался вулканом.

– Да, не повезло им. А как вы считаете, такое место есть на самом деле?

– Вопрос сложный. На современных картах такого острова на севере нет, но в старые времена путешественники видели вдалеке, за льдами, горы и острова. Сейчас их видения склонны объяснять оптическим миражом, но не всё так просто, как кажется.

– Мираж – это когда видишь то, чего нет на самом деле. Проще говоря – глюки.

– В большинстве случаев – да. Но миражи бывают разные. Иногда это на самом деле оптическое явление, но в иных случаях бывает и нечто другое, чему человек пока не в состоянии дать разумное объяснение.

– А если не оптическое, то какое?

Мне вдруг стало понятно, о чём вести с мальчишкой разговор. Какие ему ещё рассказы о приключениях, когда он сам уже по уши в приключении.

– Давай вернёмся к легенде, что ты рассказал мне утром, и к тому случаю на берегу, когда ты видел чужого мальчика.

– Юргена?

– Юргена. Вот вспомни легенду и рассказы других ребят. Они видели его? Видели! А куда он уходит и откуда появляется никто не знает и не видел.