Марк Вевиоровский - Концерт Патриции Каас. 10. И завтра будет день

– Иваныч, там большая палатка и несколько джипов около нее!

– Всем закрыть глаза! Можно открыть …

Над пустой площадкой клубится серый дым – или это столб пыли?

Еще несколько кварталов развалин.

В небе появляются самолеты – штурмовики.

– В углу противотанковые мины. Вбрасываем в воздухозаборники двигателей …

Несколько самолетов исчезли в клубах серого тумана, кокон ощутимо подбрасывало …

После возвращений домой Свиридов поблагодарил всех за руку и настоятельно просил не вспоминать о рейде …

Свиридов уже давно подталкивал руководство Сибирского научного филиала «НИПЦ» в далеком городе «Солнечный» к организации полномасштабного производства лекарственных препаратов.

Постепенно это желание стало все сильнее проявляться у Шабалдина, у Иванищевой, у сотрудников медико-санитарной службы, разросшейся на основе аналитической лаборатории.

Сперва небольшое производство возникло для обеспечения областных ветеринарных служб, затем после довольно резкого воздействия московского начальства круг выпускаемых препаратов стал расширяться.

Строительство новых помещений не потребовалось – даже части законсервированных объектов было вполне достаточно для развертывания полномасштабного производства биологических и медицинских препаратов.

Значительно больше времени потребовалось для получения всевозможных разрешительных документов и лицензий, и без активной помощи Свиридова этот процесс мог бы растянуться надолго.

На торжественное – и чисто формальное – открытие производства в Сибирь прилетели сам Свиридов и многие его коллеги. Прилетели давно не посещавшие филиал заместители Почетного Генерального Виктор Скворцов и Потап Потапович, заместители Генерального Полина Ерлыкина и Виолетта Ерцкая, главный инженер «НИПЦ» Елена Долгополова и сама Генеральный директор «НИПЦ» Маргарита Антипова.

Маргарита была здесь впервые, но быстро освоилась и умело вела торжественное заседание на открытии нового производства, расположившись в центре стола президиума, а за этим столом кроме московских гостей разместились полный тезка московского гостя Анатолий Шабалдин, Ангелина Иванищева, Валерия Верещатская и главный врач объекта Роман Натанович Белосевич.

Были и «посаженные» гости из руководства близлежащего города.

Именно Роман Натанович возглавил новое производство – как он не отпирался, ему пришлось согласиться, но с условием по поводу заместителя по научной части.

С его условие согласились и его заместителем назначили Валерию Осиповну Верещатскую, фамилию которой уже давно не ассоциировали с фамилией бывшего начальника подразделения академика Оратынцева, канувшего в неизвестность.

Кроме недолгого заседания и перерезывания красной ленточки мероприятие ничем особым не ознаменовалось. Не было нажатия красной кнопки – производство уже работало в нормальном режиме, не было традиционной пьянки – Свиридов не приветствовал подобные мероприятия.

Да и кабинеты нового руководства уже были обжиты до этого, и лишь работники ОТК получили новые печати …

Упаковки лекарственных препаратов поступали на склад, по графику отгружались в торговую сеть близлежащего города и региона, накапливались для отправки в Москву …

К переезду в Сколково готовилась Ангелина Митрофановна Иванищева.

С подачи Свиридова ее назначили исполняющей обязанности Руководителя кластера «Биомедицинской технологии» с клятвенным обещанием освободить ее от этой должности сразу, как только будет найден достойный кандидат на этот пост.

Иванищева привозила с собой не только Адель Гвидоновну Конопатову, свою ближайшую помощницу и великолепного аналитика, но и еще нескольких молодых учеников, а так же несколько актуальных тем, начиная с лекарства против рака и кончая нанокосметикой.

На совете между Умаровым и Иванищевой, состоявшимся сразу после решения о переводе Ангелины Митрофановны в Москву, было решено, что она поселится в Сколково – все равно практически рядом с Умаром Эрнестовичем. В Сколково уже была вертолетная площадка МЧС и в перспективе не за горами было налаживание вертолетного сообщения с Москвой.

Сложностей было предостаточно, но все их решал Свиридов.

Резюме, написанное Ангелиной Митрофановной, правил Свиридов, после чего эти три страницы убористого текста были заверены Ученым секретарем «НИПЦ» (и засекречены первым отделом).

Обсуждая свое предстоящее выступление перед Ученым советом Инновационного центра «Сколково» (который еще толком и не сформировали!) Ангелина Митрофановна сетовала, что многие интереснейшие отчеты о работах, которые она проводила под руководством Тимофеева-Ресовского, были в свое время уничтожены.

И тогда в мастерских корпуса Авдоконихина под личным руководством Потаповича были смонтированы два интереснейших сооружения.

На каждом столе закрепили цифровую камеру и осветительную аппаратуру, экран, в столе блок ЭВМ, а перед столом – офисное кресло. Правда, из секретной лаборатории в Лэнгли непонятным образом исчезли две специальные установки для снятия копий и оцифровки любых документов, но это уже были мелочи …

Оператор садился перед столом, перелистывал на столе отснимаемый материал, камера снимала покадрово каждую страницу, а на экране оператор видел снимаемую страницу и мог вмешаться в процесс копирования. Все это питалось электроэнергией от аккумулятора «Лексар», размещенного тут же.

Две установки были смонтированы на общей раме, и «кокон» с установками, двумя сотрудниками первого отдела и Свиридовым уходил в прошлое.

Пользуясь рассказами Ангелины Митрофановны Свиридов нашел и научную базу Ресовского, и помещение архива. И теперь два оператора, сменяемые каждые шесть часов, без устали перелистывали старые отчеты, которые совсем скоро будут уничтожены.

Сложность была еще и в том, что «кокон» существовать без Свиридова не мог, и он должен был присутствовать при съемке. Сперва его подменял Турсункулов, а потом просто в углу законсервированного древнего архива установили агрегаты для оцифровки отчетов и в прошлое переносили только операторов.

Таким образом было восстановлено большое количество отчетов, потерянных, казалось, безвозвратно, и возвращенных из небытия Свиридовым.

А послужной список Ангелины Митрофановны Иванищевой, доктора медицинских наук, профессора, кавалера многих орденов (как оказалось!) был внушителен.

Да и список авторских трудов выглядел безукоризненно, несмотря на то обстоятельство, что многие пункты имели примечание «для служебного пользования», «секретно» или даже «совершенно секретно».