Кирилл Кобрин - Поднебесный Экспресс

Однажды учитель задавал нам домашние задания в понедельник и сказал, что он будет проверять эти задания в следующий понелельник. Мне казалось, что у меня есть много времени и мне можно сделать задания отлично. Я был свободен на этой неделе. Я думал, что это прекрасное время отдыха и развлечения. Я решил поиграть новые компьютерные игры. Кроме того, я занимался спортом, смотрел фильмы и так далее. Время бежал, пора было делать домашние задания. Но мой друг приходил ко мне, чтобы позвать меня погулять. Он сказал:

– Еще рано. Ты можешь делать в воскресенье.

Я согласился с ним и погулял. Но я заметил, что всегда испытывал беспокойство и не мог разгуляться. Я тратил время на второстепенное, поэтому мне пришлось сделать задания скоро. Конечно, мои задания были очень плохие. В результате мой учитель сказал мне:

– Пословица гласит: Кончил дело – гуляй смело. Значит, дело превыше всего, а после и можно отдохнуть.

Это верно. Работа является приоритетным занятием в жизни человека, а отдых должен быть заслужен.

Я решил изменить свою жизнь. Я учусь планировать, создавать список дел на каждый день и делаю задания вовремя и серьезно. Сейчас я пишу контрольную работу на отлично. Кроме того, после занятий у меня хватает времени, и мне можно делать то, что я люблю. Я могу отдыхать спокойно, не думая о деле.

Второе:

Выбор правильного пути – дело непростое и серьезное и не каждому удается решить эту задачу без ошибок. Жизнь – это череда выбров. Жизненный выбор касается каждому. Такой выбор тоже часто появился в произведениях литературы. Наш герой всегда выбрал необыкновенный путь. В романе булгакова ‹Мастер и Маргарита› нам показан путь Маргарита, что ей приходится принимать в тяжелые минуты. Она любит Мастера и желает отдать жизнь ради своего возлюбленного под угрозой князя тьмы Воланда. Мы тоже видим выбор Иешуа. Он готов пройти тяжелый путь ради верности найденной им истине. Если мы не знаем, к какаой пристани держить путь, для нас ни один ветер не будет попутным.

В любом случае, не бывает двух одинаковых жизней, не встречается абсолютно одинаковых путей. Иногда не важно какой путь мы выбираем. Главное, чтобы хватило сил и смелости его достойно пройти и не сдаваться на дороге. В прошлом году я была на перекрестке жизни: работать или продолжать заниматься. Такие важные вопросы были поставлены в моей сердце: как быть уверенной в правительности моего выбранного пути? Получится ли из меня хороших руссистов? В конце концов я выбрала путь к аспирантуру. После тяжелых подготовки мне удалось поступить в мой любимый университет. При всех вопросах и сомнениях я часто отвечаю: пока у меня есть интерес к русскому языку, мне надо идти твердо по этому пути. Вот я жила в новом университете и в новом обстановке. Новая жизнь учит меня как реализовать свой потенциал и получить настоящее удовольствия от своей деятельности. Каждый день читаю много книгов на русском, английском и китайском языке и познакомлюсь с новыми людьми.

Жизнь всегда дает сюрприз. В тяжелые минуты нам надо собираться смелости и выбрать путь по душе и потом идти твердо по этому путь. Наш герой удивляет нас своей смелостью при выборе. Давай не размениться по мелочам, не бросаться из крайности в крайность. Давайте следовать своему выбору до конца.

Витя Малеев в школе и дома. Учатся хорошо – ошибок немного, браво. Все можно понять – и интенцию, и каденцию. Типовой гармонический оборот, завершающий музыкальное построение любого уровня. От «я решил изменить свою жизнь» до «я могу отдыхать спокойно не думая о деле». От «жизнь всегда дает сюрприз» до «давайте следовать своему выбору до конца». Музыкальное построение завершено. Месседж доставлен. Все будет хорошо, нет, все уже хорошо, жизнь изменена, можно отдыхать, не думая о деле, делу – время, потехе – час, пусть сюрприз и поджидает нас. Дорогой правильной идем мы до конца.

Нет, не хихикать, конечно. Над письмами с Марса не смеются. Марс не в смысле расстояния или географической метафоры. Марс здесь. И он атакует, забрасывая стейтментами будущего. Выглядит оно подозрительно похожим на прошлое, но не верь тому. Оно и не похоже, и не на прошлое, оно в настоящем. И ты, дурак, этого не понимал, пока Витя Малеев не прислал тебе записочки из школы и дома. Читай, думай, понимай.

По жанру оба сочинения, представленные на наше рассмотрение, представляют собой трактаты на этические темы, род произведений, столь популярный в некоторые исторические эпохи, причем как на «Западе», так и на «Востоке». Моральные сентенции, примеры из изящной словесности и/или фольклора, случаи из собственной жизни – все говорит об этом. На Западе возникший еще в античности жанр (в основном в латинской литературе, хотя внимательный и доброжелательный читатель вспомнит, конечно, популярные в свое время «Моралии» Плутарха, на что мы ответим, что почти восемьдесят сочинений, вошедших в рукописный сборник, известный под данным названием, представляют собой опыты в самых разных жанрах: здесь и исторические рассуждения, и так называемые «утешительные речи», и философские трактаты, собственно, и именуемые «моралиями», хотя чаще всего это тексты религиозного, политического, литературного и даже естественноисторического содержания, наконец, «Застольные беседы», впрочем, дружеские пирушки и сегодня часто заканчиваются выяснением вопросов именно этических) расцвел в Средневековье, что вполне логично, учитывая характер господствующего тогда мировоззрения, да и большинство вопросов, политических, эстетических, а также философских, конечно, имели разрешение быть разрешенными только в поле этическом, но строго христианском. Второе рождение жанр получил в эпохи барокко и Просвещения – по разным причинам. В первом случае сам культурный воздух барокко стремился воплотиться в столь странном и промежуточном жанре, как трактат, тем более что появившийся в конце Ренессанса новый жанр, «эссе», освободил трактат от необходимости быть читабельным, или по крайней мере читабельным от начала до конца. Это развязало руки многим, от Роберта Бёртона до Бальтазара Грасиана, а нас одарило прекрасными творениями человеческого духа. Барочный трактат, расцветший в эпоху Контрреформации и, увы, самых кровавых европейских войн донаполеоновского периода, не мог обойти моральные темы; по сути, и «Анатомия меланхолии», и «Карманный оракул» – сочинения прежде всего моралистические, но только не морализирующие. Именно эту особенность следует положить в качестве главной отличительной черты настоящего трактата на этические темы – он моралистичен, но не морализаторствует. В нем – несмотря на вышеупомянутое присутствие примеров из биографии автора – всегда наличествует дистанция, критическое расстояние, возможность взглянуть на различные ситуации этически, даже если таковые ситуации являются болезненно-персональными. Обратим в связи с этим внимание на еще одно сочинение, уже эпохи Просвещения – на «Трактат о человеческой природе» Дэвида Юма. Позволю себе напомнить читателю следующий – на самом деле широко известный – пассаж оттуда: «Я заметил, что в каждой этической теории, с которой мне до сих пор приходилось встречаться, автор в течение некоторого времени рассуждает обычным способом, устанавливает существование Бога или излагает свои наблюдения относительно дел человеческих; и вдруг я, к своему удивлению, нахожу, что вместо обычной связки, употребляемой в предложениях, а именно “есть” или “не есть”, не встречаю ни одного предложения, в котором не было бы в качестве связки “должно” или “не должно”. Подмена эта происходит незаметно, но тем не менее она в высшей степени важна ‹…› должно быть указано основание того, каким образом это новое отношение может быть дедукцией из других, совершенно отличных от него. Но так как авторы обычно не прибегают к такой предосторожности, то я позволю себе рекомендовать ее читателям и уверен, что этот незначительный акт внимания опроверг бы все обычные этические системы и показал бы нам, что различие порока и добродетели не основано исключительно на отношениях между объектами и не познается разумом». Именно с этой точки зрения, с позиции замечательного деятеля Шотландского Просвещения, мы и взглянем на предложенные нашему вниманию два текста.