Евгений Воронянский - Трилогия «Ще не вмерла Украина», книга первая «Заказное убийство»

Это был особенный день. Июльское палящее солнце нещадно жарило тех, кому по долгу службы приходилось находиться на посту, остальные попрятались в тень, либо освежали свои косточки и мякоть под кондиционерами в офисах и помещениях. В южных странах такое полуденное солнцестояние и обезлюдение получило название сиеста, у нас же дать подобному явлению название не удосужились. Особенно желанным в такие горячие дни становился вечер, приносивший целительную прохладу и облегчение. Именно в такой вечер в четырехкомнатной квартире на 17 этаже в самом центре Киева, а точнее на не переименованной еще в то время улице Ленина, позднее получившей название в честь Богдана Хмельницкого, проходил званый ужин двух влиятельных в городе семей, как обычно в подобных случаях обусловленный деловыми интересами. Хозяйничала Лялечка и надо справедливости ради отметить, что справлялась она с этой ролью великолепно: скатерть была белоснежной, сервировка стола утонченной, блюда были изысканы и вкусно приготовлены, импортный коньяк Камю мог украсить стол самого императора французов, а беседа – непринужденной и непритязательной. Естественно чувствовалось некоторое внутреннее напряжение, характерное для всякой деловой встречи, но оно не портило общий доброжелательный и раскрепощенный тон общения.

Удовлетворив насущные потребности своих желудков, мужи, а это были Мойшевский и Строкальский, вышли на балкон, чтобы перейти к деловой части встречи, оставив своих дам, а это были Лялечка и Сара, судачить о всяком-разном и делиться своими женскими секретами, насколько это возможно между женщинами, только успевшими завязать знакомство, да ещё и со значительной разницей в возрасте. Алехандро Ефимович достал из пачки американскую сигарету «Мальборо» (настоящие американские сигареты уже в начале 90-х найти в Европе было очччень проблематично, но Строкальскому беглые советские друзья-евреи нередко привозили по 2-3 блока таких сигарет из-за океана, когда наведывались (после развала СССР) на свою покинутую родину, если таковой они ее еще считали. Вдыхая этот сладкий дым южных Соединенных Штатов Америки, Алехандро Ефимович перешел к официальной части своего визита.

– Вы знаете, Эдоардо Михайлович, как меня «прокинули» днепропетровские партнеры. Они поставили меня в крайне затруднительное положение: я вынужден искать кредит, чтобы хоть как-то сохранить лицо фирмы и свой бизнес. Зная вас, как порядочного и честного человека, я решил обратиться к вам за помощью, а именно: мне нужно 80 тысяч «зеленых», чтобы выкрутиться из нынешней беды и «встать на ноги». Готовы ли вы предоставить мне такую возможность?

– Сумма приличная, но найти ее можно. Вопрос стоит вот в чем: на какой срок ты хочешь взять эти деньги, под какие проценты и какие я могу от тебя получить гарантии?

– Деньги мне нужны не менее, чем на год под 5 процентов в месяц, как сейчас у нас принято, а гарантией может служить моя жилая квартира на Теремках. Кроме того, я ведь собираюсь вложить эти деньги в бизнес, а точнее приобрести на них товар, который сам будет гарантией моей платежеспособности. Могу вам предоставить все мои расчеты, если таковые вас заинтересуют. Прошу вас, дорогой Эдоардо, поверить в мою честность и оказать мне свое доверие, а уж я в долгу не останусь.

Наступила напряженная тишина. Наконец, Мойшевский изрек:

– Ладно. Будь по твоему. Деньги я тебе дам, договаривайся на поставку партии своего товара, приноси мне счет и будем оплачивать. Мне нужна неделя, чтобы подготовить такую сумму, так что не гони, но и не тяни. Остальное обсудим у тебя в офисе завтра, а сейчас идем к нашим «мартышкам», а то они уже соскучились и зевают.

Мужчины вернулись в гостиную, где гостеприимная Лялечка уже накрывала стол для традиционного десерта.

Исключая несущественные детали, вот такой серьезный разговор состоялся в знойный июльский вечер 1993 года в киевской квартире нашего героя на 17 этаже и никто тогда, кроме самого Господа бога, не мог знать к каким драматическим событиям и далекоидущим последствиям он приведет.

Глава 3

Прошло два года.

Оборудованный по последнему слову техники и согласно мировым стандартам кабинет светилы челюстно-лицевой хирургии Маланцева Анатолия Петровича находился на третьем этаже Городской клинической больницы №12 на улице Подвысоцкого. Анатолий Петрович не часто появлялся в этом кабинете, поскольку основная его практика имела место не в Киеве, а в старушке Европе, точнее в Италии, Австрии и Германии, где он проводил от 6 до 9 месяцев в году, исцеляя за очень достойные деньги тамошних пациентов от различных челюстно-лицевых недугов. В родной Киев он приезжал тогда, когда хотел хоть немного передохнуть от очень напряженного европейского графика, а также для подтверждения своих ученых степеней и званий. Не мог же он совсем проигнорировать запросы и нужды Украины, которая открыла перед ним такие научные возможности и финансовые перспективы. Конечно, и здесь Анатолий Петрович ничего не делал бесплатно и услуги его стоили достаточно дорого, но оказывая помощь соотечественникам, он чувствовал себя патриотом, а значит, причастным к общему благополучию Украины. Без этого имиджа ему было никак нельзя.

Лялечка очень волновалась, ожидая приема у известного врача. Об этом визите договорилась по блату ее новая киевская подружка Алена, жена владельца небольшого, но влиятельного туристического агентства Луки Лукича Лукмана, удивительно внешне похожего на Берию.

– Заходите, – пригласила смущенную Лялечку симпатичная медсестричка.

Лялечка зашла в кабинет, держа за руку своего сына. Анатолий Петрович окинул ее пристальным, откровенно похотливым взглядом и было ясно видно, что он остался очень доволен как собой, так и пациенткой. Осматривая мальчика, врач то и дело бросал косые многообещающие взгляды на его маму и не стеснялся отпускать в ее адрес «засаленные» и тривиальные комплименты. Лялечка отвечала ему такими же недвусмысленными взглядами и позами, экспромтом показывая то, что всегда хотелось бы смотреть настоящему мужчине.

Наконец, Анатолий Петрович окончил осмотр и изрек свой вердикт: «нужна имплантация операционным путем и стоить все это будет 900 долларов, причем, это только и исключительно для вас». Лялечка с благодарностью посмотрела на Маланцева, заискивающе улыбнулась и прощебетала дежурное «спасибо!». Доктор выписал ей необходимые распоряжения, назначил день следующего приема, добродушно усмехнулся и пожелал «всего хорошего». Прощаясь, они пожали друг другу руку, и каждый вложил в это пожатие свой особенный смысл, хотя этот смысл был мимолетным и ни к чему не обязывал ни одну из сторон.