Ирина Гончарова - Новогодняя терция

© Ирина Гончарова, 2018

ISBN 978-5-4493-6974-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

То, что дядя Саша, мамин двоюродный брат, живёт в Москве и работает на телевидении, я знала с малых лет. Мама мне всегда это гордо повторяла. Но почему-то общаться с дядей не хотела. Таким образом, я видела его последний раз в жизни, когда мне было 6 лет, то есть 11 лет назад. Я знала от мамы, что у него была тяжёлая судьба. Он в раннем возрасте остался сиротой, и его отдали в детский дом. Потом он вырос, поехал в Москву, выучился и вот, пожалуйста – на телевидении.

А мне, честно сказать, хотелось повыбражать, сказать всем одноклассникам, которые не были со мной в ладах: «А вы знаете, что у меня дядя на телевидении работает!» Но, к сожалению, я не умела выделываться и никому ничего не говорила.

Под Новый год у меня созрел план. А почему бы не повидаться с дядей? Хлоп – как снег на голову свалиться: «Здрасте, дядя Саша! Я племянница ваша!» А что, в Москве я никогда не была. Живу в Твери, до Москвы, по-хорошему, рукой подать, надо только на электричку сесть. Но всё ж недосуг было. А тут прямо рвётся душа к дяде и всё. Возможно, дело было в разводе. Родители разошлись по документам, но не разъехались по отдельным квартирам. Делили имущество и детей, то есть нас с братом. Жили пока вместе и доставали друг друга каждый день. Жалко было брата, ему только десять лет. Никуда этого хомячка не деть от разборок. Он такой славный, такой пухлый! Эх, братик, что поделать, досталась нам такая доля. Но в Москву на Новый год я решила окончательно. Родителям сейчас всё равно не до меня, а брата, скорее всего, отвезут на каникулы к бабушке – подальше от скандалов и дележа.

Как дядя выглядит, я конечно за столько лет забыла. Но мы же современные люди! Загуглила я его фамилию и имя – и вот вам: куча фото телеоператора такого-то. Вот и хорошо, хоть вспомню его. Надо сказать, он почти не изменился. Даже не облысел. Очень пышная шевелюра и выглядит неплохо. Значит, не пьёт. А то мама говорила, что он раньше грешил этим делом. Его адрес был у мамы в записной книжке. Только живёт ли он до сих пор там? Эх, была ни была! Если что, поеду прям на телевидение, там и спрошу.

– Мам, я в Москву на Новый год.

– С кем?

– Одна.

Мама подозрительно посмотрела.

– Точно одна?

– А с кем? – почти крикнула я в ответ – не люблю, когда мне не верят.

– А что ты там будешь делать?

– Я к дяде Саше.

– С чего вдруг?

– Ну так… родня же.

– Ладно, привет передавай.

Мама сунула в карман денег, хотя я не просила, сама экономила на всём почти год. Так на всякий случай. Всё-таки родители разошлись. Мало ли что…

Культурные люди, конечно, сначала звонят, а потом приезжают в гости. Но у меня не было его телефона. Только адрес. Ну не выгонит же ради праздника, в конце концов.

Вообще, я им восхищаюсь. Это ведь не каждый детдомовец вот так человеком становится, да ещё каким! Молодец дядя! Как он там? Вообще, конечно, мало кому интересно кто такие эти операторы. Мы привыкли любоваться тем, кто в кадре. А тот, кто за кадром, благодаря которому мы видим того, кто в кадре, нам не важен. Как будто камера сама по себе снимает. Несправедливо, конечно.

О подарке я почему-то совершенно не подумала. Мне показалось, что мой приезд сам по себе подарок. Разве нет? Увидеть через столько лет свою племянницу – чем не подарок? Тем более что подарок сам к тебе приехал. Дерзко, конечно, но ничего, в современных традициях.

И вот я стою перед его подъездом. Вроде всё чётко по адресу. Долго, правда, в метро петляла. Главное, что добралась. Сверяюсь с бумажкой в десятый раз – всё точно, а пальцы от чего-то трясутся, не могу набрать квартиру на домофоне.

– Девушка, вам зайти нужно? – слышу голос за спиной. Поворачиваюсь и замираю.

– Нужно, – выйдя из минутной комы, произнесла я.

– К кому?

– К вам!

И я начала хохотать, как дурочка. Ну, правда, смешно! Стою, трясусь, не могу нажать на кнопки, а тут родной дядя подходит и спрашивает, куда, мол, надо.

Он улыбнулся.

– Ну да, смешно. А вы кто?

– А я ваша племянница!

И тут мне почему-то стало ещё смешней! Нет, ребята, это просто нервное на фоне родительского развода. Я просто переживала очень долго и очень сильно. И вот сейчас так меня развезло.

– Племянница… – задумчиво проговорил он, видимо, вспоминая с какого боку я могла бы быть его племянницей.

– А-а, Галкина дочка! Только я забыл, как тебя зовут.

– Марина, – и я как культурный человек протянула руку.

– Очень приятно, Александр Михалыч! – он ответил на рукопожатие. – Ну что ж, давай пройдём в гости!

Мы поднялись на лифте на седьмой этаж. Я старалась не смеяться, это было уже совсем неприлично.

– Ну как вы поживаете? – спросил ещё в лифте дядя Саша.

– В принципе, нормально. Только родители развелись.

– Вот как? Да, печально, – сказал он и как-то погрустнел.

Мы вошли в его квартиру. Да, что ни говори, а у людей творческих профессий квартира тоже творческая. Везде по стенам какие-то фото, коллажи, вырезки из газет… Жуть как творческо!

– Я тоже… фотографирую, – ни к селу, ни к городу выпалила я. – Наверно, в тебя пошла!

– Ну да, нашу породу узнаю! – отозвался он, и мы рассмеялись.

– Я даже в школьном конкурсе фотографий победила однажды, а ещё один раз почти победила в городском конкурсе, ну мне пару голосов не хватило, я оказалась на втором месте.

– Здорово! А что же ты фотографируешь? – поинтересовался он.

Мы уже ели пельмени ручной работы.

– А всё! Но я больше всего люблю в жанре портрета работать.

– Неплохо, – сказал он, и я почувствовала, что это не вежливое любопытство. Мы говорим ну почти на равных.

– Ты мне покажи свои фотографии, – предложил он.

– Хорошо. Только я ничего не распечатываю, я их в соцсети выкладываю. У меня всегда много «лайков», – похвасталась я.

Он улыбнулся.

– Это хорошо. Это уже признание.

– Дядя Саша, ты прости, я тут как снег на голову, – мне вдруг стало как-то неловко от осознания своего дерзновенного поступка. – У тебя ведь, наверно, планы есть на Новый год…

– Да особых планов нет, – неопределённо сказал он. – Вот жду чуда… Наверно, оно уже настало.

– В смысле?

– Ты приехала.

– Так это разве чудо? Села на электричку и приехала. Какое тут чудо?

– Ну, иногда ноги, знаешь, не поднимаются в электричку сесть. Не хочется куда-то ехать…

Мы помолчали.

– У тебя наверно работа завтра? – спросила я.

– Да так… на пару-тройку часов. Хочешь, поедем вместе?

– На телевидение?

– Ну да.

– Конечно, хочу!

Он скромняга, мой дядя. Его, оказывается, пригласили для интервью на передачу рассказать о фильме, который он когда-то снял. Надо же, ничего не сказал: так, работа «на пару-тройку часов». Студия, в которой снимали передачу, оказала на меня просто завораживающий эффект. Хотя ничего там такого не было: голые стены, камеры везде, провода и софиты – как от них не слепнут, просто удивляешься. В общем, ничего особенного, но всё равно чувствуется, что ты как на грани двух миров: за кадром и в кадре. Тётенька известная у него интервью брала, да вы её тоже все знаете, каждый вечер по телевизору видите.