Ольга Голубятникова - Иголкины сказки. Часть 2. Сказки в клеточку

© Ольга Голубятникова, 2019

ISBN 978-5-4496-4101-4 (т. 2)

ISBN 978-5-4496-4103-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Я помню, как родилась. Я открыла глазки-бусинки и увидела, что меня держит в руках человек. Большой, спокойный, с длинными светлыми волосами и мягкой улыбкой. Человек что-то сказал мне тихо и ласково. Я не поняла. Игрушки не сразу понимают слова, сначала мы можем разобрать только стук сердца. У этого человека было приятное сердце: тёплое и пушистое. В нём мечта перешёптывалась с верой в чудо, а ещё в нём жили сотни игрушек – ранее созданных и отпущенных в мир. Я сразу успокоилась, ведь если в сердце человека живут игрушки, он не обидит!

Через какое-то время я начала понимать речь. Чаще всего человек говорил «сказка» и «Ниночка». Оказалось, сказка – это добро, заключённое в слова, а Ниночка – это я. Мне нравилось моё имя, оно было звонким и мягким одновременно. Имя человека мне не очень нравилось, оно было слишком острым – Иголка, но я никому не говорила об этом.

Днём Иголка уходила на работу, а по вечерам мы вместе придумывали мне одежду. Я хотела двухцветную жёлто-розовую юбочку и зелёную кофточку, но Иголка сказала: «Слишком пёстро» и сшила мне панамку в цветочек и такое же платьице.

Когда я была готова, она меня обняла, поцеловала в нос и пообещала сочинить про меня сказку, но та никак не сочинялась. Тогда Иголка сказала, что нужно не переживать, а ждать – сказка просто задерживается в пути, но обязательно появится – моя, обо мне, про меня, про зайку Ниночку! А пока Иголка расскажет другие волшебные истории…

Обожаю наблюдать за сказками в своей голове в тот момент, когда они появляются на свет.

Я сижу перед монитором компьютера, чистый лист документа белеет на экране. Передо мной стоит мишутка, сшитый накануне, – шапочка от жёлудя, красный шарфик, к шарфику пришит малюсенький желудёнок. Я кладу пальцы на кнопочки клавиатуры и внимательно смотрю на мишутку – я готова, но пока не знаю, что писать; многие сказки начинаются с этого: я смотрю на игрушку и не знаю, что писать. Вдруг чувствую, что сказка начинает шевелиться среди мыслей. Она шепчет: «Семена в шапочках».

Я пока ничего не понимаю, но звучит мило, поэтому набираю название «Семена в шапочках».

Смотрю на мишутку, смотрю в монитор. Сказка шевелится.

Нажимаю Enter, курсор на красной строке, и я – честное слово! – не знаю, что напишу через секунду.

Печатаю: «А у меня есть необычная шапочка». Не нравится, стираю.

Смотрю на мишутку. Жду…

Печатаю: «Интересно, откуда у меня такая шапочка?» Не нравится, стираю.

Смотрю на мишутку. Жду…

Печатаю: «Иголка сказала, что моя шапочка не шапочка».

Жду…

«Она рассказала мне про деревья…»

Колесо заскрипело, сдвинулось с места, закрутилось, всё быстрее и быстрее…

«…которые живут в лесу и растут веками…» – и вдруг сказка расправила крылья, оторвалась от земли, взлетела ввысь, обогнала мысли и сложилась в моей голове! Всё! Она есть! Осталось её записать, отшлифовать, пригладить, поцеловать и выпустить в мир.

Иголка сказала, что моя шапочка не шапочка. Она рассказала мне про деревья, огромные и сильные, которые живут в лесу и растут веками. Она уверяла, что у этих могучих деревьев есть семена; осенью они падают с веток и лежат вокруг – коричневые, овальные, гладкие, твёрдые, как орехи, и в шапочках. Я долго смеялся! Семена в шапочках!

– Зачем же им шапочки? – спросил я Иголку.

– Чтобы не было холодно, – ответила она.

И тут я задумался. Если семена падают с огромных деревьев и лежат на земле всю осень и всю зиму, в погоду и непогоду, под сердитыми ветрами, под холодными дождями, под колючими сугробами, то им, несомненно, ужасно холодно!

Я долго переживал и не мог уснуть, а когда уснул, мне снились овальные семена, похожие на орехи: они лежали в сугробах без шапочек, дрожали от холода и плакали.

Я проснулся в растрёпанных чувствах, весь день не находил себе ни места, ни покоя, а под вечер в мою умную головку пришла идея. О, это была гениальная идея – такая идея, услышав которую, все воскликнут: «Как это я сам не додумался?!» Мы с моей идеей пошли к Иголке, потому что не обошлись бы без неё, и она любезно согласилась нам помочь.

Целый вечер Иголка была занята подготовкой к великому походу в лес: она достала большую корзину с клубочками, взяла две острые палочки и запутывала ими нитки в красивые разноцветные шарфики – она называла это «вязать». А следующим утром мы отправились туда, где растут огромные и сильные деревья. Мы искали семена, похожие на орехи, повязывали им шарфики и надевали шапочки, чтобы они уютно перезимовали, чтобы никто из них не замёрз под снегом, чтобы им было тепло: внутри – от добра и заботы, снаружи – от шапочек и шарфиков.

Когда я только появился, я мечтал стать мореплавателем, но Иголка сказала: «Ты будешь гномом!»

Спорить с Иголкой я побоялся – она большая, и поэтому начал мечтать стать гномом. Я так захватывающе мечтал о штанишках в клеточку – они очень мило смотрятся, о маленькой беленькой кофточке, но самое главное – о полосатом колпаке! Вы видели хоть одного гнома без колпака? И я нет! В колпаке заключается вся суть, потому что там хранятся сказки.

У меня очень хорошо получалось мечтать стать гномом, и вдруг однажды вечером Иголка сшила для меня штанишки в клеточку и беленькую кофточку, а пока я спал, связала полосатый колпачок. Когда я проснулся утром, то сразу понял, что моя мечта закончилась – разве можно мечтать о том, что у тебя уже есть?

Пожалуй, я опять начну мечтать стать мореплавателем. Ведь можно одну мечту мечтать два раза, да?

Моего друга зовут Китёнок. Он очень хороший! Правда, не умеет разговаривать, но кто сказал, что это недостаток?

Мы с ним много молчим вместе – о форме облаков, о падающих звёздах, о пролетающих птицах, о чём угодно, но чаще всего мы молчим об Океане. Китёнок очень любит молчать о нём. Он жил в Океане когда-то давно. Ему нравится вспоминать, как он отдыхал на волнах и грел спинку на солнышке, как выпускал фонтанчики, и брызги долетали до самых до небес, как выпрыгивал из воды, делал в воздухе кувырок и нырял обратно. Это его самые любимые воспоминания. Он, конечно, не рассказывает мне о них, ведь он не умеет разговаривать, но я и так понимаю, я же его друг…