Наталья Путиенко - Тайны серой мышки

Но есть кошмары. Где все мрачно и серо. Где нет места цветам и радости, лишь страхи, отчаяние и уныние. Там можно повстречать ужасных монстров, при виде которых сердце замирает от ужаса. И ты просыпаешься, измученная таким сном, в холодном поту и еще долго сидишь на постели, обнимая свои коленки и пытаясь понять, есть ли опасность поблизости.

Все сны посылает нам подсознание. Эти монстры живут не снаружи, они внутри, в нас, в нашей голове. Они порой приходят тихо, незаметно, и нападают внезапно, заставляя сердце выпрыгивать из груди, в поиске безопасного укрытия. Порой они селятся после какого-нибудь события, произошедшего с нами, и ты начинаешь бояться. Твой страх – пища для подсознания. Негатив – корм для ужастиков.

Эти сны я ненавидела всей душой. Они заставляли меня вновь и вновь окунаться в прошлое, переживая не самые приятные моменты из жизни.

Так было и сегодня.

Я сидела на кровати, подтянув к груди коленки и смотрела в одну точку на стене, пытаясь перевести дыхание, успокоиться. Мне вновь снился брат. Брат, которого мы с мамой похоронили около года назад. Выбросился из окна съемной квартиры, в которую водил девушек, не желая доставлять нам с мамой дискомфорт. И хоть тогда нас всячески пытались заверить, что это банальное самоубийство, мы отказывались верить в это. Сердце подсказывало, что что-то нечисто здесь.

Однако, все наши попытки достучаться до органов с требованием провести расследование были неудачными. Нас не просто отказались слушать, а еще послали по далекому, но всем известному адресу. Открыто и грубо, словно чокнутых, которые мешают работать профессионалам своего дела.

Мать не пережила этого…

Так и осталась я одна, наедине с болью и воспоминаниями. И если днем, находясь среди людей и выполняя бесконечные поручения шефа я отвлекалась, то ночью было совсем туго.

Я знала, что когда-нибудь мне станут известны события той ночи. Тайное всегда становится явным, просто спустя время. И бережно хранила в сердце жажду мщения и ненависть. Может, кто-то скажет, что так жить нельзя, что нужно уметь прощать и отпускать черноту, что съедает изнутри. Нет. Я не могу простить. Я не могу отпустить. И забыть я тоже не могу.

Кинув взгляд на электронные часы, я с удивлением осознала, что ложиться спать дальше не имеет смысла. Будильник должен прозвонить через пятнадцать минут.

Надев теплый и пушистый халат, я застелила постель и отправилась на кухню варить кофе.

***

Вторник.

День встреч и переговоров, или как мы в шутку называем – день открытых дверей в нашей фирме. Пожалуй, во вторник я устаю больше, чем в понедельник, но однозначно меньше, чем в пятницу.

Шеф был уже на месте. Даже в добром здравии и хорошем расположении духа. Строгий, идеально выглаженный костюм, сидел словно влитой. Белоснежную рубашку отлично дополнял темно-синий галстук. От щетины не осталось и следа, как и самого перегара.

– Доброе утро, Артем Павлович! – поздоровалась я, опуская на стол кружку горячего кофе.

Улыбка, которую я пыталась изобразить на лице, выходила неестественной, натянутой и неискренней. Во мне самой не было искренности. Щеки горели огнем, а глазами я шарила по кабинету, пытаясь найти тот самый пятый угол, в который можно было бы забиться и забыться.

– Лина, лучше не улыбайся, – поморщился начальник. – Не то я подумаю, что ты мне стрихнин в кофе намешала.

– Простите, Артем Павлович, – еще больше смутилась я, спешно покидая кабинет.

Надо забыть то, что произошло вчера, иначе каждая секунда, проведенная рядом с ним, станет для меня настоящей пыткой.

Опустившись на стул, я принялась разгребать почту. Ежедневно на электронный ящик компании приходит несколько тысяч писем. Некоторые касаются непосредственно работы. Их я сортирую, после чего перемещаю в корпоративные папки по отделам, к которым имеют доступ все начальники. Моя задача проследить, чтобы каждое письмо достигло своего адресата. Некоторые письма, касающиеся нашего биг-босса, я не открываю, просто ставлю галочку «Важно» и перемещаю в папку Артема Павловича. Он сам разберется, что к чему и почему. Немало писем сразу отправляются в корзину. Это письма – спам. В них нет ничего интересного, лишь завлекаловка для лохов. Их очень легко узнать по теме и первой строчке «Поздравляем, вы выиграли…», а что выиграли – зависит только от фантазии самих лохотронщиков. И только после этого, я начинаю разгребать уже почту, которая касается меня. Чаще всего это письма от шефа. Очередные бумажки, которые нужно распечатать, изучить, либо же с ними пробежаться по отделам и собрать подписи. Реже – личные поручения босса, которые не требуют вмешательства чужих глаз, но к ним нужно отнестись со всей ответственностью, если не хочу получить выговор с занесением в личное дело.

– Привет работникам, денно и нощно не покладающим рук и пашущим на благо родной фирмы, – весело заявила с порога Анька, швыряя сумочку на диван и сама плюхаясь следом.

– Ты чего довольная такая? – хмуро спросила я, отрываясь от монитора.

– У меня был… Что? – подмигнула подруга, закидывая ногу на ногу. – Секс! С настоящим… Кем?

– Надеюсь, что все-таки человеком, – ответила я, поднимаясь со стула, чтобы сделать кофе.

– Дурында! – воскликнула Анька. – Конечно же человеком!

– С тебя станется, – подколола я девушку.

Аня перестала улыбаться и наклонилась вперед, сверля меня взглядом.

– Я не поняла, а что с настроением? – спросила она. – Братец с утра испортил, или не выспалась?

– Завидую я, белой завистью, – натянуто улыбнулась, протягивая ей кружку ароматного напитка. – У тебя вон человеки есть, с которыми есть секс. А у меня одни мозги. Да и те не в восторге от ежедневного «удовольствия».

Анька хищно улыбнулась, проведя по моему плечу своим коготком.

– А давай я тебя познакомлю с кем-то? И у тебя все наладится, – ехидно сказала подруга. – Линка, я серьезно! Оставь ты свое серое вещество хоть на денек и оторвись на полную катушку. Ну что тебе стоит?

– Ань, мы эту тему затрагивали много раз и мой ответ ни капельки не изменился. Нет. Сама разберусь, – я вернулась за стол и снова уткнулась в монитор.

– Ну и ладно! – обиделась девушка. – Ну и сиди в старых девах! Годам к тридцати заведешь себе тридцать три мурчащих пушистых «ахулимяо», начнешь носить серые растянутые на локтях кофты, а я тебе тогда подарю огромные очки с устрашающими линзами, чтобы дополнить образ «янитакусика».

– Дура же? – спросила я и сама себе ответила. – Дура.

Анька надулась и, достав телефон из кармана, принялась тыкать пальцами, строча смс очередному своему любовнику.

– Кстати, подруга, – оторвалась она на пару секунду и внимательно осмотрев меня, выдала. – Когда в твоем гардеробе поселится серое убожество, и это я не про мужчину, напиши, плиз, я тебе патлы обкромсаю и покрашу синькой. Хуже точно не будет.