Юрий Глухих - Походное крещение

– Всем нашим встречам разлуки, увы, суждены. – Затянула она песню Юрия Визбора. – Тих и печален ручей у янтарной сосны. – Её великолепный, волнующий голос не оставил никого равнодушным. Девушки стали дружно подпевать. – Пеплом несмелым подёрнулись угли костра. Вот и окончено всё, расставаться пора.

Наслаждаясь прекрасным исполнением одной из моих любимых песен, я не смог остаться в стороне и подхватил припев:

– Милая моя, солнышко лесное, где в каких краях встретишься со мною? – Теперь уже пела вся компания.

Одну песню сменяла другая. Менялись и гитаристы. Славик, перебирая звонкие струны, исполнил собственное произведение «Моя любовь»:

Девушки слушали песню, затаив дыхание. Время летело незаметно. Я бросил взгляд на ручные часы и не поверил своим глазам:

– Всё, девчонки, пора спать! Уже второй час ночи!

– Спать?! – удивилась Настя Свердлова, хрупкая девушка с утончённой натурой, кстати, моя землячка, тоже с Урала, но, в отличие от меня, она была готова петь и слушать песни всю ночь.

– Мы не хотим! – дерзко вскрикнула Надька Ладнева.

– Время детское! – пошутила Юля Крыжуха.

– Правильно, время детское, а взрослым пора спать, – я был непреклонен, – утром всех подниму в семь часов.

– А как спать будем? – поинтересовалась эффектная блондинка невысокого роста, в которой я легко узнал Юлю Вестову.

Я указал на брезентовые домики, установленные ещё перед ужином:

– В каждую палатку входит четыре человека. Всем места хватит.

– Девчонки, кто пойдёт в командирскую палатку? – «закинул удочку» Славик.

Наступило секундное замешательство.

– Я пойду! – вызвалась Настя Свердлова, слегка смущаясь.

– Я могу! – пожала плечами певунья Санечка.

– Я тоже хочу! – будто очнувшись, подала голос Юля Вестова, в которой непреодолимое любопытство взяло верх над безотчётными девичьими страхами ночевать рядом с парнями.

– Стоп! Палатка не резиновая! – пресёк я неожиданно возникший ажиотаж. – Настя и Саша к нам, остальные в другие палатки! Всё! Отбой!

Мы погасили костёр и разбрелись по лагерю. В командирской палатке, в отличие от остальных, где были уложены индивидуальные спальные мешки – «гробики», я постелил «братскую могилу» – два новеньких немецких спальника-одеяла, состёгнутых «молнией» в конверт.

Стильные спальные мешки производства ГДР я купил по случаю в спортивном магазине. Они сразу подкупили меня своими восхитительными красками, не свойственными советскому ширпотребу. Верх был ярко-синий с белыми тонкими волнистыми линиями и маленькими корабликами, качающимися на волнах, а внутренняя сторона – пурпурно-красная. Главное достоинство спальников было в разъёмной молнии. Лёгким движением руки спальный мешок превращался в одеяло, а два таких одеяла состёгивались в большой конверт. Единственным, но весьма существенным недостатком спальных мешков был наполнитель, который представлял собой тонкий слой ватина. По этой причине использовать их в холодную осеннюю ночь в качестве индивидуальных «гробиков» было чревато простудными заболеваниями, а для сложных походов в горы, где ночёвки в ледниковой зоне отнюдь не редкость, они и вовсе не годились.

Я предупредил весь «экипаж», чтобы не вздумали ложиться спать в куртках и штормовках – не поместимся. Мы со Славиком сняли верхнюю одежду и, оставшись в спортивных костюмах, нырнули в конверт. Затем оба откатились в стороны, уступая середину девчонкам. Перспектива спать с нами в одном спальнике, конечно, смутила их, но отступать было поздно, сами напросились. Настя решилась первой и, сбросив куртку, залезла в спальник. Мне стало любопытно, к кому из нас она прижмётся. Недолго думая, Настя придвинулась ко мне. Следом за подружкой пыталась улечься Санечка. Она втиснулась в конверт с большим трудом.

– Боже мой, как тут тесно, – пожаловалась Саша приглушённым голосом.

– Действительно, тесновато, – согласилась с ней Настя и повернулась на бок, прижимаясь плотнее ко мне спиной.

– В тесноте, да не в обиде! – не скрывал своей радости Славик.

– Зато тепло будет, – заверил я девчонок и стал рассказывать, как холодно спать в горах на леднике.

– О чём вы там? Мы тоже хотим послушать! Можно погромче! – крикнула из соседней палатки неугомонная Юля Вестова.

– В другой раз! – я был вынужден её разочаровать. Мне вовсе не хотелось продолжать затянувшуюся вечеринку и драть своё горло.

Постепенно в командирской палатке все устроились поудобнее и заснули в тепле и уюте. Ночь выдалась довольно холодной, но мы согревали друг друга своими телами…

Утром довольные обитатели командирской палатки с удивлением обнаружили, что в спальнике совсем не тесно. Между девчонками было достаточно места, чтобы уложить ещё одного человека.

К концу октября, на мою радость, в нашу спортивную секцию записались, пусть и с некоторым запозданием, несколько молоденьких первокурсников и один крепкий парень с четвёртого курса ФАРЭО, на которого я сразу возложил особые надежды. При среднем росте четверокурсник Владислав Святкин отличался мощным телосложением и весил около восьмидесяти килограммов. Он сразу подкупил меня своей широкой добродушной улыбкой. «Немногословный парень недюжинной силы с открытым лицом и покладистым характером – это же бесценная находка для моей будущей группы, – подумалось мне. – С таким можно и толпу девчонок в горы вести». Столь ценного для меня кадра привёл в спортивную секцию Витя Затяжкин, сосед Владика по общежитию.

Ежегодно в начале ноября по давно заведённой традиции турклуб РКИИГА проводил обряд посвящения новичков в туристы. Это масштабное мероприятие всегда проходило на живописной лесной поляне, недалеко от железнодорожной станции Силциемс и было призвано пополнить ряды горбатой братии, как шутливо называют себя туристы, новыми братьями и сёстрами. «Без пяти минут» дипломированные инженеры – Большой, Матроскин и Блондин – несмотря на суматошную занятость последних недель перед защитой дипломных работ, любезно согласились принять участие в этом захватывающем действе, чему я был несказанно рад. Сценарий мероприятия был написан совместными усилиями исполнителей несколько лет назад и, пополняясь с каждым годом новыми яркими деталями, превратился со временем в настоящий шедевр студенческого творчества. Дипломники играли в этом спектакле ключевые роли, и найти им равноценную замену было очень непросто.