Игорь Концеба - Неудачники во вселенной

В столовую вошел Дим. Он неторопясь взял тарелку и подошел к лотку для раздачи еды, внимательно его осмотрел, после чего на его лице появилось выражение отвращения. Он там еще немного поковырялся, с видом будто ищет себе пропитание в мусорном контейнере, наконец нашел что-то подходящее положил в тарелку и направился прямиком к нашему столу.

– Эти мрази для нас делают жрачку из отходов, – громко сообщил он еще на полпути.

– Эй, рубильник! Ты опять здесь? – На этот раз он обращался к Валере, – ты же в прошлом году всем втирал, что то был твой последний контракт, и никто больше не увидит твоей мерзкой бандитской рожи!

– Ну, понимаешь ли, Дим, обстоятельства сложились так. Я, знаешь ли, ну…

– Скажи просто, – прервал невнятный ответ Валеры Дим усаживаясь за стол, – что только в этой компании такого урода, как ты, могут принять на работу.

– Не правда! – Возразил Валера.

Забавно. Он даже не обиделся, да еще и оправдываться стал.

– Я легко могу найти любую работу в любом месте, я… я…

– Конечно. Что ты. Не горячись. Да разве я не понимаю? Я согласен. Ты можешь, но только не в этом году, – продолжил издеваться Дим, а затем, резко меняя тему, – ладно, что там у нас за материал в этот раз, – промолвил он, поворачиваясь и пристально вглядываясь в девушек за соседними столами.

– Все страшнее атомной войны, – констатировал он, повернувшись обратно к нам, – впрочем, ничего другого я и не ожидал. Что-то в этой компании никогда не меняется, да, рубильник? Признайся, тебя с ними в одном цирке набирали?

– Нет, Дим, ты не прав, очень симпатичные девочки, приветливые, общительные.

– Так что ж они такие приветливые и общительные сидят за двадцать столов от тебя, и строят глазки вон тем бравым кадетам-практикантам, а? – И он указал в сторону, где гордо восседали местные молодые офицеры, будущие космические флотоводцы. – Что замолчал?

На это замечание Валере возразить оказалось нечем. Поэтому он решил, что лучше для него будет побыстрее закончить завтрак и поспешить на работу.

Майки просто сидел и весело улыбался, с любопытством наблюдая за странными, на мой взгляд, отношениями между Валерой и Димом.

После непродолжительной паузы, во время которой Дим с тем же видом отвращения ковырялся вилкой в тарелке, он обратился ко мне.

– Ну, молодой? Как самочувствие?

– Пока не знаю, – слегка настороженно ответил я.

– Скоро узнаешь. Недолго тебе осталось жить в неведении, – дружески подбодрил меня он, при этом, как мне показалось, зловеще улыбаясь.

Дим оказался прав на все сто. Впрочем, он был всегда прав. В этот первый день мне пришлось работать так тяжело, как никогда я не работал до этого в жизни. Но это были только цветочки, потому что круизы еще не начались, и кухня работала только на четверть. Зайдя сюда в первый раз, я увидел везде тусклую нержавеющую сталь. Вокруг располагались печи, грили, столы, холодильники, режущие, рубящие, давящие, взбивающие машины. И все это мы, а именно я и еще несколько ребят, должны были сделать отполированным, блестящим, ярким и сияющим, как яйца… нет… меч самурая. В общем, чистота на кухне должна быть как в больничной операционной. От этого зависит здоровье пассажиров, репутация и благосостояние компании.

Практически в каждом порту пассажирские суда подвергаются всевозможным инспекциям и проверкам. Если какая-нибудь комиссия выявит любые по значимости нарушения, у компании могут отнять лицензию на перевозку пассажиров. Фирма понесет огромные убытки, прежде чем ее представители получат лицензию обратно, пройдут через все бюрократические процедуры, обобьют немало административных порогов и надают взяток на кругленькую сумму разным чиновникам.

Я слышал, что в других компаниях используется механизированный труд. То есть роботы. Но электронный механический работник – это очень дорого, да и что касается уборки дерьма – ни один механический чайник, напичканный современнейшей электроникой, никогда не сможет заменить в этом деле живое существо. Если с органическим сотрудником что-то случается, его совсем не обязательно чинить, точнее, лечить, а проще сразу отправить биомусор домой, ведь всегда найдется с десяток придурков, которые за гроши с радостью готовы заменить его. А еще можно все перекрутить так, что это якобы случилось по вине самого работника. И в таком случае еще он будет должен компании за то, что не соблюдал правила техники безопасности, с которыми в обязательном порядке был ознакомлен при подписании контракта об устройстве на свою должность. А с бездушной машины что взять?

В конце этого дня я валился с ног от усталости. Но по прошествии некоторого количества времени я потихоньку втянулся в процесс, и жизнь перестала казаться мне такой мрачной и ужасной. Наоборот, с каждой неделей жить становилось лучше, жить становилось веселей. Даже интересней. Почти каждый день прибывали все новые и новые члены экипажа. Кто-то уже с опытом работы, кто-то, как я, салага. Все такие разные, со всяких планет, затерянных во вселенной.

Между работниками была масса отличий. Но одна черта объединяла многих из них. Глядя на окружающий меня контингент и общаясь с ними, у меня создавалось впечатление, что процентов девяносто команды набирали в психиатрических лечебницах. Букет заболеваний был богатым и разнообразным, начиная от разного вида шизофрении, заканчивая просто депрессиями, психозами, фобиями и душевными расстройствами в легкой форме. В это не так просто поверить, но за парочкой примеров далеко ходить не придётся.

Мой сосед по каюте, уже знакомый вам ящер по имени Ован. Поначалу он был вполне адекватен, но уже вечером нашего второго дня на корабле я с ним чуть не подрался. Я вообще человек мирного характера, но иногда бываю очень вспыльчив. Для Ована этот контракт был не первым, он считал себя ветераном, авторитетом, или старшим, и решил, что может много чего себе позволить. Однажды поздним вечером, я крепко спал после очень тяжелого рабочего дня, этот хрен открыл с диким грохотом дверь ударом ноги (или лапы). Я мигом очнулся, подпрыгнув на своей койке, едва не ударившись макушкой об потолок. Оно зашло и громко спросило: «Где стул»?

– Там, – я указал на стул, стоящий в углу.

Он прошел, взял его, и, как ни в чем не бывало, вышел из каюты. А я, как идиот, сижу на койке и думаю, что же это такое было. У меня немного позднее зажигание, поэтому только через некоторое время, я понял, что со мной только что поступили абсолютно по-хамски. Я сползаю с койки и выхожу в коридор, где наблюдаю Ована, сидящего на стуле и усердно чистящего туфель. Он аж язык прикусил, так старался.

– Ты какого хрена делаешь? – Тихо спросил я.