Валерий Ахатов - Л.К.П. Автобиографический роман

Другие с предвкушением, открыв рот, смотрели в прямом смысле слова на кучу денег на столе – это был банк. Практически деньги всех проигравших. Котельная, пьяный перегар, дымовая завеса от сигарет, куча денег на большом столе, напряженные лица, что-то должно произойти, словно какой-то гангстерский экшен снимают. Но это было не кино, а обычный и в то же время необычный досуг местной мужской центровой братии, которые сели расслабиться после постоянного и изнурительного сельского труда. Хотя зимой, конечно, меньше работы, но домашний скот есть практически у всех, а он требует ежедневного ухода – у него нет выходных, причем несколько раз в день ему нужно уделять время.

Кузнец Виктор и электрик Леонид – закадычные друзья. Перед раздачей последнего кона они договорились поделить шкуру неубитого медведя, то бишь банковский куш. Напротив, Елисей никогда ни с кем ничего не делил, он всегда говорил, и все знали:

– Выигрывать или проигрывать я всегда буду один!

Но в этот раз он предложил мужикам:

– Давайте напополам?

То бишь не на троих, а напополам: одна половина – Елисею, а другая – им, ибо они согласились играть на руку, делить пополам.

Такой наглости они не ожидали от Елисея, хотя и понимали, что в скором будущем всем придется считаться с ним. Но пока он еще молод – пару недель назад только девятнадцать лет стукнуло – они, конечно, эмоционально отказались.

Кузнец Виктор сдал им всем по три карты. Елисей сдвинул колоду. Все пристально наблюдали за движением рук кузнеца. Кузнец и электрик подняли карты, и Виктор расплылся в улыбке:

– Лёнь, дели!

Он заикался от рождения, а может еще откуда, история умалчивает, но это было сказано громко и эмоционально. Электрик Лёня бросил свои карты в колоду, а кузнец Виктор открыл свои карты и бросил на стол, даже не стал продолжать играть – там было два туза, а это на троих огромная вероятность выигрыша. Елисей своих карт еще не поднимал. Он, глядя на карты Виктора, снова набрался смелости предложить им:

– Пока не видел карты, давайте напополам?

Они рассмеялись.

Елисей взял карты и медленно начал натягивать карту на карту: первый был валет пиковый. Вторая карта вылезла – это была так же пиковая масть, девятка, то бишь уже девятнадцать очков, но у Виктора было два туза, а это двадцать два очка. Не открывая последней карты, Елисей показал две карты с девятнадцатью очками, третью и последнюю карту никто не видел. Он снова предложил им делить, ибо у самого был мандраж: лучше синица в руках, чем журавль в небе.

Они на мгновение насторожились, ибо мало ли что там третья карта покажет, но все же снова рассмеялись.

Елисей принялся медленно из-за девятки тащить третью карту, показалась черная головка цифры в правом углу карты – она была похожа на семерку. У семерки треф головка тоньше, а у пиковой она толще – это была пиковая семерка. Елисей медленно открыл карты и положил на стол, тогда как электрик Леонид занес руку на кучу денег, чтобы делить со своим закадычным другом кузнецом Виктором банковский куш всего вечера. Но когда они увидели на столе двадцать шесть очков Елисея, то их смех и ржание обратились на глазах у всех в гримасу недопонимания и глубокой досады: «Как такое может быть???» Наступила гробовая тишина по всей котельной. Казалось, что и угольные котлы остановились и притихли в недоумении. Ведь еще до игры, как обычно, Леонид и Виктор уже были «упакованы» деньгами тех, кто пришел поиграть в надежде что-то выиграть. Но никто даже не мог представить, что сценарий будет иным. Кто даст самому молодому выиграть? Ведь мужики тяжелым трудом зарабатывали свои кровные и имели полное право их тратить как хотят, в том числе проиграть в карты или пропить, а Елисей – студент техникума, хотя еще со школы был принят в местную азартную братию побаловаться картишками. В любом случае никто и представить не мог, что развязка будет такой.

На Елисее был свитер. Он на глазах всей толпы заправил свитер в джинсы и принялся прямо пятерней руки складывать через верх свитера деньги – считать при всех нельзя было, чтобы мужиков еще больше не огорчать. Грудь у Елисея заметно выросла из-за денег. Он отсчитал мужикам на трехлитровую банку местного алкоголя, который именуется самогоном, поблагодарил за игру и со средним младшим братом Юлием вышел из котельной. Юлий всю игру в сторонке молчал. Когда они немного отошли от котельной и двигались в направлении дома, он спросил:

– А сколько там денег?

Он глазами указывал на свитер – «денежный живот», который заметно выпирал за теплой курткой, ведь стоял приличный мороз, и снега в те далекие времена на порядок было больше нынешних скудных снежных осадков.

Елисей ответил:

– Не знаю. Придем домой – посчитаем. Только матери ничего не говори, понял?

– Понял, – ответил Юлий.

Елисей уже и не помнил, сколько он тогда выиграл, но Юлий не зря сходил с братом.

Мужики-то местные очень обиделись, что какой-то студент работяг без штанов оставил. Через пару недель драка была неравная в сельском клубе, то бишь в доме культуры, где Елисею сбоку исподтишка ударили так, что в трех местах челюсть сломали. Но Елисей уверен по сей день, что это была скорее случайность, чем злой умысел.

– А там кто знает, – говорил он.

Елисей уже со второго курса старался у матери денег не брать на учебу: стипендию получал 30 рубликов, да и карты кормили его и одевали исправно.

Мать, когда видела на нем новые джинсы, кроссовки или еще что-то, говорила:

– Елисей, опять в карты на деньги играешь?

– Да не, ма, с чего ты взяла? – отвечал он.

– А кроссовки откуда?

– Да стипендию копил, вот и купил.

Но мать-то не обманешь, она знала, что Елисей еще в школе играл на деньги. Сколько раз застукивала его за подсчетом денег или в карманах штанов что-то находила: то карты, то деньги.

Сначала кричала, говорила: «Мать проиграешь», и все такое.

Потом махнула рукой – мол, делай что хочешь.

В конце третьего курса Елисей уже мог позволить себе два-три раза в неделю в ресторан ходить. Любил он весь этот кабацкий антураж – музыка, полумрак, официантки его обслуживают. А когда уходил после застолья смачного, всегда оставлял на чай им.

В областном центре в одном из ресторанов у него был столик, который, как ни странно, был всегда не занят, словно это был его персональный столик, где его с особой услужливостью обхаживали, ибо Елисей никогда и нигде не скупился на чаевые.

Карты поили его и кормили, одевали и открывали двери в сердца нужных людей.

Забегая вперед, нужно отметить очень важный факт: в ночь с 26 на 27 января 2010 года ему приснился сон, что он все… проиграл. Елисей практически никогда не проигрывал, за исключением незначительных эпизодов, когда он проигрывал небольшие суммы, которые никак не влияли на его имя как игрока. Кто его знал прекрасно, те с ним не садились играть, ибо какой смысл? Лучше сразу отдать Елисею деньги и не мучиться, чтобы потом не разбивались надежды срубить монет по-быстрому. Елисей никогда не был шулером и профессиональным каталой, не крапил и не мухлевал, он просто был любителем, у которого были феноменальная память, уверенный блеф с непроницаемым взглядом, хорошо подвешенный язык и, конечно, фарт, ну как без него. Никто и никогда не мог знать, есть ли у Елисея карта или там зеро, можно было нарваться на масть, а можно было с приличной картой пасануть, когда у Елисея просто ноль. Так вот, во сне он все проиграл, даже игравшие с ним были в недоумении: как такое может быть?! Елисей просил у всех в долг, но никто ему не давал, ибо все понимали и даже говорили ему: