Александр Чигаев - Жизнь длиною в жизнь

– А как же невеста? Что ей-то скажешь?

– Софья уже не невеста, а жена офицера. Она поймет все, я это точно знаю. Софья настоящая офицерская жена.

– Поступай, как велит тебе совесть. Ты достойный офицер и честь имеешь.

Командир крейсера и его офицеры уехали. Свадьба продолжалась, но не долго. Гости стали расходиться. Война и все это прекрасно понимали. Федор собирался проводить Серафиму домой, когда его подозвал к себе Алексей.

– Вот, что Федор. Я завтра ухожу в море. Софью оставляю на тебя и Серафиму. Думаю, что для меня это будет прогулкой, весь удар на себя примут большие корабли, но мало ли чего в жизни бывает. Если, что, то поддержите Софью. На всякий случай я напишу тебе письмо и пришлю его перед своим отходом в море. Если меня убьют, отдашь его Софье.

– Да, ты, что такое говоришь, какое там убьют. Даже слушать не хочу. Придешь из похода и все сам ей скажешь.

– Федор, война идет и каждый из нас может погибнуть. Иди к своей Серафиме, видишь, как у нее глаза горят, любит она тебя. Глаза любви я теперь хорошо знаю, меня не проведешь. Славная девушка, счастья тебе с ней.

Все разъехались. Федор не мог себе позволить держать экипаж все это время. У отца он лишних денег не просил и жил малым. Они немного прошлись по набережной Невы. Был теплый осенний вечер. Перед мостом влюбленных Федор обнял Серафиму за плечо.

– Нам на свадьбе крикнули горько, а ты только чмокнула меня в щеку, я должен отдать тебе долг.

Серафима промолчала, она, только, взглянула своими лукавыми глазами в глаза Федора. Федор все сразу понял. Можно. Они крепко сомкнули свои губы в долгом поцелуе. Вот так Федор и Серафима впервые поцеловались на берегу Невы. Федор поднял руку и сразу к нему подъехал извозчик. Они уселись в коляску и поехали к Серафиме домой, смотря друг на друга влюбленными глазами, и держа друг друга за руки. Большего они позволить себе не имели права. Другое время, другие нравы. Подъезжая к дому Серафимы, Федор сказал ей.

– Ты спрашивала меня, о чем я говорил с твоей матушкой. Так вот Симона, я ей пообещал, что через полтора года сделаю тебе предложение. Она обещала подумать над этим.

– А почему ты меня Симоной назвал?

– Так мы с твоей матерью о Симоне и говорили, пошутил Федор. Все приехали. Домой заходить к тебе не буду, мне в экипаж надо. Подожду, пока ты не поднимешься к себе домой и не помашешь мне ручкой из окна.

Серафима, опять чмокнула Федора в щеку, пока ни кто не видел этого, и побежала к себе в дом. Федор был счастлив, когда увидел Серафиму в окне с платочком в руке. Жизнь была прекрасна, и он поехал в экипаж. Там его ожидал Георгий.

– Зобс ты мой милый, как я счастлив. Я сегодня впервые поцеловал Серафиму. Как это прекрасно быть влюбленным, я, даже, не представлял себе этого.

– Ну, конечно, тебе хорошо. А вот друг твой страдает. Я в Дарью влюблен, а поцеловать ее не имею права, мала еще.

– Не такая уж она и маленькая, ей скоро шестнадцать лет. Годик подожди, а потом и целуйтесь на здоровье. Но как ты с ней целоваться-то будешь, она, же выше тебя ростом? Не носить же тебе с собой табурет.

– Издеваешься, да? Я еще подросту, на турнике стал вытягиваться, за месяц на один сантиметр вырос.

– Георгий, тут сантиметра мало, тут надо десять сантиметров тебе добавить, что бы ты смог достать до ее губ. Хотя, если ты говоришь, что за месяц на один сантиметр увеличился, то, как раз через год Дарья в пору тебе и будет. Но, что скажут твои родители. Деревенскую девку в дом хочешь привести.

– А мне все равно, я люблю ее и не такая уж она и деревенская. Смотри, какое у неё воспитание. Спасибо твоей матушке Елизавете Стефановне. Даже, если твой отец и не удочерит ее, то мои родители примут ее, я уже отписал им в Париж. Жду ответ.

– Не поторопился ли ты мой друг? Много еще ты встретишь прекрасных девушек в своей жизни.

– Ты вон, такой вопрос себе не ставишь, зачем меня спрашиваешь об этом.

– Ладно, дружище, давай укладываться спать. Завтра эскадра уходит в море. Занятия перенесли на вечер. Пойдем провожать наш флот.

Алексей Софью в свою квартиру внес на руках. Он целовал ей руки и ноги. Признавался в любви. Зачем торопиться, любимая рядом и у них вся жизнь впереди. Долгая, долгая. В своем подвенечном платье Софья была прекрасна, но без платья она оказалась еще краше. Ослепительно белая кожа, высокая красивая грудь. На Софьином теле не было места, куда бы ни поцеловал ее Алексей. Любовь их была пылки и долга. Светало. Только любящая жена может угадать и понять мысли своего мужа.

– Алеша, любимый, что-то твое лицо грустное стало. Нам радоваться надо. Скажи мне, что тебя мучает. Мы же с тобой одно целое.

– Да Софьюшка, ты все поняла родная. Сегодня эскадра уходит в море. Мне дали отсрочку на неделю.

– Не говори дальше, я все поняла. Ты не можешь себе этого позволить. Я офицерская жена, сама для себя выбрала эту стезю. Я могла бы выйти замуж за вельможу и укатить в свадебное путешествие, но я выбрала тебя, офицера флота и горжусь этим. Не буду удерживать тебя возле себя. У нас вся жизнь впереди, успеем еще пожить в любви и радости. Надо, значит надо. Я на берегу буду ждать своего моряка. Такая наша участь женская. Знаем, на что идем. Я тебя сама соберу в поход, пора привыкать к этому.

У Алексея глаза стали мокрыми. Он знал, что Софья поймет его, но он не предполагал себе, что эта графинюшка, в общем-то, избалованная девушка, вот так сразу и бесповоротно примет его сторону. Без плача и слез. Откуда, из каких глубин души она все это открыла для себя? Он понял, что дворянство для нее не титул, а образ мышления, генетически заложенный в русскую душу. Он гордился своим выбором. Он встретил настоящего человека. Он и раньше был готов на все, ради Софьи, но теперь он был в двойне горд и за себя и за неё. Он ее обнял, в ответ получил горячий поцелуй. У них было еще время полюбить друг друга, что они и сделали с огромной пылкостью. Они еще не знали, что это их последняя любовь. Последняя ночь любви для Алексея, первая и последняя ночь любви для Софьи.

Когда Алексей прибыл к причалу, провожающих эскадру уже, почти не было. Матросы со вчерашнего дня находились на своих кораблях с дежурными офицерами, а офицеров по кораблям стали развозить с раннего утра. Эскадра стояла на рейде и ждала сигнала об отплытии. У стенки стоял корабль Алексея. Весь его экипаж выстроился на юте. Алексей подошел к Федору.

– Пусть наши дамы немного посекретничают, а ты мне нужен на пару слов. Вот тебе письмо для Софьи, ели успел написать. Сделаешь все, как условились. Ну, все, давай прощаться. Приду из похода и заберу тебя к себе на практику. У нас не хуже, чем на крейсере и Георгия тебе обещаю. Мы такие. Нам все ордена нужны, хотя мы и не из-за них служим Богу, Царю и Отечеству. Но раз мы лучшие, то и награды должны быть у нас лучшие.