Татьяна Володина - Так могло быть

– И вы раздумываете, сохранять ребенка или нет? – с беспокойством спросила Соня.

– Она сказала, что в любом случае оставит ребенка.

– Что значит «в любом случае»? Ты сказал Тане, что не женишься? – У Сони от ужаса перехватило дыхание. – Как ты мог?

– Нет, конечно. Но я и не говорил, что женюсь. �– Володя снова опустил голову, а когда поднял, в глазах у него стояли слезы. Потом вскочил и стал метаться по комнате. Остановившись, с отчаянием спросил сестру: – Соня, что мне делать?

«Мой любимый братец, такой умный, красивый, уверенный в себе мужчина и…» – подумала Соня и обняла его, прижавшись к сильному плечу.

– Я тебе завидую, Володя, и очень-очень рада твоему счастью. Татьяна такая молодец и любит тебя.

– Любит? С чего ты это взяла? – Володя отстранился от нее и удивленно пожал плечами.

– Она, что, тебе не говорила? – Сонины брови поползли вверх.

– Говорить говорила, но одно дело говорить, а другое… Я тоже говорю.

– Ты говоришь, что любишь, когда не знаешь, любишь или нет? Чудовище! Вот поэтому и не веришь, что тебя любят. Если сам постоянно врешь, то потом не веришь никому. А Татьяна любит по-настоящему. Она мне сказала и плакала, что ты ее не любишь. Она не верит тебе. Ты так заврался и истрепал это волшебное слово, что сам перестал себя понимать. Доигрался? Постоянно оставляешь ее одну, не берешь с собой к нам на дачу, словно стыдишься ее. Она сказала мне, что хотела уйти от тебя, но не может без тебя. Дурында ты все-таки, Володенька. Ты сомневаешься еще и потому, что она не нравится маме. Мама чувствует в ней личность и понимает, что ей придется тебя отдать Татьяне. Для нее это очень тяжело, но нужно будет с этим смириться, – Соня развела руками. – Она, как все женщины, не хочет делиться.

– Ты хоть понимаешь, что мне сказала? Утешительница! Теперь я чувствую себя подопытной мышкой, которой на спину пришили ухо, – усмехнулся Володя. – Так им может прийти в голову расчленить меня.

Он вздохнул, сел за стол и стал есть. «Ну, слава богу! Если ест, значит, не смертельно», – подумала Соня и тоже принялась за еду. Иногда Володя поднимал глаза и пристально смотрел на нее, но ничего не спрашивал.

Было уже за полночь. В дедушкином кабинете, где все осталось, как при его жизни, Соня постелила Володе на тахте. Зашла в свою спальню, сняла покрывало с кровати, открыла окно и стала дышать прохладным весенним воздухом. Она вспомнила запах сегодняшнего утра. «Неужели это было сегодня? И было со мной?» – подумала она. Волна пробежала по спине, ее бросило в жар. Снова захотелось очутиться в Лозанне, в номере Алекса, в его объятиях, вдохнуть его запах.

– Соня, ты уже легла? – из комнаты донесся голос брата.

– Нет.

– Я могу войти?

– Да.

Володя вошел в комнату и приблизился к Соне.

– Соня, я хотел тебя спросить… – И он замолчал.

– Ну же, спрашивай, – повернувшись к брату, ласково сказала она.

– Ты меня извини, но это очень важно для меня… – Он опять замолчал, а затем, решившись, спросил: – Соня, если бы тогда с вами… не случилось, и Андрей не захотел бы ребенка… ты бы рожала? – Володя стал внимательно смотреть ей в глаза.

– «Если бы», «не захотел бы», а нельзя спросить просто, не прибегая к сослагательному наклонению? – Готовая заплакать, Соня отвернулась, чтобы спрятать глаза, и тихо, но твердо сказала: – Да, тысячу раз да, я бы рожала. Прости за это «бы», я, к сожалению, не могу без него обойтись. Володя, что тебя мучает? Ты любишь другую?

– Какую другую? – опешил брат.

– Ну, я не знаю. Может, у тебя есть еще кто-нибудь? Разве такого не бывает? Другая девица, кроме Татьяны?

– Да? – он сделал круглые глаза и тут же сообразил, что сказал не то, что хотел. – Нет-нет!

– Почему тебя так удивил мой вопрос? Мы оба знаем, что было время, когда ты встречался с двумя одновременно. – Соня внимательно посмотрела на брата. – Разве не так?

Володя поднял вверх обе руки, словно сдавался.

– Соня, во-первых, это было давно, во-вторых, я был молод и глуп. Во мне играла молодецкая кровь.

– Ну, допустим не кровь, а то, что находится внизу. Ты считаешь, что это тебя оправдывает? – строго произнесла Соня. Она сейчас в лице брата казнила всех мужчин на свете.

– Ты не права. Мы с Таней вместе три года, и никаких других девиц у меня в это время не было и нет, – тихо и твердо, нахмурив брови, ответил Володя. – Я ей не изменял и не изменяю. Мне другой женщины не нужно.

Соня внимательно посмотрела на брата. Она верила ему. Он не был лжецом. Она это хорошо знала. И еще она поняла, что он просто испугался. Страх – сильное чувство, и его брату сейчас нужно пережить, а она должна ему в этом помочь. Он пришел за советом к ней, к своей сестре, и Соня понимала, что ей оказано величайшее доверие, и она будет стараться. И потом, Володе недостаточно сказать «да» или «нет».

– Тебе Татьяна неприятна? Что-то в ней тебе не нравится? Она не твой идеал? Она плоха в постели? У нее кривые ноги? Она тупая, кривая? Плоская? Лысая, наконец? Ну, что? Что не так? – Соня задавала все эти вопросы с таким жаром, что брат отступил от нее на шаг и вопросительно смотрел. А она выдохлась и замолчала.

– Соня, я тебя достал?

– Достал, и меня, и ее, и себя тоже. Ты не боишься, что когда сделаешь ей предложение, она тебе откажет? У-у? И твоего ребенка будет растить чужой мужик, а тебя будут пускать к нему только по выходным. Ну, как? Нравится? Люди женятся, разводятся. Пожалуйста. Общество не принуждает жить вместе, если вам не захочется, но у ваших детей должны быть оба родителя, даже если они живут в разных квартирах. А вы живете вместе, она тебя любит, и в ней растет твой ребенок. Он уже есть там, внутри Татьяны, малюсенький, твоя и ее часть. Ты хоть об этом задумывался. Ну? Это такое чудо!

– Тебе только ужастики писать. А главное, ты так убедительна, черт возьми. Я знал, что за советом нужно ехать только к тебе. И еще, Соня, я хочу, чтобы ты завтра…

– Сегодня.

– А? Да. Уже сегодня поехала со мной и Таней к нам на дачу, и я… Ну, в общем, поедешь? – сказав это, Володя выдохнул и обнял ее.

«Как же бабуля будет рада!» – подумала Соня.

Проснувшись, Соня взглянула на часы. Было десять утра, за окном шел дождь, и она поежилась. Хотелось спать. Соня закрыла глаза, но тут же распахнула их, вспомнив утро в Лозанне, вчерашний вечер и беспокойную ночь с братом. Сон пропал в одну секунду. Подскочив с кровати, Соня помчалась в соседнюю комнату. На тахте спал, подложив ладонь под щеку и тихо посапывая, Володя. «Мой братик, мое солнышко». Любовь к брату переполняла Сонино сердце. Потянувшись и сладко зевнув, она отправилась на кухню.

Соня включила чайник и, подойдя к окну, уперлась лбом в стекло и стала смотреть на стекающие по нему капли дождя. «Стекло плачет, погода плачет, грустно как-то. Каково сейчас Татьяне?» – подумала Соня и пошла ей звонить. Как ни странно, Татьяна была вполне в духе, они похихикали, Соня сообщила ей, что с Володей все нормально, он вчера встретил ее, они с ним выпили за встречу, и он сейчас спит. Потом позвонила бабушке и сообщила о своем благополучном возвращении.