Яна Павлова - Герой 21-го века. Маленькие приключения большого засранца

– Здравствуйте, – мент сделал шаг мне навстречу.

Я поднялся по ступенькам и попытался заглянуть в квартиру, но он преградил дорогу.

– Что случилось?

– Вы знакомы с Ильвитовой Мариной Михайловной?

– Да, а что случилось?

– Насколько близко вы её знали?

– Мы встречались одно время. А что случилось?

Я понял уже, что стряслось что-то страшное, непоправимое, и успел пожалеть, что пришёл сюда. Чувствовалось приближение беды, а интуиция редко обманывает, если вы умеете видеть чуть глубже, чем другие.

– Она покончила с собой.

Полицейский достал из серой пачки жёлтый лист.

– Пройдёмте, – он указал на дверь. – Мы снимаем показания. Вы свободны, – мент кивнул женщинам и парню.

Мальчишка тут же развернулся и быстрым шагом пошёл наверх, перескакивая через ступеньки. Тётки продолжали стоять. Уверен: они обсуждали Маринину смерть и мою причастность к ней. Старые сплетницы. Я вообще тут ни при чём.

Пока я заполнял бланк свидетеля, приехала труповозка. Трое в светлых халатах прошли в комнату.

– А как она умерла?

Мент ответил неохотно:

– Наглоталась таблеток. Вы закончили?

Я протянул ему заполненный лист.

Мимо кухни прошёл человек, за ним – двое с носилками в руках. На носилках – чёрный глянцевый мешок. В нём, видимо, было тело Марины.

Я сглотнул слюну. Никогда не видел труп. Было не по себе смотреть на блестящий пакет, зная, что в нём скрыто то, что я трахал пару дней назад; то, что ещё недавно двигалось, говорило, дышало; что-то мёртвое, испачканное собственными испражнениями, пропитанное рвотой с остатками еды; мёртвое, бывшее всего несколько часов назад живым. Мне страшно захотелось увидеть её лицо.

– Стойте!

Бригада труповозов остановилась, мент устало посмотрел на меня.

– Я хочу попрощаться, можно мне взглянуть на неё?

– Нет, – отрывисто бросил полицейский. – На похоронах попрощаешься. – И повернулся к врачам, – уносите.

– Стойте! Я ведь любил её, так неужели не могу проститься? Вы же люди и должны понять.

Есть! Взгляды смягчились. Я медленно подошёл к носилкам, их положили на пол. Один из сотрудников морга расстегнул молнию на мешке. Я приготовился. И ничего, то есть совсем ничего не почувствовал. Лицо как лицо, разве что не слышно дыхания и зрачки под закрытыми веками не шевелятся. А в остальном она будто спит. Я протянул руку к щеке. Холодная. Я всматривался и всматривался в это лицо, стараясь разглядеть на нём печать смерти, но ничего не видел.

Позже я не раз жалел, что сказал «я ведь любил её». Какого чёрта? Это всё дурацкое любопытство! Любопытство и жадность – вот что губит всех нас.

В том листе с показаниями я написал, что общался с Мариной, но не тесно, что мы были просто знакомы и переспали пару раз. Написал, что звонил ей сегодня, потому что хотел встретиться. В общем, я всё сделал для того, чтобы полиция думала: мы с ней чужие люди, не имеющие ничего общего. А теперь получалось, что я солгал. Раз люблю – значит, были близки. Раз она покончила с собой, а я был близким – значит, должен был знать причины и предупредить суицид или хотя бы догадываться, почему она его совершила.

Неприятный холодок пробежал по телу. Я уже представлял, как буду ходить в участок и оправдываться, как буду врать им, как буду тратить своё богатство – своё время.

Но я и предположить не мог, чем на деле закончится эта история. Да и сейчас не верю в это.

Из головы всё никак не шёл вопрос: почему она умерла? Зачем это сделала? Ну какие у этой девчонки могли быть причины? В ней не было ни капли глубины. Говорят, что дно в душах некоторых людей недосягаемо. Их нутра похожи на моря и океаны, в которых кроются чудовищные глубины. Если пользоваться этой терминологией, то Марина была лужей, в ней даже ноги не промочишь. И эта лужа себя убила. Зачем?

Я злился на себя: какое мне дело? Смерть, конечно, – штука неприятная, но такое случается, это нормально. Умерла и умерла.

Вернулся к работе. Дельные мысли улетучились, никаких идей не появлялось. Чёртовы бабы! Я решил устроить выходной, выпить пива в баре, может, кого-нибудь снять.

Ночка выдалась жаркой. Я пришёл в «Свет», молодёжное кафе с интимной обстановкой и приятной музыкой. Пил и рассматривал гостей. Среди них наметил четырёх потенциальных любовниц. Брюнетка, две шатенки и блондинка. Все стройные, с волосами по лопатки или около того, в коротких юбках, смазливые. Я не люблю блондинок, но у этой было весомое преимущество – грудь размера так третьего. Она сидела одна, уткнувшись в свой смартфон, и, кажется, скучала. Я решил познакомиться. Девушки редко отказывают мне: я умею ухаживать и говорить, всегда вежлив, начитан и красив. Попросил разрешения присесть, она кивнула. Вблизи девица оказалась не такой привлекательной, но – раз уж пришёл – то куда деваться? Волосы были крашеными, в корнях прослеживалась чернота; на носу – веснушки; на свету видны частички пудры, ресницы склеились – явно пользуется дешёвой косметикой. Но с грудью я не прогадал, поэтому стал действовать. Заказал выпить, слушал её бабский трёп, улыбался, мельком смотрел на других кандидаток: к одной подошёл парень, две другие ещё скучали. Ну, думаю, – пора приступать. Я пересел к своей блондинке, показал ей картинку на смартфоне. Там рисунок разделён на две части – цветную и чёрно-белую, обе имеют одинаковый сюжет: сидит человек на краю обрыва, смотрит в даль. Вокруг него – луга, впереди – горы, справа виднеется лес. Знаешь, – говорю, – когда я пришёл сюда, то чувствовал себя так, – показываю на чёрно-белую сторону, – а когда увидел тебя, – так, – указываю на цветную. Стандартная разводка, ещё никто не сорвался. Блондинка посмотрела немного удивлённо, и я решил, что подкат в данном случае слишком сложен.

– Какого цвета у тебя глаза, никак не пойму? – и вгляделся в её лицо.

– Серые.

– Можешь посмотреть на свет? – она выполнила просьбу. – Ух ты! В них крапинки. Как звёзды на небе.

Блондинка заулыбалась. На самом деле её глаза реально серые и никаких звёзд в них нет. Ещё они узкие и блёклые. Я дотронулся до её подбородка и приготовился сказать ещё какую-нибудь романтичную штуку, которую они так любят, но не срослось.

– Ты кто? – рядом со столом стоял мужик, накаченный, бритый и, судя по всему, злой.

Оказалось, эта блондинка ждала своего парня. Лысый им и был. Всё бы ничего, только он видел, что я сидел рядом с девчонкой и трогал её лицо. Удалось отделаться малой кровью: подбитый глаз, синяк на скуле, разбитая губа. Спасибо, зубы целы.

Вообще, это несправедливо. Откуда я знал, что девка занята? Тем более она сама была не против. Уж если кого и бить, то саму блондинку. Надо было видеть её лицо, когда этот качок калечил моё… Гримаса превосходства и гордости: ой, смотрите, из-за меня бьют парня! Всё кафе пялилось. Таксист тоже влез: