Андрей Томский - Мир земной

Европейцы и азиаты, знаменующие, кто красивее. Иные, читая русских поэтов, считают, что это круто, возомнив себя классом выше других. Слушают певцов как эталон своей жизни. Они племя, которое паникует в любой ситуации, вышестоящие люди никогда не поставят цену людям, пилящим свои вены скальпелем при удобном случае. Невидимые, но существующие геи и лесбиянки, рожденные под неверным углом. Тупые культуристы, задевая честь хиляков, дающие нелепые советы, которые не пригодятся нынешнему миру. Несуществующие герои, воображающие в умах, что наступит день и они умрут ради кого-то, спасая и тем самым отдавая жизнь, ведь им важно, чтобы они вошли в историю героев. Большинство оценивают деньги как цель для существования, мне жаль таких людей, ведь лиса фортуна только одна и не успевает за всеми людьми. Коррумпированный город, даже врачи сделаны из игрушечной копилки. Непонятные пары, девушки, исполняющие роль парней, не блеща женственностью, а мужчины – роль девушек, надутых своими чувствами. Очень мало счастливых людей в этом городе, их как бы и нет, чтобы быть счастливым, наверно, надо много над собой работать, а именно быть психологически развитым.

Почему прохожие люди смотрят на незнакомого человека так презренно, будто у них отняли что-то сокровенное, с ног до головы одни презрительные взгляды. Могу поспорить, у таких людей с ужасающими презрительными взглядами не все дома. Народ напрочь забыл, что такое искренняя улыбка, смех для них является чем-то давно размыканным, неощутимым ликованием.

Уже изрядно потрепав себе нервы, я забрел в одно место, которое среди своих известно как легендарная лавка Бертона! Славится своими вкусными пирожками из мяса, вдобавок здесь продаются всяко-разные ништяки. Люблю здесь находиться, посетители в основном старших возрастов, и все они безумно молчаливые: к моему счастью, заходят, заказывают себе фирменные пирожки и сидят, склонившись над книгами. Лавку Бертона редко посещают дети, хотя тут и не продают спиртные напитки, что очень странно для заведений, работающих в столь позднее время, но, тем не менее, так и было. Сам Бертон человек-загадка и всезнайка. Заблудился? Спроси у Бертона дорогу, он наверняка знает твой маршрут. Его голос для меня звучал, как колыбельная, успокаивающая до такой степени, что можно было с легкостью уснуть за столиком. «Эй, мистер Бертон!» «Полностью к вашим услугам», – слышалось в ответ. Тому, как этот добродушный мистер умело двигал пальцами рук по клавишам пианино, да с такой легкостью, что почти не касался самого инструмента, мог бы позавидовать сам Рэй Чарльз. Был всегда одет с ног до головы во все белое, как чернокожие, которые поют только джаз. И все-таки не зря говорят, что джаз – это музыка для умных. Заведение полностью в его распоряжении, он здесь и повар, и директор, одним словом, человек-трудоголик, работу любит, как, впрочем, и себя. Заходишь, он стоит, протирает чашки и всегда так тепло улыбается тебе, что можно лишиться дара речи, «Мой дом – ваш дом» – висит табличка возле парадной со времен его работы. Да, и он чернокожий.

Заказывая себе пирожки, сажусь возле двери парадной, все потому что люблю, когда люди заходят и вместе с ними проносится свежий воздух. Доев сногсшибательные пирожки, я хотел было купить хлопья «Старс», которые продавались только здесь и имели такой специфический вкус, что делало их особенно идеальными, да и готовить разного рода завтраки не входило в мои планы. Более чем довольный своей покупкой, я уже собирался уходить, как одна на вид шестнадцатилетняя беременная девушка усмехнулась и спросила:

– Тебе сколько лет, мужчина?

А рядом стоявший юноша, на вид четырнадцатилетний, посмотрев на нее, сказал:

– Достаточно, чтобы знать, как не забеременеть в столь раннем возрасте.

Минуту простояли, не проронив ни слова, как вдруг прояснилось, что девочка стала такой красной как помидор, либо она это от злости, либо от смущения. Не прояснив, вышел из лавки, интересная картина. Дети обычно не ходят в лавку Бертона, а тут сразу двое детей, у которых язык острее ножа, как вдруг замечаю, что этот мальчик вышел вслед за мной.

– Здорово я ее, а?

– Не знаю, здорово ли получилось, но она была явна в бешенстве.

– Да-да, верно сказано, она на меня чуть не набросилась и даже царапину оставила на руке, еле как остановили.

– Нужно быть немного сдержаннее, языком можно и убить человека!

– Я ведь просто хотел вам помочь!

– Не надо было так высказывать насчет нее, да и никто не знает, как она забеременела, есть много предположений, может, даже кто-нибудь надругался над ней.

Скорая машина так быстро пролетела в сантиметре от нас, что я почувствовал сильный и теплый ветерок выхлопа машины, что сопровождал взглядом.

– Каждый раз, когда вижу по улице проезжающую машину скорой помощи, желаю скорейшего выздоровления тому человеку, к которому едет эта машина.

– А ты, оказывается, умный мальчишка, не то что на первый взгляд.

– Просто у меня родители умные. Вот только одного не могу понять: почему небо голубое?

Интересно, как зовут родителей этого мальчика, может, мои родители знают их?

– Не знаю, почему оно голубое, но одно могу сказать точно. Солнце с каждым днем остывает все больше и больше, и мы с тобой мало-помалу смиримся с приближением сурового холода.

– Осень все-таки. Как вас зовут, мистер?

– Марк Тэйлор.

– Приятно познакомиться, мистер Тэйлор! А меня Роберт.

– Роберт, значит, как и моего коллегу по работе.

Протянув маленькие руки, он стоял и улыбался, глядя на удивительные облака, проплывавшие все быстрее и быстрее. Удивительный мальчишка, кудряво-рыжие волосы двигались по велению ветра, словно трава, растущая на дне океана, глаза сияли и сверкали, как ясный летний день. Чем-то был похож на меня.

Перед сном обычно люди представляют себе грустную историю, например историю про неисполнимую любовь, мне наивному не понять это вовек. Могу лишь злиться, когда ситуация и воображение играют свою роль.

Длинные и унылые гудки звонка, яркий экран телефона действует на глаз, как будто сверлит меж век, трубку так и не поднимают, далекий и уставший голос оператора говорит все старое и запоминающееся, меня не отпускает Царь, который именуется под словами ненависть и злость, поглощая добрую душу все сильней и сильней. Нелепые мысли окружают, воображаю, что она пьет вино, и этот некий сыплет комплиментами, окружая ее, и она смотрит на него с таким восхищением, какого я не видывал раньше в ее глазах. Мысли так носятся от точки до точки, что в каждой станции перебрасывает худшее представление о моей возлюбленной. Уже довольно пьяные. Она тоже заговорила, когда алкоголь подействовал на ее крохотный мозг, вся ее застенчивость испарилась в животе, когда градус спиртного обжег ее бабочки, которые служили во благо в мою сторону. Он, замечая другую картину, ловко и нежно обнимает ее за талию, тело становится мягким, и она готова идти с ним куда угодно, он на данный вечер должен показать ей «Эльдорадо», где царит одно удовольствие. Люди, которые сидят в этом роскошном заведении, не замечают эту картину пошлости, не имеют представление, что у девушки в красном есть молодой человек, и этим молодым человеком являюсь я, утопленник своих мыслей. Обнявшись, испаряются в толпе, хохоча между собой. Дрожь в моем теле возникла из ниоткуда, кости стали в два раза тяжелее, будто налились свинцом, пот и вонь вокруг меня витают, как колыбельная игрушка младенца, изо всех сил хочу забыть эту картину, взорвать мост поезда мыслей. Не успеваю заложить взрывчатки, как поезд мыслей прошел со скоростью света по моему разуму, бросая мешок с ненавистью, воображаю ее голой с другим. Он, как змея, сильно подхватился за большие ягодицы моей возлюбленной, а она, понимая, что дело идет именно к сексу, быстрым темпом уселась на стояк партнера. И, закончив дело, получив желаемое, она будет стыдиться меня.

Читать дальше