Сергей Яковлев - Эпизоды любви

– Значит, это я Наталье Алексеевне должна спасибо сказать? – Саша взглянула на директора.

– Тогда уж Галине Петровне, – подумав, решил Углов.

– Почему Галине Петровне? – не поняла Саша.

– Потому, что она оставила девичью фамилию, а Наталья Алексеевна посчитала их с Николаем Сергеевичем за двоих.

– Да-а… – протянула Саша.

– Что «Да»?

– Кто бы мог подумать, что мне достанется мишка из-за того, что Галина Петровна не возьмет фамилию мужа.

Андрей Владимирович улыбнулся. – Смею тебя заверить, что сама Галина Петровна меньше всего думала о твоем медведе, оставляя девичью фамилию. Или думаешь, она это специально сделала?

– Нет, конечно. Но это же интересно, что человек, сам не сознавая последствий, своими, даже самыми маленькими поступками, влияет на судьбы других людей. Это как круги по воде от брошенного камня. Камень уже давно утонул, а круги все еще расходятся во все стороны. Все шире и шире. Также и тут. Может и человека давно нет, а его поступки все влияют на других людей. Кстати, а почему Галина Петровна не взяла фамилию мужа?

Андрей Владимирович рассмеялся. – Ты хочешь еще глубже копнуть? Если мы так начнем копать, то до Чингиз-Хана дойдем.

Саша улыбнулась. – Почему до Чингиз-Хана?

– Тогда до царя-Гороха, серьезно ответил Андрей Владимирович. – Ты знаешь, мне даже кажется, что он войну с грибами специально из-за твоего медведя устроил. Он на секунду встретился с непонимающими Сашиными глазами, а потом они вместе рассмеялись.

Так, разговаривая о мелких случайностях, которые порой могут играть огромную роль в жизни каждого человека, они дошли до ее дома.

– Ну вот, кажется пришли, – Саша указала на небольшой деревянный одноэтажный домик, прятавшийся в глубине сада под развесистыми заснеженными яблонями.

– Ну надо же, красота какая, – поразился Андрей Владимирович, – Совсем как в деревне. И ведь не скажешь, что почти в центре города.

– Это вы у нас еще летом не были, – улыбнулась Саша, – Знаете, как у нас тут соловьи поют. Ну ладно, до свидания. Спасибо, что проводили, – Саша протянула Андрею Владимировичу руку.

– Пока, счастливых праздников, – Андрей Владимирович пожал маленькую ладошку, и повернулся, чтобы уйти.

– Кстати, – окликнула его Саша.

– Да? – обернулся он почти на ходу.

– В этой тетради тоже есть стихи про мишку.

– Спасибо, прочту, – помахав на прощание рукой, он поспешил домой, и уже через десять минут поворачивал ключ в замочной скважине.

Осторожно, чтобы не разбудить сына, он открыл дверь и включил в коридоре свет. И почти тотчас же услышал в зале быстрый топот, несущихся к нему, детских ног. Дверь в коридор резко распахнулась, пролетела широкой сверкающей дугой мимо Андрея Владимировича, и, ударившись ручкой о стену, жалобно звякнула стеклянными вставками. На пороге появился Юрка, в оранжевой, в машинках и мячиках, рубашке, коричневых, вытянутых на коленках колготах, и вязанных шерстяных носках. Из-под длинной русой челки искрились широко раскрытые карие глаза.

Папа пришел! – раздался его радостный вопль, и с разбега, подпрыгнув, сын бросился в объятия отца. Да так быстро, что Андрей Владимирович, подхватывая его под мышки, даже не успел выпустить из рук дипломат. Поспешно чмокнув папу в обе щеки и в губы, Юрка вывернулся как червяк, так, что Андрей Владимирович, чудом не уронив, лишь в последний момент смог поставить его на пол, и сразу полез в пакет. – Что принес? – комнату снова огласил радостный детский вопль. Это Юрка нашел мишку, которого Андрей Владимирович вместе с подарком планировал спрятать в новогоднюю ночь под елкой. Вслед за сыном из комнаты в коридор вышла жена. Она мимолетным взглядом окинула подвыпившего мужа, отметив про себя сбившуюся на бок норковую шапку и выправившийся из-под куртки пушистым цветком мохеровый шарф.

– Хорош! – оценила она его внешний вид, вытянула вперед руку и раскрытой вверх ладонью указала на пакет. – Ты что, не мог спрятать? – неслышно, почти одними губами произнесла она.

Андрей Владимирович также одними губами, активно помогая себе жестами и мимикой, ответил, – Кто же знал, что он не спит?

– Мама, папа еще конфет купил, – радостно сообщил, копающийся в пакете Юрка.

Катя выразительно постучала себя указательным пальцем по лбу.

– Это я не купил, – начал выправлять ситуацию Андрей Юрьевич. – Представляешь, иду себе с работы, – продолжал он, растягивая слова, чтобы успеть придумать продолжение, – И вдруг мне навстречу…

– Кто? – перебил его коротким вопросом сын.

– Ну, ты подумай сам, кто?

– Лисичка, – нашелся Юрка. (Лисичка всегда ему приносила всякие вкусности).

– Нет, не лисичка.

– А кто?

– Ну, зимой кто ходит? В красной шубе, в белых валенках, с бородой?

– Дед Мороз?!

– Правильно. Дед Мороз.

– И что он тебе сказал?

– Остановился он, и говорит, – продолжил Андрей Владимирович голосом Деда Мороза, – «А не Вы ли папа мальчика Юры, что из этого дома»?

– А ты?

А я говорю, – Я.

– А он?

– А он говорит, – «Передайте ему тогда этот подарок». И дал мне медведя и кулек конфет.

– Почему?

– Что почему? – устал отвечать на вопросы Андрей Владимирович.

– Почему тебе отдал? Деды Морозы подарки всегда под елку кладут.

Незадачливый отец только пожал плечами. – Спешил, наверное, – сделал он осторожное предположение. – А тут как раз я шел, вот и отдал. – Андрей Владимирович хотел подкрепить свою весьма шаткую теорию еще каким-нибудь неопровержимым фактом, но, видимо удовлетворенный его ответом сын, больше не слушая, потащил пакет в комнату.

– Только не это, – воскликнула Катя, когда посреди комнаты содержимое кулька самым бесцеремонным образом было вывалено на ковер. – Уже поздно. Спать пора, – обратилась она, то ли к сыну, то ли к мужу.

Но было действительно поздно. Деловито копаясь, Юрка уже начал раскладывать конфеты, сортируя их по кучкам. Желая сэкономить время, Андрей и Катя волей-неволей присоединились к этому увлекательному занятию.

– Слушай, у вас какие подарки хорошие, – удивилась Катя, когда на ковре в большие и маленькие кучки были разложены все конфеты и сладости. Школьный Катин подарок был не в пример тоньше, да и прежние заводские подарки Андрея, значительно уступали нынешнему по ассортименту и весу.

– А ты думала. Работаем. Для вас, между прочим, – Андрей обнял, сидевшую рядом жену, и чмокнул в губы. Юрка покосился на целующихся родителей.

– Не подлизывайся, – Катя слегка отстранилась от мужа. Она уже перестала сердиться, и тон ее был скорее не отталкивающий, а заигрывающий. – Так, мужчины, давайте уже закругляться. Юра! Завтра конфеты будешь есть. Сейчас уже поздно. Быстро на горшок, и спать, – и она начала ссыпать конфеты обратно в кулек.