Шери Оберлин - Легко и даже изящно, или Пять сказок о любви, которой не было. Молодёжная мелодрама

– Расслабься, для меня главное, чтобы это не перерастало в зависимость. Если ты можешь себя контролировать, то я не вижу никаких проблем.

– Звучит мудро, – задумчиво произнёс Михаил и устремил свой взгляд вдаль, наблюдая за проезжающими мимо машинами.

– Миш, а можно задать тебе вопрос?

– По-моему, ты уже его задала, – сказал Майк и улыбнулся.

– Миша, тебе не кажется, что мы с тобой совершенно друг друга не знаем?

– Что ты имеешь в виду?

– Ты много рассказывал мне о своём детстве, я знаю, как ты проводил время в армии, я даже знаю, как звали твою бывшую девушку, но я совершенно не представляю, кто ты сейчас. Где ты работаешь, чем занимаешься, помимо фотографии, ты ничего не рассказывал мне о своих родителях…

– Стоп! – оборвал меня Майк, – Я сейчас вообще не понимаю твоих претензий. Что именно ты хочешь узнать? Мои родители – простые люди, мама – бухгалтер, папа – инженер. Я люблю фотографию, а помимо этого хожу в спортзал и играю с друзьями в футбол раз в месяц. А работаю я… Хотя, нет. Этого тебе знать совсем не стоит.

– Почему же? – удивилась я.

– Потому что это может оттолкнуть тебя от меня. Ты совсем юная девочка и многие вещи можешь воспринять слишком близко к сердцу…

– Миша, чёрт возьми, да сколько можно считать меня ребёнком?! Я с 14-ти лет одна живу, сама себе готовлю, сама убираю двухкомнатную квартиру, в то время, как моя мама устраивает свою собственную жизнь со своим новым мужем! К слову, его тоже зовут Миша… И если ты думаешь, что я на неё за это в обиде, то ты ошибаешься. Я рада, что моя мама нашла любимого человека, что она перестала грустить после смерти моего отца. Я сама, без мамы раз в месяц приезжаю к бабушке в Рассказово. Я, чёрт возьми, сама поступила в музыкальный колледж! И да, об отце – мой папа умер от рака, когда мне было 7 лет. Я видела, как он уходит от нас… Это было больно. Это было тяжело. Я не хотела, чтобы он покидал меня так рано, я проклинала небеса за то, что они отняли у меня родного человека! Но всё же я нашла в себе силы отпустить его. И когда моя мама спросила меня, не сержусь ли я на неё за то, что она полюбила дядю Мишу, я отвечаю: «Мама, если ты счастлива с ним, то я счастлива за тебя вдвойне». Для меня это не было шоком, я приняла это абсолютно спокойно, ведь я понимала, что моя мама – тоже человек. Все мы обычные, живые люди, понимаешь? И ничто человеческое нам не чуждо… Ну что, ты всё ещё уверен, что я маленькая девочка?

Но он не мог ответить ничего. Он просто смотрел на меня ошарашенным взглядом и не смог произнести ни слова.

– Что-нибудь будете заказывать? – прервала неловкую паузу внезапно подошедшая к нам официантка.

Не обратив на неё внимание и тяжело вздохнув, Майк ответил мне:

– Я играю в онлайн-покер. И этим зарабатываю на жизнь.

И тут уже замолчала я.

– Поняла, позже подойду, – пробурчала официантка и направилась к соседним столикам.

– Я же говорил, что тебя это смутит.

– А я разве смущена? – невозмутимо ответила я, – Если это приносит тебе доход и не приносит лишних убытков и приступов головной боли, я только рада за тебя.

В этот момент я говорила одно, но думала совсем другое. Голос разума внушал мне, что от него нужно бежать, куда глаза глядят. Вы всё ещё считаете, что БДСМ и фетиш – это извращения? Нет, самое большое извращение – это отношения с азартным человеком. Это тот же БДСМ, но только без бандажа, дисциплины и, самое главное, без УДОВОЛЬСТВИЯ. Абсолютный садомазохизм, перерастающий в созависимость. Вероника, ну что ты сидишь? Беги, беги от него подальше! Именно это я хотела бы сказать сама себе, но так и не сказала. И осталась в этом уличном кафе рядом с ним, доедая последние ложечки шоколадного мороженого…

Шёл месяц за месяцем, я вовсю грызла гранит музыкальной науки и продолжала общаться с мужчиной, которому стоило дать от ворот поворот ещё в день нашего знакомства. И дело не в том, что он был увлечён азартными играми больше, чем мной. Нет, вся соль была в том – что Миша стал воспринимать меня и моё внимание как нечто само собой разумеющееся. Когда он звонил или писал мне, чтобы выговориться или пожаловаться на то, с какими кончеными людьми ему приходится играть (к сведению, кончеными он считал всех, кто хоть раз его обыгрывал), я всегда была на связи и выслушивала всё, что он выливал целыми ушатами в мои уши. А когда же мне хотелось поговорить о своих делах и поделиться с ним своими новостями, этот человек только и делал, что отмораживался и отвечал мне предложениями из разряда «я занят». С момента нашей последней встречи прошло почти три месяца. И я бы уже успела забыть, как он выглядит, если бы не его фотографии, которые Майк время от времени выкладывал на свою страницу.

Я думала, что пора со всем этим завязывать. Пора вычеркнуть навсегда из своей жизни человека, для которого я всегда буду только жилёткой для слёз и свободными ушами. Я готова была бросить его, несмотря на то, что у нас с ним ничего и не было. И это даже к лучшему. Будет не так больно. Но один из дней в моей жизни перевернул моё отношение к Майку с ног на голову. В одну из пятниц, предупредив однокурсников, что меня не будет в колледже, я поехала в гости к моей бабуле в Рассказово. Я давно обещалась заехать к ней в гости, и наконец-то прошла пора зачётов по музыкальным дисциплинам и контрольных работ по общеобразовательным предметам, которая у нас зовётся межсессионным контролем.

Приехав в Рассказово и переступив порог квартирки, в которой я провела десять лет своей жизни, я вновь ощутила это ощущение счастливой детской беззаботности, которое меня не посещало со дня смерти папы. Бабуля, как обычно, встретила меня радушно и чуть ли ни с порога готова была накормить меня всеми вкусностями мира. В итоге, мы остановились на вкусностях, не представляющих особой опасности для фигуры – зефирки и чёрный чай без сахара. За чашкой чая мы принялись говорить обо всём, что у нас происходило за это время. За что я люблю общение с бабушкой, так это за то, что от неё не надо ничего скрывать. Если мама может в каких-то моментах не понять меня, то бабуля поймёт всегда. Я уверена, такое происходит во всех семьях: мама – «плохой» коп, представляющий из себя авторитет и эталон непогрешимости, а бабушка – «хороший» коп, готовый понять и простить, руководствуясь верной мудростью: «знаем, плавали».

– Как твоя учёба в колледже, Никуль? – спросила бабуля, наливая в наши кружки чай, – Справляешься?

– Всё хорошо, бабуль! Наконец-то я смогла позволить себе заниматься любимым делом.

– Внучка, я так тобой горжусь! Глядишь, скоро будешь сольные концерты в нашем ДК давать.

Услышав о местном ДК, меня вмиг сразил приступ неописуемого хохота.

– Бабуль, ну какой дом культуры? У нас только звёзд радио «Шансон» могут принимать, а на классику сейчас никто не ходит. Вспомни, как я ходила в мае на концерт пианистов из Ярославля? Половина зала пустовала, при всём при том, что концерт был бесплатным. Бесплатным, бабуль, понимаешь?! А те, кто пришли, в этот момент зевали, трепались и сидели в телефоне. Согласись, не к таким успехам я хотела бы идти.