Шапи Казиев - Яхта олигарха. Авантюрно-приключенческий роман

Когда они прибыли на место, Андрей сам был готов присвистнуть, потому что по сравнению с виллой грека вилла его родного босса выглядела жалкой театральной декорацией, переделанной из сельского Дома культуры. Стены виллы были увиты плюшем, а ворота заперты.

– Момент, – сказал Андрей таксисту и позвонил.

Открылась калитка, за которой стоял степенный пожилой привратник.

– Ясас! – вспомнил Андрей.

– Ясас, – кивнул привратник.

На этом познания Андрея в греческом иссякли.

– Полиция! – выкрикнул Андрей, сунув в лицо привратнику контракт.

Пока привратник пытался понять, чего от него хотят и причем тут полиция, Андрей успел заметить синий «Порше», стоявший у входа в дом. Не долго думая, Андрей отодвинул недоумевающего привратника и проник в частные владения.

В доме никого не было видно, но сверху доносился подозрительный шум и слышались сдавленные крики. Андрей взбежал по лестнице и заглянул в приоткрытые двери спальни.

На кровати размером с его яхту происходило нечто странное. Какая-то солидная дама вцепилась в ногу обнаженной девушки, лица которой Андрей не мог разглядеть, потому что ему мешала служанка, вцепившаяся в другую ногу. Похоже было, что они таким образом пытались заставить девушку вступить в интимную связь со знакомым Андрею греком, который стоял наготове в распахнутом халате. Однако предполагаемую связь, учитывая нелегкую борьбу двух наседающих и одной отчаянно сопротивляющейся дам, трудно было назвать по-настоящему интимной. Так же как готовность грека победно завершить эту страстную битву победой была весьма относительной.

Греки говорили на своем языке, но общая картина была ясна без слов.

– Скорее! Ну что же ты! – торопила Диана.

– Я так не могу, – уклонялся от решительных действий Александр.

– Ну, давай же, сделай это! – настаивала Диана. – Ради меня!

– Это не будет дитя любви, – упирался Александр.

– Какой еще любви? – гневалась гречанка, едва удерживая в подходящей позиции Машу. – Ты с ума сошел!

– Я – потомок аристократов, а не боцман, – гордо напомнил грек, оправдывая свою неготовность. – Насилие – удел плебеев!

Он решил добиться своего законным путем и предъявил Маше бумаги с печатями.

– Контракт! – объявил он. – О’кей?

– Пошел ты со своим контрактом! – брыкалась Маша. – Пустите меня!

– Убери свои бумаги и займись делом! – требовала Диана, перемещаясь по кровати вслед за извивавшейся Машей.

– Но если женщина не хочет… – сомневался Александр.

– Я всегда знала, что ты не настоящий мужчина, – в сердцах выкрикнула Диана.

– Я не настоящий? Да если бы ты знала!.. – грек многозначительно взглянул на служанку. – Скажи ей, не бойся!

– Еще чего! Чтобы меня уволили? – ужаснулась служанка.

– Ты слишком поистаскался в портовых борделях! – упрекала мужа Диана. – Лучше бы мы купили суррогатного отца!

Она отпустила девушку и горестно зарыдала. Служанка тоже прекратила борьбу и побежала прочь из спальни. На ложе, растрепанная и уставшая от борьбы, тяжело дышала Маша.

Когда служанка открыла дверь, чтобы выйти, перед ней стоял обомлевший Андрей.

– Маша?! – в ужасе выкрикнул он, направляясь к девушке.

– Ты? – Приподнялась на ложе Маша.

Оскорбленный грек нервно курил у окна, искоса поглядывая на нежданного гостя.

– Что они с тобой сделали? – свирепел Андрей.

– Подлец! – Маша влепила Андрею пощечину и завернулась в простыню. – Он еще спрашивает! А кто продал меня этим сумасшедшим?

– Я?.. Продал?… – недоумевал Андрей, оглядываясь на грека, который делал вид, что ничего не понимает.

Впрочем, упрямство Маши и гнев Андрея действительно были ему непонятны. Он был уверен, что совершил вполне законную сделку, а эти странные русские позволяют себе не соблюдать условия контракта, врываются в чужой дом и совсем не думают о юридических последствиях.

– Я ему и вправду кое-что продал, – оправдывался Андрей пока Маша приводила себя в порядок. – Но вовсе не тебя. Откуда я знал, что они написали в контракте? Там все по-гречески.

– Они утверждают, что купили меня как суррогатную мать!

– Вот оно что!..

У Андрея потемнело в глазах. Но вместе с тем он начал понимать, откуда взялись в контракте те самые девять месяцев.

– Как ты мог?! – рыдала Маша. – Совсем одурел от своего пива!

Но тут напомнила о себе Диана. В ее усталых глазах засверкали бесовские искры. Она взяла контракт, приписала к сумме сделки единицу, превратив полмиллиона в полтора, и присела на кровать, призывно маня контрактом Андрея. Новая цифра придала Андрею бодрости, но поведение гречанки было ему не совсем понятно.

– Сделайте ей ребенка, – посочувствовала хозяйке служанка. – Чего вам стоит?

– Я не позволю! – возмутился теперь уже Александр. – Вон из моего дома!

– Что?! – возмутился Андрей. – Подсунул мне какую-то липу с отсрочкой на девять месяцев! И еще смеет мне указывать!

– Я вызову полицию, – пригрозил грек.

– Успокойся, Александр, – тихо сказала Диана. – Лучше попроси этого джентльмена спасти нашу семью. Надеюсь, ты помнишь, что в случае развода ничего не получишь?

– Ну, если ты настаиваешь, – замялся Александр, иронично улыбаясь. – Пусть попытается.

Эта трогательная сцена заставила Машу забыть свои несчастья. Она с любопытством вглядывалась в Андрея, ожидая дальнейших событий. Служанка едва заметно подталкивала Андрея к Диане и приговаривала:

– Давай, давай. С тебя причитается.

Андрей помедлил, решив посоветоваться со своим организмом, но известная часть его тела тупо молчала, будто впав в анабиоз. Андрей оглянулся на Машу, на грека, увидел в окне свою яхту и решительно шагнул к гречанке. Та закрыла глаза и протянула к Андрею руки. Андрей помог ей встать и тихо сказал:

– Sorry.

Затем подхватил за талию Машу и направился к выходу.

– Ну и зря, – вздохнула служанка. – Жаль, что я не мужик…

Александр расплатился с таксистом и сам отвез Андрея с Машей на пристань, а затем и на яхту. Он помог Маше подняться по трапу, протянул забытую ею в катере сумку и молча кивнул на прощание. Катер помчал Александра к берегу, к его несчастной супруге.

Маша долго смотрела ему вслед, пока катер не исчез среди множества других судов. На глазах ее проступили слезы. Она открыла сумочку, чтобы достать платок. В сумочке лежала солидная сумма – прощальный жест аристократа.

– Так что же ты ему продал? – спросила Маша.

Андрей отмалчивался.

– Ладно, чего уж там, – настаивала Маша. – Меня теперь ничем не удивишь.

– Партию пива, – неуверенно произнес капитан. – Но контракт составили по-гречески… Откуда мне было знать, что они туда вписали?

– Суточные удваиваются, – объявила Маша. – Плавать с тобой опасно для жизни. Я уже не говорю о моральном вреде.