Светлана Сервилина - Блинопёк

– Здравствуйте, а что здесь случилось? – растерянно обратилась она к милиционерам

– Вы в какую квартиру? – проигнорировав её вопрос, спросил один из них и сдвинул брови.

– А в чем дело? – возмутилась Юля и миролюбиво добавила. – В шестьдесят третью, – с усмешкой подумав: «Ой, боюсь-боюсь!»

– К кому?

– К Елене Макеевой, – твердо ответила корреспондентка и уверенно направилась в квартиру портнихи.

– Ну-ка, – милиционер преградил ей путь, – для начала покажите документики, гражданочка!

– Молодой человек, – она суетливо полезла в сумочку, – я с собой паспорт не ношу! У меня только пропуск на работу

– Тогда разворачивайтесь!

Неожиданно распахнулась дверь шестьдесят третьей квартиры, и оттуда раздался бодрый и такой знакомый голос:

– Ах, Юлия Сергеевна, и снова здравствуйте! У вас врожденное чутье на убийства или приобретенное?

В проеме стоял подполковник уголовного розыска Вениамин Сергеевич Колесников.

– Веня, привет! – пропустив мимо ушей его иронию, она поздоровалась и серьезно спросила. – Какое убийство?

– Жестокое, – шепнул он.

Колесников взял ее за локоть и, строго глянув на милиционеров, начальственно проговорил:

– Свободны, бойцы!

Юля стояла, как вкопанная, и напряженно смотрела на друга, который жестом пригласил её в квартиру.

– А кого убили?

– Хозяйку!

У журналистки сжалось сердце, когда она увидела в коридоре очертания лежащего человека и редкие засохшие капли крови на полу. Отчаянные мысли теснили друг друга и мешали сосредоточиться. Сколько Лене было лет? Тридцать два или тридцать три? А две дочери, одной из которых нет даже двух лет, теперь останутся сиротами? В их первую встречу портниха рассказывала, что её муж умер. Юля всхлипнула.

– Только влажность не разводи, – Вениамин подтолкнул её в сторону спальни и негромко крикнул кому-то, – накапайте валерьянки, тут журналистка слабонервная пришла!

Симонова встала в дверях комнаты и замерла. На кровати лежала портниха, а медсестра ей делала укол в вену.

– Лена? – растерянно проговорила клиентка.

– Ой, Юленька, – по щекам женщины мгновенно потекли слезы.

– А мне сказали, – она обернулась и посмотрела с вызовом на Колесникова, – что убили хозяйку квартиры.

– Да, – застонав, ответила Макеева, – маму мою, – она закрыла лицо свободной рукой и зарыдала.

– Успокойся, успокойся, – пробормотала Юля не зная, что можно еще сказать в подобной ситуации.

Медсестра вытащила иглу из вены пациентки и кивнула гостье:

– Может, вам тоже сделать успокоительное?

– Нет, спасибо! У меня все нормально, – сдержанно произнесла она и спросила у портнихи, – а где дочки?

– Соседка забрала.

– Юль, – позвал её тихо подполковник и махнул рукой, – пойдем на кухню, надо поговорить.

Когда журналистка села на табуретку, Вениамин спросил:

– Давно с ней общаешься?

– Дней десять назад заказала у неё брючный костюм, – без лишних подробностей ответила она.

– А мать её знала?

– Нет, – Юля достала из сумочки носовой платок и аккуратно протерла нижние веки, – расскажи, что здесь произошло?

– Елена Аркадьевна Макеева в семь тридцать утра пошла отводить младшую дочь в детский сад. Вернулась домой около девяти и обнаружила в коридоре труп своей матери.

– А старшая дочь? – вспомнив белокурую Таню, спросила журналистка.

– Она была в школе.

– Соседей уже опросили?

– О, – усмехнулся Колесников, – вижу адский огонь в глазах. Чувствую, в тебе опять проснулся сыщик.

– Вень, – Юля с укором посмотрела на офицера уголовного розыска, – у меня своей работы на телеке хватает. И вообще, я считаю, что в любом деле важен профессионализм.

– Так-так. Свежо придание, да верится с трудом, – процитировал Грибоедова подполковник.

– Ну и не верь, – обидчиво произнесла собеседница.

– Юлька, это ты из-за Андрея решила больше не заниматься расследованиями, да? – он испытывающее посмотрел на Симонову.

– Причем здесь твой Осипов? – Юля поднялась с табуретки и медленно двинулась на выход.

– Не обижайся, друг, – улыбнулся Вениамин, – мы по-прежнему все рады тебя видеть!

– Кто это «мы»?

– Мама, Дашка, дочки и все ребята в нашем отделе, – он сказал это совершенно серьезно, без доли иронии.

– Спасибо, Веня! – от этих слов журналистке стало приятно. Она повернулась и поцеловала мужчину в щеку.

– Если вдруг что узнаешь по этому делу, – подполковник подмигнул, – заходи поделиться!

– Обещаю!

Когда Юля вышла из подъезда, там уже собрались любопытные. Немолодые женщины шушукались между собой.

– Говорят, Антонину убили, – с тяжелым вздохом проговорила полная женщина лет шестидесяти.

– Неужели? – худосочная старушка от неожиданного известия прикрыла рот ладошкой, – нашу Тоньку? За что?

– А я знаю? – подбоченилась первая. – Ко мне милиционеры приходили, искали свидетелей.

– Вот беда-то, – пожилая соседка в платочке покачала головой, – жалко её. Хорошая баба была.

– А вы знали убитую? – спросила журналистка у собеседниц, которые разом повернулись к ней.

– Что же не знать? Живем тут с шестьдесят пятого года в одном подъезде! – уверенно ответила полная дама.

– Я даже помню, как Антонину «выкупали», – скромно произнесла соседка, поправляя платок.

– Как это: «выкупали»? – удивилась Юля.

– Ну, как женихи невест выкупают? – усмехнулась «худосочная». – Традиция такая на свадьбах!

– Значит, и Лену с детства знаете?

– Конечно, с самого рождения, – уверила журналистку бойкая соседка.

– И её тоже выкупали?

– Нет, – махнула рукой та, которая была в платочке, – не до выкупа было! Хорошо, что женился!

Юля хотела еще разузнать, но пожилые соседки отвернулись от нее и замолчали, словно эта тема была неинтересна.

Всю дорогу Симонова мысленно размышляла над словами старушки. Почему же «не выкупали»?

Подходя к телестудии, Юля вспомнила, что не забрала у портнихи свой костюм. Было как-то неловко тревожить женщину и спрашивать про заказ в такой печальной ситуации. Журналистка решила, что обновку она наденет на следующий эфир, а вот навестить портниху надо завтра. Может быть, Лене понадобится её помощь?

В курилке, как всегда, толпился народ. Димка Матвиевский как-то хитро посмотрел на неё, но, кроме приветствия, ничего не сказал. Охранник Толик весело подмигнул:

– Добрый день, Юлёк! Отлично выглядишь!

Она ответила на комплемент и про себя подумала, что сотрудники сегодня радостнее обычного. С чего бы это?

На рабочем столе одиноко стоял её бокал с остатками кофе. Она точно знала, что вчера, уходя со студии, его тщательно помыла. Журналистка брезгливо поморщилась, потому что не любила грязную посуду. Она подозрительным взглядом обвела редакторскую. Спортивный корреспондент Света Тимофеева что-то довольно быстро писала, не поднимая головы, Маринка сосредоточенно разговаривала по мобильному телефону, Настя Прокопенко и Наталья Лосова были на выезде, а Чаплыгина беззаботно пила чай с печеньями, склонившись над журналом. «Как обычно, решает кроссворды», – догадалась Юля. Проанализировав действия сотрудников и призвав мысленно весь свой опыт в расследованиях, сыщица сделала вывод, что коллеги тут ни при чем. Того, кто безответственно использовал её посуду в личных целях и не соизволил потом помыть, скорее всего, надо искать среди операторов или режиссеров. Симонова с некоторым отвращением взяла двумя пальцами бокал и отправилась в туалет. Но не успела она сделать и пяти шагов по коридору, как её кто-то схватил сзади за плечи и грозно прошептал прямо в ухо: