Татьяна Мушурьян - Рассказы из доброй жизни

Дядя Вася взял в подсобке подъезда длинную двухметровую палку с крючком на конце (видимо, для таких примерно случаев), и мы пошли на второй этаж. В квартиру нас впустили, чуть-чуть хихикнули, услышав про то, что упало на крышу, и дядя Вася, высунувшись из окна, которое не так уж и низко над крышей располагалось, стал, словно удочкой рыбу, цеплять мой бюстгальтер на крючок. Минут через десять упавший предмет был зацеплен и торжественно втянут через окно.

Сейчас, сидя на диване в подъезде, я рассказала ему о том, что потеряла ключи, и он спросил,

– А ты помнишь, как ты их туда, в сумочку, положила-то? Кто дверь-то закрывал? – Тут я стала восстанавливать в памяти картину нашего отъезда, а дочка сказала,

– Мамочка, не ты же дверь закрывала, а папа.

– Ой! – воскликнула я. – Теперь вспоминаю: муж закрывал, наверняка по привычке положил ключи в свой карман. Мне он точно их не передавал. Ужас! Катастрофа! Где он – и где мы?!

– А где он? – спросил дядя Вася.

– В самолете и уже летит, – сказала я, посмотрев на часы.

– Далеко?

– В Вену, с концертами. Ужас! А свои ключи небось, как всегда, в шкафу забыл… Балда!

– Мамочка, сейчас он и правда балда, но всегда очень даже не балда, а очень даже умный, правда? – спросила дочка.

– Оч-чень умный! Где мы с тобой ночевать будем? Тебе же завтра в школу? Кошмар! – Я заплакала от того, что, сидя около своей квартиры, должна суетиться и обзванивать друзей и знакомых, чтобы переночевать, да и как изменить эту ситуацию завтра, я не имела ни малейшего представления.

– А надолго он улетел-то? – спросил дядя Вася.

– На две недели! – я снова заплакала, а потом замолчала, обдумывая свое новое решение. На столе у вахтеров стоял телефон. Я подумала, что если вдруг вылет задержался, то есть шанс что-то предпринять. Я набрала 09.

После долгого соединения с аэропортом я изложила работнице аэропорта свою ситуацию.

– Ничего нельзя сделать, – был ответ, – самолет уже взлетел. – Я подумала, что, может, мой муж мог бы передать ключи кому-нибудь там, в аэропорту Вены. Уж два-то дня я переночую с дочкой у друзей, пока прилетят ключи.

– Девушка, нельзя ли соединиться с самолетом и хотя бы передать моему мужу, что мои ключи у него в кармане и чтобы он их передал кому-нибудь в венском аэропорту, кто летит в Москву?

– Нет, связь с бортом предназначена только для внутреннего пользования. Извините, вы мешаете мне работать.

– Ну вот! Все! – Я надолго замолчала, обдумывая, что делать дальше. Молчание нарушил дядя Вася.

– Слушай, остается только одно – бежать в пожарную часть. Они через окно к тебе заберутся и найдут ключи, которые муж дома оставил.

– А у нас двенадцатый этаж, вы забыли?

– А у них лестницы-то на что? Это же пожарные, они куда хошь залезут!

– А далеко это? – Я уже цеплялась за малейшую возможность попасть домой до конца дня.

– Да нет, пешком дойдешь за десять минут. Давай, беги, пока еще светло.

Поразмыслив, что поехать ночевать к кому-нибудь из друзей я еще успею, а пожарная часть недалеко, я решила попытать счастья, и мы с дочкой быстрыми шагами поспешили по указанному адресу.

В проходной нас встретил молодой служащий пожарного отделения и после моего короткого объяснения сказал, что мне нужно к начальнику, и показал, как пройти. Войдя в кабинет, я увидела двух военных в форме, сидящих за письменными столами, и, не разбираясь в чинах и званиях, обратилась сразу к двоим.

– Помогите! Прошу вас! Муж с моими ключами в самолете, его ключи в запертой квартире, мы с ребенком на улице, дочке завтра в школу, а мне на работу.

– Успокойтесь. Где вы живете? – спросил один из военных.

– Рядом, дом двадцать пять.

– Какой этаж?

– Двенадцатый. – Пожарные начальники переглянулись.

– До двенадцатого лестница не достанет, только до десятого. Соседи над вами дома? – оба военных по очереди задавали мне вопросы.

– Можно я им позвоню? – на столе стоял телефон, и я набрала номер соседки, которая жила надо мной.

– Да, дома, – ответила я. Военные переглянулись.

– Ну что, поможем девушке?

– Так, сейчас мы отправим с вами двух наших служащих. Один спустится в вашу квартиру с тринадцатого этажа, войдет, найдет ваши ключи и откроет вам дверь. Сразу после того, как вы войдете, он должен нам позвонить. Все ясно?

– Да, спасибо большое, я вам так благодарна, что вы мне не отказали в помощи и вошли в мое положение! Спасибо большое! – повторяла я.

Один из начальников позвонил по телефону, и через минуту в кабинет вошли двое молодых пожарных. Первый был крепкий парень, лет двадцати с небольшим, одетый в гимнастерку, сапоги и зеленую телогрейку, а второй – совсем юный солдатик – был в длинной шинели и меховой шапке с эмблемой. Получив распоряжение о помощи женщине с ребенком, они сказали: «Есть!» – и мы вместе вышли из кабинета.

На улице уже темнело и шел пушистый мягкий снег. Подойдя к дому, крепкий парень в телогрейке попросил меня показать мой балкон-лоджию.

Он долго смотрел вверх, затем вниз, потом мы вошли в дом. Дядя Вася, увидев моих спутников, обрадовался, что подсказал мне правильное решение.

– Вот-вот, ребятки, помогите двум моим барышням, а то как же так: муж, понимаешь, уехал и оставил их без ночлега. Вот молодцы, вот молодцы! – Поднявшись на мой этаж, крепкий парень попросил показать, где расположена квартира, и оставил молодого солдатика стоять около моей двери, а мы опять пошли к лифту. На верхнем этаже нам открыла дверь соседка, хорошо меня знавшая и по телефону предупрежденная мной о цели нашего визита. У нее уже было испуганное лицо, и она стала говорить, что ругает себя за то, что согласилась на такую рискованную затею. Пожарный, не слушая ее причитаний, быстро спросил:

– Где балкон?

– Сюда, сюда, – засуетилась соседка, заохала и запричитала. Пожарный очень коротко ей объяснил, что она мешает ему работать и что если ей страшно, пусть уйдет в другую комнату. Парень вышел на балкон, свесился и посмотрел вниз на мой.

– У вас окна закрыты или будем разбивать? – спросил он.

– Я всегда оставляю длинную фрамугу приоткрытой, – ответила я.

– Это хорошо. Так. Теперь все молчат и не произносят ни звука. Ясно? Я начинаю работать.

Соседка все-таки поглядывала из коридора на происходящее, вытянув шею, а я стояла в комнате и видела, как парень прикрепил канат со сложным креплением к балконному ограждению, и, обвязав себя широкой металлической цепью, которую достал из сумки, стал ее крепить на себе. Обмотав себя два раза и прикрепив цепь к металлическим планкам на ремне, он стал крепить два ее конца. Первый конец он прикрепил к батарее центрального отопления в комнате, представлявшую собой в то время тяжеленую чугунную «гармонь», а второй конец пристегнул к металлическому каркасу лоджии у самого пола. Потом он перекрестился, перекинул ногу через парапет и, ухватившись за укрепленный канат, стал медленно скрываться за нижней границей лоджии. Все в доме замерли…