Татьяна Бахтигараева - Время есть

Насекомое, кстати, было здесь же, висело у Юрки над головой, то ли мечтая на него сесть, то ли наоборот, боясь это сделать.

Всё это было похоже на наваждение. На ровном месте возникшая нестерпимая любовь к старому другу, с которым было сотни километров пройдено, литры слёз пролиты в жилетку, литры коньяка выпиты, пережита тысяча приключений, и абсолютно никакой романтики. Чудеса же!

Я заметила, что рядом с нашими плечами вьются сразу два крылатика. Наверное, мы их привлекаем своим светом, как мотыльков.

– А это кто? – я кивнула на насекомых.

– Слушай, я не знаю, – ответил Юрка. – За мной всё время одна такая летучка летает. Один раз пытался отогнать, так она меня током ударила.

– Ого! – я удивилась. – А меня наоборот грела лапами.

– Меня тоже, когда я только вылез на сушу. Она сразу прилетела и села на меня.

12

Ханна размашисто красила глаза. Сашка расслабленно сидел на диване, широко расставив ноги.

– Мужиков кадрить пойдёшь?

Ханна опустила руку с кисточкой:

– Саш. Если ты ещё не понял, я не из тех, кто открывает вторую дверь, не закрыв первую.

– Как меня бесит твоя манера изъясняться!

– А чего терпишь-то? – Ханна махнула тушью и снова принялась за макияж, отвернувшись к зеркалу.

– Люблю тебя, – ответил Сашка. – Жить без тебя не могу.

– Не мог бы жить, женился бы давно. А ты всё сомневаешься.

– Что ты на меня давишь! – взорвался Сашка и даже ноги подобрал.

– Я не давлю, я говорю, что для меня это важно, – Ханна нервно закрутила тушь.

– А для меня важна свобода.

– Ну и катись тогда на свободу! Что ты мне уже шесть лет голову морочишь?!

Сашка встал, подошёл к ней.

– Ну, ты чего завелась-то? Случилось что?

– Случилось. У мамы рецидив. Она хочет, чтобы я побыстрее вышла замуж и нарожала ей внуков.

– Нууу! Ты же не обязана идти на поводу у её желаний? Нам же с тобой и так хорошо, малыш, правда? – Сашка обнял Ханну. Она прижалась к его крутой груди, осторожно отвернув голову, чтобы не смазать тушь.

– Брось ты эти глупости. Живём себе и живём.

Ханна молчала. Ей не хотелось снова ссориться.

Сашка и так был крайне недоволен. Мало того, что ужин теперь приходится готовить самому, так ещё и секса не допросишься, потому что его собственная женщина, видите ли, устала.

13

Я заметила сову! Настоящую, земную, пёструю. Если бы она не мотнула головой, я бы её не заметила.

– Юрка, смотри!

– Куда смотреть?

– Сова!

– Где?

– Да вон, вон!

Юрка долго не могу увидеть птицу, потому что, мотнув головой, она снова замерла.

– О, вижу!

– Слушай, так это не другая планета, что ли? Раз совы земные. Тогда что тут ещё за твари водятся?

– Ханька, я пытался думать об этом, но испугался сойти с ума. Думаю, это параллельное пространство какое-то. И раз мы сюда сумели проникнуть, почему бы и сове это не сделать?

– Логично, – согласилась я. Скорее всего, Юрка прав. Мы каким-то образом умудрились оказаться в параллельном мире. В самом деле, если у науки нет таких данных, это же не значит, что параллельных миров точно не существует?

Мы брели по лесной дороге, две летучки от нас не отставали, так и болтались где-то за головами.

– Юр, как ты думаешь, мы домой вернёмся? В свой мир?

– Не знаю. По идее, надо бы. Я Пашке денег должен.

– Тогда у тебя наоборот есть резон не возвращаться, – засмеялась я.

– Да не, – ответил Юрка. – Я как раз деньги собрал. Правда, я тут уже столько времени торчу, что Пашка, наверное, уже смирился.

– Юр, я ничего не понимаю. Я тебя видела вчера. То есть, позавчера.

– А я тебя два месяца назад. Скорее всего, Ханн, это какая-то временная петля, причуды параллельного мира.

Я согласилась, потому что своей версии у меня не было.

14

Она вылезала из машины с буквой «У» насквозь мокрая, несмотря на мороз, и приходилось идти в ближайшую кафешку, чтобы немного остыть и успокоиться.

Домой Ханна возвращалась поздно, очень медленно разматывала шарф, стаскивала за рукав куртку, закидывала шапку на вешалку, выслушивая ворчание Сашки, полчаса бесцельно слонялась по квартире и ложилась спать.

На самом деле Ханна не засыпала в первую секунду, коснувшись подушки. Она отворачивалась к стене и замирала, изображая ровное и глубокое дыхание, чтобы Сашка её не трогал. В голове теснились мысли. О маме, чаще всего о маме. Они лезли непроизвольно и непрошено, они были тяжёлыми, и тогда Ханна даже судорожно вздыхала. Это ничего, это и во сне можно. Чтобы не закручивать чёрную воронку в голове, Ханна усилием воли переключалась на вождение. Мысленно повторяла последовательность необходимых действий за рулём, вспоминала правила из книжки и данные инструктором между делом советы.

15

Лес кончился. Уже рассвело, точнее, небо снова поменяло цвет с зелёного на белёсый. За лесом обнаружилось поселение. Юрка смотрел на появившиеся дома как на само собой разумеющееся.

– Надо же, дома, – высказала я своё удивление.

– Ну да, дома. Просто мы все из моря в пустыню вылезли, а дома здесь всегда были.

Впрочем, домами эти сооружения было сложно назвать. Они походили на постройки бомжей на помойке, я по телевизору видела. Словно собранные из фанеры и прочего мусора, похожие на собачьи конуры.

– Ты тут живёшь?

– Не, я чуть подальше, там дома поприличнее. Но здесь можно поесть. Вон тот крайний дом – столовка.

– У меня денег нет.

– Ты знаешь, у них тут коммунизм, что ли, деньги не нужны. Я вообще не понимаю, такое ощущение, что всё берётся из воздуха. И вещи, и еда. Тут суп очень вкусный. Я не знаю, из чего его готовят, но рекомендую, пойдём.

– Наверное, из какого-то местного животного, – предположила я.

– Может быть. Пойдём, – Юрка взял меня за руку и потянул. По моему телу снова пошло тепло от его руки.

– Юр, подожди! Я же не могу голая идти?

– А что, – поддел он. – Ты и голая очень красивая. Даже лучше, чем в одежде. Похожа на похудевшего аксолотля.

– Дурак! – я выдернула руку из его руки, и почувствовала ощутимый укол в плечо.– Ай!

Я завертела головой, но Юрка был с другой стороны, а над плечом, за которое я инстинктивно схватилась, зависла летучка.

– Это ты меня, что ли, током? – возмутилась я. – Почему?

Летучка не отвечала, и вообще делала вид, что она ни при чём.

– Ладно, Ханн, прости, пожалуйста. Пойдём тогда сначала за одеждой… Ой, летучка…

Вторая летучка села Юрке на макушку и приложила лапки к волосам. Юрка расплылся в блаженной улыбке.

– Я поняла, – сказала я. – Одна из них бьётся током, а вторая греет.

16

Она уже не отзывалась. Ханне, выбившейся из сил и истратившей всё сердце, удалось устроить маму в хоспис. Это немного облегчало жизнь, но общаться оказалось уже невозможно. Опухоль в голове стала главной, мама не могла говорить и не узнавала Ханну, которая заезжала на час после работы, чтобы просто посидеть рядом и подержать маму за руку.