Алексей Осетров - Лунный свет на заре. Книга первая. Цикл «Ярость Творца»

Однако мне этого показалось мало и, не располагая никаким другим оружием, кроме собственных гравитационных установок, я, словно клещами, захватил в гравитационное поле звездолётов большую сияющую звезду, размером с два земных Солнца.

Сорвав солнце с орбиты, я со злости зашвырнул его прямо в гущу враждебной туманности, где в пламени звезды тысячами сгорали готовые к нападению на нашу Вселенную звездолёты рептилоидов, укрывшиеся от чужих глаз в скоплениях космической пыли.

Тем временем, как только грандиозный кипишь начался в стане врагов, связь сама собою восстановилась и надиктованное мною сообщение, которое каждую минуту автоматически передавалось по всем каналам, немедленно было запеленговано военным патрулём и также моей базой.

Помощь уже шла и я, не найдя ничего лучше, подтянул кусок облака к своим кораблям, словно набирая в рот воды и, что есть мочи, отпустил назад. Колыхания в туманности ещё долго не стихали, пока туманность принимала прежние очертания. Солнце я убирать пока не стал, чтобы облегчить задачу галактическому конвою, бывшему уже в нескольких парсеках. Иными словами – отвлечь внимание…

***

Свежий утренний ветерок, наполненный запахом сосновой хвои, каких-то душистых трав и цветущих кустарников наполнил лёгкие. Голова была ясная, но сознание ещё не воспринимало до конца произошедшее и если бы мы не находились «здесь и сейчас», то можно было бы предположить, что всё случившееся всего лишь дурной сон.

Голова Эллен лежала на моём плече, буйные локоны упали на лицо и я просто уткнулся носом в эту ароматную копну волос и поднял глаза к небу. В утреннем клубящемся тумане догорала луна, остатки холодного света которой освещали окружающий природный ландшафт. Причудливыми контурами нас обступали горы и девственный вековой лес. Мышцы были расслаблены и сладко ныли, словно после тренировки. Мне казалось, что нет счастливее меня, и я бы ни за что не хотел менять этой суровой стабильности.

Не знаю, сколько прошло времени но, немного одумавшись и собравшись с мыслями, мы решили осмотреться. Собственно, пока мы собирались с мыслями, утоляя голод ягодами и плодами диких растений, время уже перевалило далеко за полдень. Мы взобрались на ближайший холм и с него обозревали окрестности.

Позади нас, насколько хватало глаз, расстилалась бескрайняя пустыня, чьё горячее дыхание, несмотря на кучерявые облака, закрывающие солнце, доносилось до нас. Впереди виднелась поросшая травой равнина, на которой местами виднелись небольшие рощицы и перелески, а за нею высокие зубчатые вершины гор, во многих местах покрытые снегом. Особенно выделялась одна заснеженная вершина, она напоминала иглы, воткнутые в катушку с нитками, поэтому я мысленно назвал её Игольной горой.

Вообще это были необычные горы, их склоны озарялись ярким пламенем в лучах заходящего солнца. Отблески приближающегося заката отражались в скалах из кристаллических пород дымчатого кварца и слюды, мокрых от только что прошедшего ливня. Многие напоминали хорошо отшлифованные и порядком разрушенные зеркала Кайласа, сквозь которые можно было телепортироваться в иные миры. Скорее даже целую установку из зеркал. Это был, несомненно, некий космический портал в другую галактику, сквозь который пролетали огромные межгалактические звездолёты, посещающие нашу планету в далёком прошлом и увозящие из естественного карьера миллионы тонн золота и других ценных ископаемых.

Вниз устремлялись бурные потоки мутной воды, несущие с собой здоровенные валуны, скачущие по извилистым руслам, словно мячики, а над гребнем хребта повисла огромная радуга, словно ворота, в которые мы могли бы выйти отсюда.

Как я уже упоминал, место нам было совершенно незнакомое, а между тем неумолимо надвигалась ночь, и мы вновь решили заночевать прямо в лесу, сделав из остатков парусины себе убежище на высоком ближайшем дереве. Пока догорал закат, мы до рвоты наелись спелых лесных ягод, потому что голод уже подступал не на шутку, а нам негде было даже заночевать, не говоря о том, чтобы нормально поужинать. И, хотя нас учили питаться с земли, вплоть до употребления различных личинок, я бы лично предпочёл чего-нибудь вполне человеческого. Порцию пельменей, например.

Взобравшись довольно высоко над землёй, мы видели окружающую территорию под собой и далеко вокруг. Узенькая полоска заката становилась всё темнее, зажглись первые звёзды и мы забылись в объятиях друг друга, согревая себя мыслями о скором возвращении.

Ночь прошла относительно спокойно, загоралась заря, но ещё раньше нас разбудил холодный загадочный свет луны, уходившей за высокий горный хребет. Мы, после короткого совещания, решили выбираться через горы, а не через пустыню. Всё же есть шанс раздобыть что-то поесть – попить и найти дров для костра. Благо, что огниво и кремень ни один уважающий себя десантник не снимает с шеи, как и жетон даже в бане и даже лёжа на бабе.

Соорудив из остатков материи подобие плащей и захватив с собой еще несколько лоскутов, мы вразвалочку отправились к далёким горам. По дороге я выломал две мощные крепкие палки, на которые мы смело могли опираться как на посохи.

Высота этой горной гряды и так казалась очень большой, а когда мы к вечеру следующего дня, наконец, достигли её подножия, она показалась нам просто неимоверной. Ну, прямо Кайлас на Тибете, да и только! Нет,… пожалуй, повыше будет… раз в десять.… Тут тебе и зеркала времени на отполированной до блеска скале и порталы в параллельные миры и всё, что угодно, я ещё вчера поймал себя на мыслях об этом. А сегодня только лишний раз убедился.

Но только это были не те горы, которые мы привыкли принимать за самые высокие. Не Эверест и прочие. Те, я много раз видел на фотографиях, на многих бывал сам в составе десантных экспедиций, а эта была абсолютно другой формы. Да и казались они какими-то… сказочными что ли… Тем не менее, весь остаток вечера мы посвятили поискам пути наверх.

Нам встретились и пропасти с отвесными стенами, по которым невозможно было подняться, и разнообразная буйная растительность, сплошь покрытая острыми как бритвы колючками. Я тогда ещё отметил про себя, что растения по большей части мне не знакомы и в целом какие-то необычные.

В глубине горных провалов кишели большущие змеи, поднимая головы и впиваясь в нас немигающим взглядом горящих глаз. Кругом были навалены груды камней, словно их большой рукой рассыпал неведомый великан. Через некоторые завалы приходилось перебираться, с трудом переводя дух. Постоянно попадались змеи длиной двадцать – тридцать и более метров, которых приходилось обходить далеко стороной, поскольку их горящие адским пламенем глаза говорили только об одном – мы для них прекрасный ужин, а если мы выглядели как дичь, то и закусить нами было бы просто замечательно. К наступлению темноты путь наверх был найден, а мы, укрывшись за огромным камнем, покрытым мхом, попытались забыться тревожным сном.