Тамара Гайдамащук - Служанка герцогини

– Что же сейчас будем делать с ним? Вернуть назад в комнату мы не можем.

– Почему, Эмили? – Спросила Мадлен сестру.

– Да потому, что наш папочка забыл ключ внутри комнаты.

– Ну, забыл, там дышать нечем было, вот и торопился поскорее выйти из неё.

– Тогда, повесим это портрет со всеми остальными, здесь в этой зале. – Предложила Сара.

– Да, но только не рядом с нашей родоначальницей. Ещё дух её возмутиться, ведь мы же не знаем, кто была эта девушка. Эмили, ты спрашивала меня о её имени, на потрете написано оно, но я не вижу, прочтите кто-нибудь.

Эмили, как самая младшая из всех присутствующих, быстро представила лестницу и ловко поднялась по ней. – Её звали Эфимия. – Прочитала Эмили в углу портрета.

– Какое красивое имя. – Воскликнула Лора. – Вот, как я назову свою вторую дочь. Красивое и очень нежное имя. Никогда такое не слышала.

Эмили спустилась. – Папа, так, где же мы повесим этот портрет?

– Может, оставим его стоять на полу?

– Нет, папа, потрет должен висеть. Вон, хорошее ему место, в углу и чуть вдали от всех остальных. Мы же не знаем кто она, если была горничной – то, как бы духи всех этих герцогов не возмутились, повесь мы её рядом с ними, а так в углу – портрету самое место. Помогите мне и перенесём его. – Эмили и Мадлен хотели поднять портрет, но он оказался очень тяжёлым, без помощи Роберта не обошлись. С трудом, но повесили его на предложенное Эмили место. Повесив, чуть отошли от него, продолжая рассматривать.

– А знаете, судя по манере написания, очень схожа работа с портретом самой Эфимии, как будто один и тот же художник писал оба портрета. – Рассуждала Эмили, рассматривая его. – Если это так, то вот мы и узнали, когда он был написан. На портрете Эфимии стоит дата, середина шестнадцатого века. Значит, и этот потрет тоже тех времён.

– Ну, это пока что наши предположения, потом можно будет пригласить эксперта, и он определит, когда и, возможно, кем был написан этот портрет. Да… это заслуга ваших детей, они его обнаружили. – Произнёс Роберт.

– Время его написания, мы может, и узнаем, но, кто эта девушка – вряд ли. Ну, всё, можно и расходиться.

Только Эмили это произнесла, как что-то прогрохотало. Это упал портрет уродливой девушки. Все очень удивились и подбежали к нему. И надо же, хоть портрет и упал с высоты, но рамы не сломались, да и сам портрет повреждён не был. Роберт с помощью Эмили и Мадлен поднимать стали его и тут увидели, что под портретом уродицы ещё один портрет, но на нём изображена была очень красивая девушка.

– А я уже видела этот портрет. Он висит рядом с портретом Эфимии. – Воскликнула Эмили и подбежала к портрету Эфимии. – Ну, да, вот этот портрет. На нём изображена… сейчас прочту имя… девушку зовут Элиза и она дочь Эфимии.

– Ой, а это имя меня даже больше нравится. – Произнесла Лора. – Я этим именем назову дочку.

– Лора, иди скорее сюда. Смотри как Элиза и твои девочки похожи, прямо одно лицо.

Лора быстро подошла к портрету дочери Эфимии. – Да, точно… надо же какое сходство.

Роберт продолжал рассматривать упавший портрет. – Не могу понять, почему он упал? Верёвка не порвалась… гвоздь, на который повесили его, на месте. Чего же он тогда упал? Странно как.

– Ничего странного не вижу, наверное, плохо подвесили вот и сорвался. – Спокойно ответила Сандра.

– Ну, не знаю… не знаю… – Продолжал недоумевать Роберт. – Может, и так, как ты говоришь.

– Только непонятно, почему, портрет такой красавицы был прикрыт портретом этой уродицы. – Сандра внимательно рассматривала портрет красивой девушки.

– И почему портретов Элизы два? – Сара тоже задумчиво смотрела на портрет.

– А может, это сестра близнец той красавицы? – Высказала предположение Лора. Ей ответил Роберт.

– Я как врач заявляю, что, если бы они были идентичными близнецами, то или обе были бы уродинами или же обе – красавицами. А так – одна писанная красавица, а другая – уродица – такого не бывает. И потом, если бы уродица была бы ей сестрой, то и её портрет висел бы с портретами всех остальных герцогов и герцогинь. Так что – эта девушка не принадлежит к знати и не может быть сестрой Элизы. Это – точно.

– Да… тогда тем более интересно кто она и почему ею был закрыт второй портрет Элизы. – Задумалась Эмили. И тут же быстро произнесла. – Так может потому, и прикрыли портретом уродицы, что это был второй портрет Элизы, а всем писали только по одному?

– Может и так, Эмили, но тогда почему именно её – Элизы портрет написан дважды? – Мадлен удивлённо смотрела на портрет.

– Да… одни вопросы с этим портретом…

– Как же хочется узнать правду…

– И главное – кто она эта уродица? Если она служанка, то почему ей выпала такая честь? Ведь портреты служанок не писали…

– Да… очень и очень интересно и загадочно…

– Я, наверное, уже вернусь к своим крошкам. А вы, если что узнаете, сообщите мне. – Лора торопливо направилась к себе. Девочки её спали, но уже не крепко, кряхтели во сне и начинали хныкать, мать вовремя пришла. – А я нашла имя для моей второй дочери. – Обратилась Лора к горничной. – Теперь её будут звать Элиза.

– Красивое имя и очень ей подходит. – Отозвалась горничная. – Горничная подала старшую девочку – Элеонору, которую Лора назвала ласково – Эле – матери для кормления. Лора приложила дочь к груди и она начала есть. Не успела Эле доесть, как младшая, Элиза зашлась в крике. Она плакала громко, долго, успокоить её было невозможно, даже грудь не брала. Крик взбудоражил и старшую, Эле тоже начала плакать.

– Быстро иди к свекрови и приведи её сюда и Стивена разыщи, я одна с ними не управлюсь. И побыстрее.

Через пару минут Элеонора была в комнате невестки.

– Что случилось? – Взволнованно спросила она, входя в комнату.

– Не знаю, она так никогда ещё не плакала.

– Это которая плачет?

– Младшая. Даже не ест.

– Ну, ничего страшного. – Элеонора стала осматривать ребёнка. – Видишь, какой животик у неё вздутый, газы у ребёнка. Их надо вывести и она успокоится и поест. Я сама поставлю ребёнку газоотводную трубку. – В комнату торопливо вошёл Стивен. – Что случилось? Горничная сказала, что ребёнку плохо. – Это всего лишь газы. Ничего страшного. Сейчас я помогу ей, и она успокоится. – После процедуры девочка действительно успокоилась и спокойно поела. – Ну, вот видишь, я же говорила – ничего страшного. Я хочу предложить вам пожить какое-то время у нас в особняке. И вам и мне будет спокойнее, завтра я приглашу педиатра, и врач осмотрит обеих девочек.

Предложение Элеоноры очень понравилось и Стивену и особенно Лоре, жить в одном доме с врачом, даже двумя – это так спокойно.

– А я нашла имя для второй девочки. Теперь её зовут Элиза.

– Прекрасное имя. Мне очень нравится. – Ответила Элеонора. – Ну, раз у вас всё уже хорошо, я пойду к себе, ещё немного поработаю над лекционным материалом.