Vlad Ozer - Первые погоны. Моя служба срочная

– Следующий час занятий, – объявил командир – строевая подготовка.

Степа и Вася, как всегда промолчали, меня же черт дернул задать вопрос:

– А зачем она, медикам, нужна, эта строевая?

И тогда Миша Иванов, будучи врожденным педагогом, смущаясь, краснея, прочитал нам очень краткую и содержательную лекцию с применением наглядных, практических примеров.

Тема: «Щелбан (колобаха и т.п.) для строптивых».

Содержание: для тех, кто задает много лишних вопросов, не выполняет требования и указания старших по званию и по сроку службы, даже если и делает попытки служить по уставу… И так далее и тому подобное в медицинской роте в частности, а в дивизии вообще, разработан целый ряд мер по упреждению оного.

Самый первый и самый легкий вид наказания это «Щелбан» с растяжкой. Миша демонстрирует этот прием на поверхности мата.

– Ладонь левой кисти плотно прилегает к поверхности… лба, – комментирует Иванов по ходу дела, -затем пальцами правой кисти до упора оттягивается средний палец левой кисти и резко отпускается. Наказание выполняется по команде: «Череп в руки!». Наказуемый, по команде обязан резко снять (пилотку) головной убор с головы, зажать его между ног, взять ладонями свой собственный, стриженный наголо череп, и наклониться вперед.

Количество колобах тоже имеет воспитательное значение, и отпускается по усмотрению судьи – исполнителя (в одном лице). По окончанию экзекуции, наказуемый, обязан поклониться судье в ноги и поблагодарить за воспитание, сказать спасибо.

Выслушав лекцию, мы поухмылялись, не восприняв ее всерьез. По выражению лица командира я понял, что он понял, что я ничего не понял (прошу простить за каламбур).

– На улицу, бегом марш! Строиться! В одну шеренгу становись! Равняйся, смирно, налево, прямо, шагом марш! -командовал он. Плац в сорока метрах от медицинской роты. В течение последующих пятидесяти минут младший сержант демонстрировал нам чудеса строевой подготовки, мы ему в ответ, свою полную несостоятельность в этом отношении.

– Направо! В расположение шагом марш!

Возвращаемся в казарму, в свой кубрик – комнату.

«О – ба – на!»

Здесь, надувшись, как сычи, сидят, понуро опустив головы, три наших копии.

– Здорово мужики! Кто такие, откель будете? -нехотя, глядя из подлобья, подают нам по очереди руку.

Боря, Толик, Федя. Кушнир Борис, Парпауц Анатолий, Максимчук Федор. Фельдшера. С Черновицкой области. Братья, друзья по несчастью (или по «счастью»). Кратко выясняем кто – есть – кто. Прибыли по тому же этапу – сценарию, что и мы. Все ясно, все понятно.

– Все, быстро за мной! – командует Иванов.

Бежим за Ивановым в подвал. Кладовая химического имущества. Прапорщик – начальник склада быстро и расторопно подбирает нам по размеру противогазы и прочую химзащитную амуницию, которую мы впервые видим. Строимся на улице. По расписанию у нас занятия по ЗОМП*. Что это такое, узнаем по ходу занятий. Химический городок метров за триста от медицинской роты, в глубине темного, одичавшего сквера. Вокруг лужи и грязь, не высохшие, от прошедшего на днях дождя.

– Вспышка справа! – громко подает непонятную нам команду Иванов по ходу марш-броска. Мы, разинув рты, смотрим, остановившись на него.

– Что, салаги, остановились?! Почему команду не выполняете? А?! Вас чему учили в школе и училище на начальной военной подготовке?! А?!

Мы, потупившись, виновато молчали. Может где-то в других местах этому и учили, нас, увы, нет.

– Начинаю ликбез. По команде вспышка справа, всем независимо от месторасположения, резко развернуться в противоположную сторону, упасть на землю, закрыть кистями рук глаза, – скороговоркой оттарахтел, Иванов. – С места, бегом, марш! Вспышка слева!

Мы шмякаемся, где попало, кое-кто в грязь, кто-то головой в левую сторону.

– Понятно. Будем отрабатывать эти упражнения до потери пульса.

И пошло. Вспышка справа, слева, справа, сверху…

Стоп, а здесь как действовать, товарищ младший сержант?…

Отработали. Замаялись.

– Газы!

Ну, это мы уже проходили.

– Химзащиту одеть! Не знаете?! Показываю. И так два часа. Жарко, пот заливает глаза.

– В казарму бегом, марш! Химзащиту сдать! -Строиться! На спортивный городок, бегом, марш! До пояса раздеться! Десятиминутная разминка. Прохождение на бревнах. Качание брюшного пресса. На крокодил*! Быстрее, быстрее! На полосу препятствий! Бегом, бегом! Быстрее! Задыхаемся, падаем.

– Я там, кое-кому упаду! Шланги вы гофрированные!

Час физо* пролетел.

– В казарму, бегом, марш! Помыть руки. На обед, строиться! В столовой, мы молодежь, сидим за отдельным столом во главе с Ивановым. Пока еще о специфике приема пищи ничего не знаем и не врубаемся. На каждый прием пищи роту водит старшина, прапорщик Сукинцов. Кушает с ротой. Столы на десять человек. Тот, кто оказался за столом посредине, как раз напротив бачков с первым и вторым блюдом, автоматически назначается раздатчиком пищи. Места за столом заранее не закрепляются. В этом одна из маленьких сержантских хитростей. Они зорко, с хитрецой, следят, кто сядет напротив бачков. Значит, самый проголодавшийся, который надеется захватить себе порцию пожирнее. Да, не тут то было.

– рядовой Кушнир!

– я!

– Встать, вы назначаетесь раздатчиком- командует Иванов.

Боря среди нас шестерых, самый толстенький.

– А цэ як? – спрашивает скулящим голоском Боря, почувствовав какой- то подвох.

– Бери черпак, и всем по очереди разлей первое.

Мы по очереди подаем свои алюминиевые миски. Иванов первым. Кушнир подхалимски вылавливает из борща единственный кусочек сала и перекладывает его в миску Иванову. Он тут же приступает к трапезе. Моя миска заполняется где-то пятой по счету. Не торопясь, приступаю к поглощению горячего и кажущегося очень вкусным борща. Хлеба на столе предостаточно, а еще гречневая каша с мясом и подливой. И сладкий компот. Хорошо. Терпимо. Но, только Боря поднес первую ложку ко рту…

– Раздать второе – командует Иванов.

Кушнир, еще ничего не сообразив, надеясь, что второе – то, раздаст кто-то другой, медленно поднимаясь, с недоумением смотрит на «нехорошего» командира.

– Да, да ты, Кушнир, ты теперь на весь период КМБ, раздатчик за нашим столом.

Снова лучшие кусочки мяса, и половина подливы достаются уроженцу Эль-мари. Он очень быстро их поглощает, не особо пережевывая.

– Закончить прием пищи! – командует Иванов, проглотив одним махом компот.

– Как закончить?

– Убрать со стола, сложить посуду! -Иванов резко встает.

«Ни фига себе?! Я же только приступил ко второму. Это что такое? Как понимать? Он что издевается?» -со скоростью молнии проносятся в голове эти вопросы.

Да нет, не шутит, уже вся рота потянулась на выход. За столом тихая паника. Никто не знает, за что хвататься. Судорожно пытаюсь проглотить кусочек сала от второго блюда. Каждый хватает, что попало. Стоя, одной рукой кто запихивает в рот целый кусок хлеба, кто ложку сухой гречневой каши, другой рукой, убирая со стола. Кушнир не успевавший съесть даже половины борща, суетливо- воровато сует в карман пару кусков хлеба. Уборка стола, это соскрести со своих мисок остатки пищи в бачки. Хлебом смести крошки и лужицы со стола туда-же. Бачки, миски, кружки составить на левый край стола.